Роман Глушков - В когтях багряного зверя

– Вот тут ты не прав: как раз порядок я завсегда готов уважить, – уточнил Убби. – Только где он сегодня, ваш порядок? Был, да, похоже, весь вышел. Или ты считаешь порядком то, что теперь у вас принято называть гостеприимством?

– Понимай, как знаешь, а мы сказали тебе все, что нужно. – Стридерн отказался отвечать и на этот вопрос. – Бывай! Возможно, еще увидимся. А может, и нет. Нынче нельзя предсказать, что случится даже через полчаса, не говоря о завтрашнем дне.

Многозначительно подмигнув Сандаваргу, Кук махнул приятелям рукой и торопливо направился вместе с ними дальше – в сторону Холодного квартала. Туда же, куда шел и Убби, разве что теперь на его лице появилось сомнение, в правильную ли сторону он шагает. А недружелюбная троица, отойдя от нас, начала о чем-то оживленно совещаться. Судя по резкой жестикуляции, с какой общались эти парни, мы их здорово разозлили.

– Может, не нужно было рубить сплеча, а стоило пойти и навестить этого самого Скальдида? – неуверенно проговорил я, провожая глазами Кука, Бойда и Бальда.

– Помолчи, Проныра! – огрызнулся виновник нависшей над нами новой угрозы. – Ты понятия не имеешь, что здесь сейчас творилось. Из всех домаров Холодного квартала к Скальдиду я пошел бы в последнюю очередь. Если бы вообще пошел. И тут надо же, какое совпадение – именно он больше всех боится прибытия Кирка Виллравена и хочет потолковать со мной о нем! С чего бы вдруг человек, на которого Виллравен прежде не раз работал, так резко изменил о нем свое мнение? И откуда Скальдид осведомлен о нашей войне с Кирком? Кто успел нашептать ему об этом?

– Только сам Кирк! – заключила Малабонита. – Кроме него – никто.

– Правильно говоришь, женщина, – подтвердил Убби. – Кук Стридерн как был тупицей, так им и остался. То, что он нам наплел, – дерьмо собачье от первого до последнего слова. Виллравен прибыл в столицу и сразу же предупредил Скальдида, чтобы его люди не проморгали, когда я объявлюсь в городе. Кук заметил нас и хотел выслужиться перед домаром, приведя меня к нему. Только Кук хотел подойти ко мне не здесь, а в Холодном квартале – затем, чтобы это не выглядело слишком подозрительно. Но мы спутали ему карты. Будь он поумнее, то забыл бы о своих планах, а просто поболтал со мной, как со старым знакомым, и ушел. И уже потом рванул бы к домару с новостями. Кук же, тупица, стал корчить передо мной и своими приятелями своего старшего брата Витта, которому он в подметки не годится. Витт Стридерн был крутой малый и не побоялся бы пустить в ход кулаки, чтобы попробовать притащить меня к Скальдиду силой. Как знать, возможно, у него это даже получилось бы. А у Кука для такого дела кишка тонка. Как, впрочем, и для всего остального. Но у Скальдида таких Стридернов, Бойдов и Бальдов человек двадцать, а то и больше. И когда весь их сквад выйдет нам навстречу, мы от них так легко уже не отделаемся. А ведь к ним в компанию еще могут затесаться люди Виллравена, если он торчит сегодня где-то поблизости.

– И после всего этого ты по-прежнему намерен идти в Холодный квартал? – усомнился я.

– Намерен, – решительно ответил северянин. – Но не сейчас. Сейчас нам надо где-то отсидеться до темноты. Скальдид решит, что я спешу к кому-то из своих старых знакомых, домарам Фогту, Мунку или Нурдалю, и будет подстерегать меня возле их жилищ. Сюда, за пределы Холодного квартала, он пошлет лишь пару-тройку соглядатаев, чтобы те продолжали присматривать за улицами. Но если мы отыщем укрытие, у нас будет время поразмыслить, как покрепче схватить за кадык песьего сына Скальдида и вытрясти из него все, что ему известно о Кирке и его планах!

– Схватить Скальдида?! – ошарашенно переглянувшись, в один голос выпалили мы с Долорес. – Да ты рехнулся!

– Еще бы! – расплылся в довольной улыбке Сандаварг. – Чего Скальдид точно от меня не ждет, так это того, что я сам приглашу его к себе в гости! Вернее, притащу за бороду, ведь он тоже вряд ли пойдет к нам добровольно, ха! Идиот Кук проболтался, что его домар якшается с Виллравеном. Так зачем нам приставать с расспросами к людям, которые, возможно, Кирка в глаза не видели, когда мы можем добыть о нем не слухи, а правду? И не пес знает у кого, а у человека, который, возможно, прямо сейчас пирует с Кирком за одним столом?

– Но… каким образом? – спросил я, все еще отчаянно надеясь, что Убби просто шутит.

– Расскажу, когда найдем хорошую щель, в которую можно забиться до вечера, – отмахнулся тот. – Как думаешь, та добрая женщина, что помогла нам в прошлом году, пустит нас опять в свой подвальчик?

– Добрая женщина! – фыркнула Долорес, по вполне очевидной причине не питавшая симпатии к моим бывшим женам. А к госпоже Зигельмейер – в особенности, ведь патриция была единственной Моей Радостью, которая превосходила Долорес если не по красоте, то по уму – точно. – Да знаешь ли ты, сколько народу в этом городе сгубила ее «доброта»? И как она вертела в свое время Пронырой, который вообще непонятно что нашел в этой стервозной корове?

– Откуда мне-то знать? Зато она не сдала нас ни церковникам, ни жандармам, – простодушно возразил Сандаварг. – Полагаю, не сдаст и сегодня… Давай, шкипер, показывай, куда идти. А то в прошлый мы носились по этому кварталу от Кавалькады, как очумелые, и я не запомнил дорогу…

На радость Малабоните и к досаде прочих членов нашей банды, госпожи Зигельмейер дома не оказалось.

Хуже того – по известному нам адресу не оказалось и самого дома! Он был разобран почти до основания, и лишь по уцелевшим капитальным стенам первого этажа можно было судить, как когда-то выглядела эта постройка. Но до полного разбора стен дело, видимо, уже не дойдет. Они были сложены из гранитных валунов, а такой стройматериал при сооружении Ковчега не требовался.

– Вот те раз! – только и смог вымолвить я, вытаращившись на останки здания, где мне довелось провести немало сладостных часов в объятьях его хозяйки. – Вот и сходили в гости… поглодать кости…

– Доигралась, старая паучиха! – злорадно прошипела Малабонита. – Видать, сама запуталась в собственной паутине: слишком сильно насолила церковникам и пошла на корм священным нетопырям!

– Надеюсь, это случилось не потому, что она помогла нам освободить толстяка, – удрученно пробасил Убби, озвучив и мои опасения тоже. – Про это ведь никто, кроме нас, не знал. Хотя, если Нуньес поручил своим ищейкам разыскать наших сообщников, те могли рано или поздно докопаться до правды… М-да, нехорошо вышло.

– Нехорошо – это еще мягко сказано, – согласился я, озираясь по сторонам. Часть соседних домов тоже была разобрана, но большинство все-таки уцелело. Значит, под снос попали лишь те здания, хозяева которых либо были ярыми септианами и добровольно пожертвовали свою недвижимость церкви, либо являлись ее врагами, и она конфисковала у них имущество.