Роман Глушков - Кровавые берега

Бегло изучив в иллюминатор обстановку, мы с де Бодье вернулись на свои посты. И стали дожидаться, когда Малабонита прибежит к нам и скажет, что хватит ломать комедию и пора переквалифицироваться из уборщиков в диверсанты. Ей предстояло донести до нас последнюю информацию: сколько, по ее прикидкам, километров осталось до предполагаемой якорной стоянки. Прочие условия задачи – когда корабль замедлит ход и повернет к берегу, – мы могли определить и из трюма, руководствуясь лишь собственным чутьем.

Оно известило нас об этом довольно скоро. Гул в моторном отделении стал стихать, обороты винтов – падать, а «Шайнберг» – медленно, но уверенно забирать вправо. Толковать этот маневр как-то иначе было нельзя. Наше плаванье на юг подходило к концу, но лишь одна богиня Авось ведала, каким будет для нас тот конец: удачным или провальным.

– Ну что, mon ami, вы готовы? – в последний раз поинтересовался я у Сенатора, когда мы опять встретились у одного из служебных трапов. По нему с минуты на минуту должна была сбежать и присоединиться к нам Малабонита. – Учтите: как только мы это сделаем, дороги назад уже не будет.

– Я готов, мсье шкипер, – отозвался де Бодье, отставляя метлу и вынимая из кармана украденный у механиков гаечный ключ. – Однако позвольте с вами не согласиться. Дорога назад закрылась для нас гораздо раньше – когда мы поднялись на борт этого судна. Спасибо, конечно, вам за предупреждение, вот только оно слишком запоздало.

– Прекрасно, что вы полны решимости, – порадовался я за самого миролюбивого члена нашего небольшого отряда и вытащил из-за пазухи такой же ключ. – Что ж, тогда начнем, не будем мешкать…

– До берега, на который указал команданте, километров восемь или девять, – сообщила запыхавшаяся Малабонита. Она нашла нас в условленном месте – возле раздаточного узла, приводящего в действие заряжающие системы орудий правого борта. Это был один из ключевых механизмов, что располагался за пределами моторного отделения и который можно было незаметно вывести из строя. – Это побережье – единственное в округе, где можно выбросить груз, так что вряд ли я ошиблась.

– Отлично, – подытожил я, не отрываясь от работы. Мы с Гуго уже выкручивали болты из крышки раздаточной коробки. – Значит, на все про все у нас есть десять-пятнадцать минут. Теперь гляди по сторонам, Моя Радость, и свисти, если появятся такелажники. Только их нам сейчас не хватало для полного счастья!

Нужная нам крышка была величиной с большой поднос и удерживалась множеством крепежных болтов. Но проблем с ними не возникло. За минувшие сутки мы с Сенатором, проходя мимо этого узла, всякий раз ослабляли на крышке по болту, пока поблизости никого не было. Ослабляли, разумеется, не до конца, а для того, чтобы только убедиться, все ли они смогут быть выкручены завтра быстро и без задержек.

Такелажникам было некогда шататься по трюму – все они дежурили сейчас у кранов и на погрузочных площадках. Никто не потревожил нас при открытии коробки и не увидел, что последовало затем. Вытащив из-под нее тяжелую шестерню, какую я принес сюда в ведре с грязной водой из отсека с запчастями и припрятал до поры до времени, я приказал товарищам отойти и спрятаться за контейнерный штабель. А потом швырнул шестерню внутрь коробки – туда, где вращались другие шестерни, что были крупнее и тяжелее моей. Сам же я, не медля, отпрыгнул в сторону и метнулся к укрытию Долорес и Гуго.

Прежде чем я там очутился, меня настиг грохот мощного металлического удара. Его-то я и опасался. Если заклиненный на полном ходу агрегат разорвет на куски, они разлетятся вокруг, словно шрапнель… На наше счастье, корпус узла был достаточно прочен, чтобы выдержать такую экстремальную поломку. Шестерни в нем вырвало вместе с валами, и те раскололи коробку сразу в нескольких местах. Однако все ограничилось лишь этими трещинами и хлынувшим из них маслом. Механизм и приводимая им в движение система передаточных валов остановились. А вместе с ними остановились турели и зарядные лебедки у половины катапульт, угрожавших Кавалькаде и северянам.

Мы одержали первую маленькую победу, но раздаточный узел был уничтожен нами совсем по другой причине.

Дальнейшее было в принципе предсказуемо. Выбежавший на грохот из моторного отделения один из механиков увидел, что стряслось, схватился в испуге за голову и умчался обратно, за подмогой. То есть за другими механиками и ремонтниками, которые могли оставить сейчас свои посты. Но даже стольких пар рук не хватит для быстрого устранения такой серьезной поломки. Чтобы перевести катапульты на ручное управление, их механизмы следует сначала отсоединить от трансмиссии. На что уйдет не меньше четверти часа, и то по самым оптимистичным оценкам.

Вряд ли механики определят, что произошла именно диверсия, и поднимут тревогу. Среди груды искореженных шестерен трудно найти лишнюю – кто их там будет считать, – а выкрученные болты мы после снятия крышки ввернули обратно. Саму же крышку отбросили подальше, чтобы казалось, будто ее сорвало при ударе. Конечно, едва ее разыщут неповрежденной, злодеяние сразу раскроется. Но когда это случится, уже и так станет ясно, кто мы такие.

Когда бригада ремонтников с Раймондом во главе выбежала к месту аварии, мы в это время спешили к ним в моторное отделение. Только не навстречу, а окружным путем – перебежками от одного штабеля контейнеров к другому. А достигнув кормового отсека, проникли в него и закрыли за собой дверь. И не просто, а намертво – блокировали на ней запорное колесо увесистым ломом, что был снят нами в трюме с инструментального стенда такелажников. Вернее, дверь запирал один де Бодье. Мы же с Малабонитой в это время занимались иной работой – устраняли с дороги механиков, что остались на своих постах и могли оказать нам сопротивление.

Их было всего трое. Немного, по сравнению с прежним количеством. Но все равно без нахрапа с тремя молодыми, крепкими матросами было не справиться. Участие в драке де Бодье категорически исключалось. Если вдруг его отправят в нокаут или того хуже – покалечат, – пиши пропало. Без Сенатора, который изучил тут все рычаги и механизмы, нам вдвоем с Долорес ни за что не обуздать плавучую махину. Да еще управляя ею вслепую, прямо из моторного отделения.

Помимо ломов в арсенале такелажников имелись более легкие монтировки. Их мы тоже позаимствовали с инструментального стенда, поскольку на одни лишь наши кулаки надежды не было. Не сказать, чтобы монтировка в руке повысила мой боевой дух, но без нее я ощущал бы себя уже не так воинственно.

Гуго подсказал нам, где в моторном отделении оборудованы посты, которые нельзя покидать ни при каких условиях. И первый такой пост находился неподалеку от входа. Это был узел связи – площадка, куда сходились трубы коммуникаторов со всего отсека и куда также был подведен коммуникатор для переговоров с капитаном. Получив от капитанского связиста приказ, связист-механик сначала бил в специальный гонг нужное количество раз – в зависимости от того, на какой пост этот приказ будет перенаправлен. А уже затем, когда пост был весь внимание, связист припадал к одному из раструбов и передавал команду на словах. После чего ждал отзыва и докладывал в главный раструб о том, что приказ исполняется.