Сергей Демишев - Диверсанты Хроноса

Я выстрелил в первого, кто бросил скамью и уже выхватил пистолет. Он успел выстрелить, не целясь. И, тем не менее, его пуля выбила из гранита крошку прямо перед моим лицом и с визгом ушла в рикошет. Каменные осколки больно резанули по щеке, и я дернулся за колонну, опасаясь за глаза.

Это дало несколько секунд двоим оставшимся противникам. Пока их смертельно раненый товарищ оседал на пол, они открыли беглый огонь по моей колонне и заняли позицию за перевернутым столом.

Пока один из них менял в своих пистолетах опустевшие магазины, другой, высунув руку из-за столешницы, палил по обеим сторонам от колонны, не позволяя мне высунуться.

Колонна была не слишком толстая. Я стоял за ней боком, по стойке смирно, надеясь, что слишком удачливая пуля не заденет мои, выпирающие из-за столба, не смотря на все мои старания, органы.

Долго так продолжаться не могло, и я уже было решил предпринять рискованный бросок, как вдруг из-за барной стойки вылетела пузатая бутылка, с горящей тряпкой вокруг горлышка. Бутылка, красиво вращаясь, описала дугу через весь зал и врезалась в противоположную стену, прямо за спинами нападавших.

Вместе со звоном разбившегося стекла, в воздух взвилось облако желто-голубого пламени, обдавшее нападавших огненными брызгами.

Тут уж им стало не до меня.

Тот из бандитов, что только что палил в меня из-за стола, вскочил во весь рост, стараясь сбить пламя со своей кожаной куртки. И тут же получил от меня пулю в висок.

Второй резко рванулся к двери, но мой следующий выстрел откинул его к стене. Пуля попала ему в бок и наверняка разворотила печень. Он был еще жив, но смертельная бледность стала быстро покрывать его лицо. И вдруг он закричал.

Я знал, что такое поражение печени. Очень болезненно и смертельно. Человек на полу корчился и кричал, а я все не мог оторвать от него взгляд.

Сзади что-то зашуршало. Я резко обернулся и опоздал. Раздался выстрел, и целивший в меня из пистолета парень вывалился из большого камина в зал. Он был весь перепачкан сажей. Его руки заскребли по полу в агонии, и он затих.

— Через каминную трубу с крыши спустился. — сказала Барбара. Она держала в руке свой пистолетик, а у подола ее платья не хватало солидного куска ткани.

— Барбара, помоги мне! — смертельно раненый бандит уже не кричал, а лишь часто-часто дышал, стараясь пересилить боль. — Мы не хотели вас убивать. Только захватить…

Его зубы заскрипели, и сдерживаемый крик снова вырвался наружу. Я поднял парабеллум и… не смог нажать на спуск. Ну не умел я тогда хладнокровно добивать раненых.

Но выстрел все-таки грохнул. Тонкая рука с маленьким, теперь разряженным, пистолетом, безвольно опустилась вниз. Раненый затих. Теперь уже навсегда.

Барбара стояла с лицом белым как полотно.

— Это был Тито. Тито Бернарди, младший из братьев Бернарди, — она проглотила слезы. — Было время, когда он ухаживал за мной.

Что в этот момент творилось в душе юной сицилийки, можно было только гадать, и какими словами успокоить девушку я не представлял.

— Спасибо тебе, — наконец нашелся я, — если бы не твоя пукалка, быть бы мне трупом. И с бутылкой ты здорово придумала. Я твой должник.

— Не беспокойся, я дам тебе возможность отработать, — почти спокойно ответила она. И я подумал, что сицилийские женщины, это что-то особенное и непонятное. Впрочем, как и любые другие.

Переступив через труп, я осторожно выглянул из дверей. Улица была пустынна, словно вымерла. Я вернулся в зал.

Огонь от брошенной Барбарой бутылки со спиртным угасать не собирался и принялся осваивать пол и стены.

— Надо уходить, — я взял девушку за безвольно повисшую руку.

В этот момент дверь на кухню открылась, и в ней появился Люка. Он бросил странный взгляд на нас с Барбарой и оглядел поле боя.

— Люди Бернарди, — произнес он, перевернув одно из тел лицом вверх. Его взгляд упал на труп юного Бернарди, и глаза его сузились. Он посмотрел на сестру.

— Барбара, собери все, что найдешь на кухне и в кладовке из еды. Мы идем в тайное убежище нашей семьи.

Девушка, ни словом не обмолвившись о столь страшных пауках, покорно пошла выполнять распоряжение.

— Я открыл! — Америго влетел в зал и остановился, — Ух, ты!

Он взглядом посчитал трупы и заметил тело Тито Бернарди. Взгляд его сделался озабоченным.

— Вендетта? — Полуутвердительно спросил он у брата.

Люка кивнул.

— Все, пошли. Пожар — это не перестрелка. Сейчас здесь будет весь город.

Мы выбрались из города без особых приключений. На окраине Люка послал меня купить у фермера четверку лошадей с седлами. Сами Кало опасались теперь показываться на людях, и я приготовился к тому, что все интендантские обязанности в нашем маленьком отряде придется исполнять мне.

Тем временем Люка прояснил для всех обстановку.

Оказывается, с момента, как братья покинули штаб-квартиру семьи Кало в Палермо, ситуация резко поменялась. Парикмахер, к которому зашел Люка, был обязан дону Кало за какую-то давнюю услугу. Он и поведал старшему сыну дона о том, что едва братья отбыли с Сицилии, мелкие мафиозные кланы под предводительством семьи Бернарди внезапно напали на предприятия и дома, принадлежащие семье Кало.

За одни сутки было перебито большинство членов клана, находящихся на Сицилии. Причем, вооружены нападавшие были так, как явно не могли себе позволить ни по деньгам, ни по бывшему статусу мафиози средней руки. Все боевики поголовно открыто ходили с немецкими автоматами, а полиция, словно не замечала нагло творящегося беззакония.

Стало ясно, что угрозы Бенито Муссолини в адрес дона Кало не были пустыми словами.

Все было тщательно спланировано и организованно, будто началась обычная война мафиозных кланов за передел собственности. Но, к великому огорчению Бернарди, дону Кало удалось скрыться с небольшим количеством своих людей. Где они, никто не знает.

Теперь всем здесь заправляют братья Бернарди. Назначили новые налоги, вдвое против прежних, и творят беспредел.

Нашего возвращения они явно ждали и, вероятно, хотели захватить, что бы заставить дона Кало сдаться на милость победителей.

— Но мы отбились, да еще убили одного из братьев. А это означает вендетту, кровную месть со стороны Бернарди. А проще сказать — войну на уничтожение, — закончил Люка.

— Не вовремя все это, — подал голос Америго. — Кто же мог подумать, что "люди чести" пойдут на сделку с властями.

— И куда мы теперь? — спросил я.

— В одно тайное место, — ответил Люка. — На родине отца у городка Виллальба. Там можно надолго залечь на тюфяки и не опасаться предательства. Там мы будем в безопасности, пока не решим наши проблемы.

Два дня мы добирались, стараясь избегать оживленные дороги и крупные населенные пункты, пока, наконец, перед нами не открылась страна невысоких гор, сплошь покрытая густым лесом.