Мёртвый континент

- Борюсик, что с тобой? – спрашивает она, поражённо качая головой.

- Борюсик!? Машка, что за дела? Ты куда пропала? И почему ты так странно одета? – удивлённо спрашивает Павел.

Девушка быстро поворачивается, на лице крайняя степень изумления и страха. Она переводит взгляд на трясущегося монстра, потом смотрит на Павла, снова на монстра …

Павел от удивления не может сказать слова. Молча рассматривает разительно изменившуюся Машу. Вместо легкомысленных шортиков и маячки на девушке облегчённый вариант почти такого же бронекостюма, как и у него, только оружейные контейнера не на рукавах, а на плечах. Шлема нет, по спине рассыпаны длинные золотые волосы, глаза горят голубым цветом, щёки заливает нежный розовый румянец. Перёд ним не рыжая Машка, а голубоглазая Мальвина из детской сказки.

- Чего это с тобой? – глупо разводя руками, спрашивает Павел. - И что ещё за Борюсик? Вы знакомы, что ли?

- Ну что ты, Пашенька, - мило улыбается девушка. - Мы с ним, можно сказать, родственники.

Контейнер на правом плече раскрывается, высовывается странная блестящая коробочка с прямоугольным отверстием на конце. Бесшумная вспышка на мгновение ослепляет Павла, левое плечо обжигает острой болью. Что-то валится под ноги. Павел опускает глаза – на грязном бетоне лежит его рука. Смотрит на плечо – оно чисто, словно опасной бритвой, срезано. Отверстие в бронекостюме наливается кровью. Тупая боль захлёстывает сознание, мир вокруг пропадает…

Первое, что увидел, когда очнулся – это высокий сводчатый потолок бункера. По железобетонным балкам опор быстро бегают странные пауки размером с телёнка. В лапах мотки проводов, какие-то инструменты. Кое-где на потолке вспыхивают и гаснут огни сварки, сыпятся искры. В поле зрения появляется чёрная харя гориллообразного. Рыло перекошено от злости. Когтистые пальцы сжимаются в кулак, рука поднимается…

Раздаётся окрик, мутант исчезает. Павел окончательно приходит в себя. Делает попытку встать. Удаётся только сесть, ноги прикованы цепями к полу, одной руки нет, вторая привязана к поясу. Голову студит сквозняк, непривычно громко звучат голоса, шум. Шлем расколот пополам, валяется рядом. Слышатся лёгкие шаги за спиной, в поле зрения появляется девушка в изящном бронекостюме. Длинные золотистые волосы собраны на затылке, лицо строгое, как у учительницы, но голубые глаза смеются. Чьи-то волосатые лапы подставляют стульчик. Маша грациозно присаживается, кокетливо оттопыривая попку.

- Итак, Павел Андреевич, я вас слушаю, - произносит она канцелярским тоном.

Павел молча рассматривает девушку. На лице нет ни капли прежней растерянности, страха. Кожа идеально ровная, чистая, ни одной веснушки и в помине нет. Личико такое, словно девушка только что на свет белый появилась, ну как у младенца. Длинные, загнутые на концах ресницы не мигают, а машут, словно крылья бабочки, брови изогнуты слегка, будто в постоянном удивлении. Алые губы чуть-чуть размыкаются, обнажая белые, идеально ровные зубы. Ну, просто кукла, а не человек!

- Что с тобой? – хрипло спрашивает Павел. Ему неудобно сидеть на полу без опоры, плечо начинает ныть. Рана скрыта под громадным пятном медицинского полимера, который одновременно обеззараживает, лечит и изолирует рану от внешней среды. Но не обезболивает.

- Ничего, - пожимает плечиками Маша, - как всегда, отлично.

Глаза смеются. Павлу надоело сидеть в неудобной позе. Он ложится на пол, некоторое время разглядывает потолок.

- Ну, рассказывай, что за дела. Внучки, дедушки … Слушай, может ты бабушка? – равнодушно спрашивает он.

- Почти угадал, - слышится звенящий девичий голосок. - Во всяком случае, не внучка. Ладно, лежи, тебе силы ещё понадобятся и слушай. Я действительно Маша, Мария Станиславовна Третьякова. Мне – так уж и быть, скажу – шестьдесят девять лет. Я биолог, доктор наук. Под моим непосредственным руководством здесь, на Мёртвом Континенте, в этих самых пещерах, проводятся эксперименты по выведению новых видов животных и людей. Выращиваются органы для трансплантации, даже части тела. То же самое можно делать и у нас, но на материке слишком много ограничений, всяких контролирующих и проверяющих организаций, всем платить приходиться. Надоело! Я перебралась сюда с группой единомышленников и соратников. Дело пошло лучше, появились деньги на расширение и вообще на жизнь. Но, как всегда бывает, соратники зажрались и стали требовать слишком много. Очень скоро я осталась одна с мужем. Пришлось набирать новый персонал, потом ещё. Одним словом, дело постепенно наладилось. Муж руководил непосредственно лабораторией и производственным комплексом, я решала проблемы на материке: сбыт, снабжение, поиск клиентов и так далее. Но время идёт, ничто не вечно под луной. Методы работы пришлось менять, коллектив тоже и не раз. Потом…

- Ты неплохо выглядишь для бабульки, - внезапно перебил её Павел. - Каким кремом пользуешься?

- Кр-ровью младенцев! Шучу, дурачок. Кремами я вообще не пользуюсь. Давно уже и, признаюсь, не без моего участия, разработаны методы омоложения на клеточном уровне. Процедура длительна, очень дорога и стопроцентно эффективна. Я заплатила больше миллиарда рублей, чтобы помолодеть так. Кстати, спасибо за комплимент. Отдельное спасибо, что ни разу не заподозрил мой настоящий возраст. Я тебе понравилась, а? Вижу, вижу, меня не обмануть такому мальчишке, как ты, - засмеялась Третьякова. - Мог бы и не стесняться, я молода не только снаружи. Метод хорош тем, что возвращает молодость полностью, но только до того возраста, когда останавливается физическое развитие, то есть примерно до двадцати годков. Лет через пять можно повторить процедуру, потом ещё и ещё.

- Так это бессмертие?

- Почти, если не выявится каких нибудь побочных эффектов.

- Почему ты помогала мне?

- Интересы совпали. Эти придурки на полном серьёзе хотели запустить ракеты. Они действительно потомки каких-то там фанатиков. Мне пришлось взять их на работу, потому что брать людей с России или Европы слишком опасно, проболтаются родственникам, любовницам или жёнам. Ну их! А эти работали, как звери, к тому же родились где-то здесь, севернее. Умудрились, подлецы, смастерить три ракеты и решили запустить на Россию. Я как узнала, так всполошилась – что делать-то? Ведь у меня только в Москве недвижимости на пол миллиарда рублей, в других городах есть, в Европе. А тут какие-то уроды решили уничтожить всё, что заработала непосильным трудом. Я пыталась им объяснить, что свою Украину тоже – э-э, как это по ихнему … а, зныщат! Какое там, слушать ничего не желали. Там одни предатели живут, говорят. Вдруг появляешься ты, устраиваешь страшный тарарам. Ну, я и решила помочь. Пришлось бродить по тёмным коридорам, ждать, пока ты выберешься из старой лифтовой шахты. Я всерьёз испугалась, когда ты попёрся к скатам. Они могли запросто убить тебя.