Сергей Демишев - Диверсанты Хроноса

— А вам, сучьи дети, отдельного приглашения с вензелями нужно? — вдруг вскипел охранник, видя, что компания Рябого по привычке не торопится на работу. И хлыст несколько раз со свистом рассек воздух. Досталось даже самому Рябому. А это означало, что его авторитет в бараке серьезно пошатнулся. И вряд ли Рябой это так оставит.

От размышлений Марка отвлекла резко усилившаяся вонь. К нему с опаской приблизился совершенно бомжеватого вида зек и прошамкал беззубым ртом, источавшим убийственный смрад.

— Мофно, я забефу? — он указал грязным дрожащим пальцем на стоптанные штиблеты.

Марк быстро отпихнул ногой штиблеты подальше, лишь бы вонючка не подошел еще ближе. Тот был босиком, и, судя по сходности запахов, эти штиблеты раньше принадлежали ему.

Тут Марк заметил, что его успешная акция по возврату своих ботинок вызвала цепную реакцию среди заключенных. Некоторые из них переругиваясь и обмениваясь тумаками стали спорить из-за обуви. И он понял, что своими действиями аннулировал целый ряд торговых сделок.

Завладев ботинками Марка, Рябой подарил свою пару кому-то из шестерок. Тот продал уже свои боты дальше в массы, а там пошло-поехало и, наконец, дошло до Вонючки.

Он продать свои штиблеты никому уже не мог и потому, по совету веселых товарищей, подложил их под нары новичку. Так сказать совершил благородный поступок. Не оставил человека совсем без обуви.

А теперь Рябой отобрал свои прежние ботинки у того, кому их щедро даровал накануне и механизм товарно-денежных отношений со скрипом двинулся в обратную сторону.

Однако, не все были согласны с обратным обменом, так как уже успели потратить, или проиграть полученные от продажи своей обуви деньги или курево. Поэтому, то тут, то там возникала громкая перебранка. Где-то даже началась потасовка, но пару раз свистнул хлыст охранника и все прекратилось.

Марк мысленно вздохнул, выныривая из размышлений, поднялся и двинулся к выходу на построение.

Надо было, что-то делать.

В который раз он возвращал в мыслях тот миг, когда память Марка, его память, вернулась в тело, по документам принадлежащее Марку Руделю

Настоящий Рудель мертв, и Марк еще до потери памяти воспользовался его документами и некоторым сходством.

Но теперь он снова Марк Огнев — боец Земной Федерации попавший из глубокого будущего сюда, в двадцатый век. А для остальных он Марк Рудель — военный преступник, осужденный скорым судом, за содействие противнику в боевой обстановке и покушение на убийство оберлейтенанта Фольке.

Марк до секунды помнил свой последний бой. Как он бросил свой истребитель навстречу снарядам другого "фоккевульфа", лишь бы закрыть от них самолет Данга. Как сам открыл огонь, уже получая попадания по бронекорпусу и капоту машины, и успел заметить, что тоже попал.

Они разошлись в считанных метрах, и Марк успел разглядеть номер и рисунок на борту "стодевяностого". Это был оберлейтенант Фольке, любимый и единственный сын генерала Рудольфа Фольке.

Обе машины были смертельно ранены и, теряя управление, стали падать. Марк пытался выровнить истребитель, но из поврежденного крыла вдруг повалил дым и вырвался язык пламени.

Едва взгляд зафиксировал огонь, тело Марка стало действовать самостоятельно. Вид пламени после пережитого, сковал ужасом его сознание. Он смутно осознавал, что с хриплым криком рвется из кабины, забыв про привязные ремни и фонарь.

Пришел в себя он в тот момент, когда над ним хлопнул раскрывшийся купол парашюта. Стало очень тихо. Отчего-то болела голова и кисти рук. Убедившись, что он пока в относительной безопасности, Марк посмотрел на руки. Костяшки пальцев были сбиты в кровь. Тонкая струйка крови стекла из под шлемофона на кончик носа.

Осмотревшись и, не найдя на себе других повреждений, Марк обнаружил ремешок от оборванной кобуры с пистолетом и кусок привязного ремня, каким-то образом застрявший в парашютной оснастке.

Похоже, объятый ужасом перед возможностью опять гореть заживо, он так рвался из кабины, что порвал привязные ремни, выбил головой и кулаками медленно сработавший фонарь кабины, и оборвал, зацепившись за что-то, кобуру.

"Придется над собой поработать", — решил Марк, унимая внутреннюю дрожь.

Его совсем не устраивало, что его тело всякий раз при виде зажженной спички будет самостоятельно выпрыгивать в окно от страха. И благо, если это будет этаж второй, а не выше. Хорошо хоть парашют не оборвал и догадался кольцо дернуть вовремя.

Осмыслив все это, Марк огляделся вокруг. Он медленно и незаметно для глаза опускался с огромной высоты, плавно покачиваясь на парашютных лямках.

Он сориентировался по солнцу и бросил взгляд к горизонту в сторону северо-запада.

Серебристая черточка медленно удалялась в сторону пролива, оставляя за собой два дымных следа. Слава богу, Данга никто не преследовал. Воздушный бой сместился на юго-восток, и стрельба авиационных пушек уже была не слышна.

"Лишь бы дотянул до своих живым," — подумал Марк. — "Главное, что я здесь не один, а возможно, Джованни тоже где-то не далеко".

От глубокомысленного созерцания удаляющегося бомбардировщика его отвлекла вжикнувшая рядом пуля и осознание звука пистолетного выстрела.

Марк с изумлением завертел головой. Какой еще пистолет на такой высоте!

Но удивляться было не своевременно, так как стреляли явно в него. Раздался еще один выстрел. Пуля пробила купол наискось, и он понял, что стреляют сзади снизу, куда он никак не мог посмотреть. Голова не доворачивалась.

Он схватился за парашютные лямки над головой руками крест-накрест, потянул, и его тело под куполом развернулось в нужную сторону.

То, что он увидел, его не обрадовало. Метрах в пятидесяти от него, под таким же белоснежным куполом спускался Фольке и тщательно выцеливал его из своего "вальтера".

Снова щелкнул выстрел. Пуля прожужжала между парашютных строп над головой Марка. Он машинально схватился за то место на бедре, где должен был находиться пистолет, но вспомнив о том, что потерял оружие, стал раскачиваться под куполом на стропах, как на качелях, затрудняя противнику прицел.

Фольке выстрелил дважды, но вновь промахнулся. Ненависть, душившая его, мешала хладнокровно прицелиться. Марк понимал, что стоит противнику успокоиться, и вместо Марка Огнева на землю плавно опустится его свежий труп.

— Косорылый павиан! Тебе в стоящего слона с пяти шагов не попасть! — проорал Марк сквозь разделяющую их пустоту, и с удовольствием заметил, как Фольке перекосило от бешенства. Тот судорожно стал жать на спусковой крючок, выпустив еще две безрезультатные пули. Курок бесполезно защелкал по бойку.

"Одной обоймой меньше", — удовлетворенно отметил Марк.