Роман Глушков - Турнир

– И как ты додумалась отпугивать адвокатами здешних призраков?

– Сразу, как только увидела знакомые вертухайские рожи и поняла, что угодила в мир своих собственных страхов. А страх, как известно, страхом вышибают. Чем я и занимаюсь тут уже… сама не знаю, сколько времени.

– Я отправился сюда вслед за тобой примерно через двенадцать часов после того, как ты нас покинула, – ответил я. Уверенность Ширы в том, что призраки нас не тронут, понемногу передалась и мне. Но я все еще чувствовал холод, а вместе с ним и страх. – Там, за пределами этого твоего мира, все сложнее, чем ты думаешь. Во-первых, на самом деле мы с тобой сейчас не разговариваем, а лежим в коме под присмотром Бледного. Во-вторых…

И я вкратце обрисовал Крамер, в какое дерьмо мы вляпались на сей раз. Не забыл, разумеется, упомянуть и о встрече с «серым» в мире уже моих грез. Или, может быть, не грез, а страхов – я пробыл там совсем недолго, чтобы это понять.

– Кстати, о «сером»! – всполошилась Шира после того, как я поведал ей о том, что Мастер Игры пытался блефовать, а я ему не поверил и сыграл по-своему. – Он ведь тоже находится здесь. Только…

Она осеклась и нахмурилась.

– Только ты пока не знаешь, слушаться его совета или нет, – продолжил я вместо нее. – То есть либо соединять пакали, либо нет. Не волнуйся – это такой же блеф, каким Мастер пытался смутить и меня. Соединяй, не бойся! В реальном мире ты их давно соединила и оказала всем нам неоценимую помощь.

– Вообще-то я не это хотела сказать, – помотала головой Крамер. – «Серый» здесь, но с ним что-то не в порядке. Сначала он и правда пытался, как вы говорите, блефовать, но потом… Потом он вдруг упал и полностью отключился. Так до сих пор в отключке и лежит.

– Да неужели?! – удивился я. Новость действительно была неожиданной и отчасти даже пугающей. – А он хоть дышит, ты проверяла?

– Сразу и не определишь, – ответила Крамер. – На первый взгляд, не дышит, и сердце у него не бьется. Но тело почему-то не коченеет. Наоборот, оно даже горячее стало.

– И где сейчас лежит «серый»?

– Тут неподалеку. – Шира указала рукой за дверь, которую я только что взорвал. – В одной из камер. Я положила его на нары и пыталась привести в чувство, но все без толку.

– Ладно, идем, глянем на него, – предложил я. – Сомневаюсь, что «серого» хватил апоплексический удар. Скорее всего, этот ублюдок лишь прикидывается горячим трупом. Потому что, готов поспорить, он опять готовит нам подлянку…

Разумеется, Шира не устояла перед искушением узнать, как выглядит Мастер Игры. И, воспользовавшись его беспомощностью, стянула с него форменную шапочку-маску без прорезей. Внешность у него оказалась вовсе не инопланетная, а вполне человеческая, причем довольно заурядная. Даже аль-Наджиб, который побывал слугой у «серых» и поносил их униформу, выглядел в ней презентабельнее этого невзрачного худосочного типа. Которому, для полного сходства с офисным клерком, не хватало лишь очков и дешевого костюма с галстуком.

Вот, собственно, и все, что я мог сказать о нашем грозном противнике, который как будто решил передразнить нас с Широй и тоже впал в кому, только не в реальном мире, а здесь. Температура тела у этого коматозника действительно оказалась ненормально высокой. У обычного человека от такого жара кровь свернулась бы в сосудах, и он без своевременной медицинской помощи протянул бы недолго. «Серый» при отсутствии у него пульса и дыхания – я удостоверился, что Шире это не показалось – тоже мог бы формально считаться трупом. Но признавать его таковым я не спешил. Слишком коварным и скользким типом он был, чтобы вот так просто взять и умереть, особенно без видимой причины.

Хм, а почему без причины? Быть может, это я ввел его в такое состояние, ударив по его пакалю пакалями плазмодемона и пожирателя гигантов. От чего, кстати, он пытался меня отговорить. Но раз так, почему он отговаривал меня без должной настойчивости? Да и зачем вообще выдал мне артефакт-«джокер», если это было чревато для него опасными последствиями? Пытался таким образом уравнять наши неравные с ним шансы в игре? Но для этого ему не требовалось так рисковать – играй вполсилы или еще слабее, и все дела!

А может, наш Мастер был адреналиновым наркоманом, устроившим себе русскую рулетку, где роль револьвера с одним патроном в барабане – в нашем случае со смертельно опасным для Мастера пакалем – исполняли мы?

Прав был Эйнштейн: бог и впрямь не играет в кости. Когда он хочет попытать удачу, то делает это иными, более жестокими способами. Причем жестокими как в отношении себя, так и тех, кого он выбрал себе в соперники.

– Если в игре с Мастером проигравший должен умереть, то сейчас мы могли бы поставить в этом сражении окончательную точку, – заметила Шира, выразительно посмотрев на мой автомат.

– Не забывай, где мы находимся, – напомнил я ей. – Оружие здесь тоже функционирует и обладает разрушительными свойствами. Но как отразится на нас в реальности то, на что ты намекаешь? Готов поспорить: ничего хорошего из этого не выйдет. Мастер вполне мог устроить нам провокацию. Возможно, убив его здесь, мы разрушим механизм нашего возврата и уже никогда не выйдем из комы там.

Я указал пальцем на потолок. Хотя вряд ли это соответствовало действительности и наш привычный мир располагался в том направлении. Правильнее сказать, что такового направления вообще не существовало, но объяснить это на пальцах я бы уже не сумел.

– Как же тогда мы поступим? – спросила Шира. – Неужели просто возьмем и бросим «серого» здесь?

– Не вижу другого выхода, – ответил я. – Если с ним все в порядке, он сам выберется отсюда, когда придет в себя. Если же нет… Что ж, тогда среди призраков твоего прошлого объявится еще один – спящий мертвецким сном Мастер Игры.

– Значит, возвращаемся?

– Да. И лучше с этим не затягивать. Время снаружи движется быстрее, чем здесь. Как минимум, раз в десять.

– А вы точно уверены, что, пойдя наперекор совету Мастера и соединив пакали, я смогу выйти из комы?

– Ну, по крайней мере мне это удалось. Только давай сначала отсюда уберусь я. Потому что, если у тебя вдруг ничего не выйдет, я всегда смогу тебя разыскать, и мы попробуем другой способ. А вот если ты вернешься прежде меня, даже не знаю, что тогда со мной станет. Не хотелось бы застрять среди этих призраков, ведь мне, в отличие от тебя, отпугнуть их уже нечем…

Побег Ширы из ментальной ловушки удался с первой попытки. Один удар пакалей – и дело в шляпе. Что лишний раз подтвердило мою правоту: «серый» не имел права мешать нам использовать пакали, но он мог пудрить нам мозги и удерживать нас заложниками наших же собственных грез. Или, с учетом его богатых возможностей, устроить нам другую похожую каверзу, не говоря уже об аномально-стихийных бедствиях. И я имел все основания считать его впадение в «горячечный» анабиоз очередной уловкой. Смысл которой был мне пока неясен даже приблизительно.