Роман Глушков - В когтях багряного зверя

Мир менялся, мы менялись, все менялось и вокруг нас, и внутри нас… Если Вседержители оставят Землю в покое, лет через двести или триста на этом месте разольется океан и будут плавать рыбы, а о нас уже вряд ли кто-то вспомнит. Строить в таком мире далеко идущие планы и претворять их в жизнь было все равно, что рыть в песке канаву во время бури. Чем бы мы сегодня ни занимались и каких побед ни одерживали, все это может пойти прахом уже на следующий день, а то и через полчаса. Я старался не думать об этом, поскольку от таких мрачных перспектив у меня опускались руки и возникала апатия. В эту судьбоносную ночь я подавно гнал из головы подобные мысли. И гнал успешно, да только что проку? Даже безупречно подготовленный план вмиг становится эфемерной мечтой, когда в него вносит коррективы злой рок…

Владычица Льдов и трое сопровождающих ее северян покинули столовую минут через двадцать после того, как мы устроили им засаду. Впереди шагал наш знакомый Хэнг Рагл. Он освещал дорогу факелом, а также, очевидно, служил провожатым для остальных головорезов, что не принадлежали к скваду Кирка. Мы рассмотрели их компанию в факельном свете, когда она подошла поближе. Помимо оттенка кожи, который сейчас нельзя было определить, гости отличались от хозяев более богатыми татуировками, а также покровом штанов и вышитыми на них узорами. Эти два воина – явно не послы, а их телохранители – шли позади плетущейся за Хэнгом пленницы и выглядели трезвее его. Рагл не шатался, но его походка была не такой уверенной, как прежде. Чего нельзя сказать о его спутниках. Они ступали ровно и мягко, не сказать настороженно, как будто знали об ожидающей их западне.

Все понятно. Передача пленницы совету Кланов состоялась, и Хэнг показывал новым стражам Владычицы, где находится ее тюрьма. Для нас не имело значения, кого убивать – хозяев или гостей, – но для Кирка это могло обернуться крупными неприятностями. Особенно если мы намеренно оставим Рагла в живых, позволив ему вернуться к пирующим, а прикончим только двух чужаков.

Разница в степени опьянения Хэнга и его спутников показалась мне подозрительной, ведь у северян не принято пропускать или не поддерживать тосты. Я слышал о том, что северные шаманы умеют готовить зелье, которое мгновенно протрезвляет и ставит на ноги воина или же, будучи выпитым накануне пьянки, не дает ему захмелеть. Но зачем послам понадобилось сохранять свои мозги в ясности? Боятся, что проболтаются, выдав Виллравену какие-нибудь секреты? Ожидают провокацию и не хотят дать себя опоить? Пытаются не ударить в грязь лицом перед собратьями? Или мне это только чудится, а на самом деле гости просто умеют лучше держать себя в руках?

Мысль про отрезвляющее зелье посетила меня мимоходом, но кто бы мог подумать, что моя догадка угодит не в бровь, а в глаз! Вот только причину, по какой послы не желали пьянеть, я не смог предсказать. Но даже если бы смог, это не имело для нас значения, потому что мы были уже не в силах остановить надвигающуюся бурю…

За полминуты до того, как конвой Владычицы угодил бы в нашу засаду, на крепостной стене разразились крики. С каждой секундой они усиливались, а когда вслед за ними загудел набатный колокол, мы поняли, что везение нас покинуло и дозорные все-таки обнаружили труп убитого Сандаваргом привратника…

Однако едва мы это осознали, как случилось нечто, что вогнало нас в оторопь. И шум, и звон колокола потонули в раскатистом грохоте взрыва. А спустя несколько секунд за ним последовал другой, такой же.

Это не могли быть бомбы «Торментора». Во-первых, их взрывы сопровождались бы яркими вспышками. Вспышки вроде бы были, но очень уж слабоватые для огненной бомбы. А во-вторых, капитан Габор не открыл бы по форту огонь, не получив от нас условный сигнал. Я больше переживал, что Ласло раздумает стрелять даже после сигнала. Хоть он и заверял нас, что не подведет, в последний момент он и его команда все равно могут дрогнуть и пойти на попятную.

Но если эти взрывы устроил не Габор, тогда кто?

Пушки! Ну конечно! Да ведь это заговорили пушки на стене форта! Но зачем нашедшим труп дозорным палить из пушек? Разве колокольного набата недостаточно, чтобы поднять по тревоге даже пьяных товарищей? Это ведь не разжиревшие столичные жандармы, а всегда готовые к схватке профессиональные наемники…

Глядя на стену форта, я на несколько секунд упустил из виду нашу главную цель. А когда вновь посмотрел на нее, еще больше оторопел и испугался. Один из гостей-конвоиров, схватив Владычицу за волосы, стащил ее с тропы, а второй, набросившись сзади на Хэнга, одним сильным движением перерезал ему глотку. Рагл успел расслышать звук выхватываемого из ножен ножа и, угодив в захват, ткнул назад факелом, пытаясь попасть убийце в лицо. Но он уклонился, и огонь разве что обжег ему шею. Не бог весть какой урон, учитывая то, что в следующий миг случилось с шеей самого Хэнга.

Убби и Тунгахоп тоже видели это и, привстав, замерли в напряженных позах, готовые немедля броситься в атаку. Но, переглянувшись и обменявшись знаками, оба все же остались на своих местах. А убийца Рагла, повалив агонизирующую жертву наземь, присоединился к напарнику, который в этот момент что-то угрожающе рычал на ухо Владычице. Но убивать ее они явно не намеревались, вот почему наши северяне решили повременить и посмотреть, что будет дальше.

А дальше началось сплошное безумие. Теперь вопли и шум слышались и из столовой. Тени в ее окнах тоже замельтешили гораздо быстрее – все указывало на то, что там разыгралась нешуточная битва. Зазвенело оружие; загрохотали переворачиваемые столы; падали, ударяясь об пол, тела; пьяные глотки извергали потоки брани… Убби и Тунгахоп находили эти звуки приятными. У нас же с Гуго они вызывали лишь дрожь да желание бросить все и удрать отсюда подальше.

Продолжая удерживать пленницу, гости поспешно извлекли из карманов белые полоски ткани и соорудили себе на головах повязки. Вот оно что! Отличительные знаки, нужные затем, чтобы отличать своих от чужих в неразберихе ночного боя! И хоть «своих» в форте пока мало, им требуется лишь продержаться до подхода подкрепления. Того самого, что приближалось к стене форта и по которому палили его пушки.

Что-что, а грохот несущегося на полной скорости бронеката я не спутаю ни с каким другим. Простояв весь день и полночи вдали от Закатной Стрелы, сейчас посольский буксир мчался к ней с явным намерением протаранить ворота. Сколько вояк набилось на него, мы могли лишь гадать. Но если они планировали разбить хозяев форта, под его стеной должно было собраться раза в три больше головорезов, чем воевало на стороне Кирка. И это как минимум.

Я опять ошибся: послы оставались трезвыми не потому, что ожидали от хозяев провокацию. Послы сами готовили ее. И подготовка эта началась задолго до переговоров, а иначе где бы совет Кланов набрал в здешних краях такую мощную армию? Конечно, она прибыла сюда прямиком от каньона Чарли Гиббса. Прибыла не заключать договора с отщепенцем, а уничтожить Виллравена и его сквад подчистую. А он-то, наивный, пытался произвести на северных сородичей впечатление, обустраивал свою крепость и даже преподнес им в дар саму Владычицу Льдов! И каков итог? Кланы не только не пожелали иметь с Кирком дел, но и сочли его недостойным топтать с ними одну землю.