Сергей Малицкий. - Юдоль

- Он ничего не сказал о жалованье! - пожал плечами Кай и сморщился от боли.

- Ты отбил нож в пяти шагах… - задумчиво проговорила Васа. - Как ты отбил нож в пяти шагах? Что еще сказал их главарь?

- Смеялся, - снова пошатнулся, схватился за плечо Каттими Кай. - Сказал, что мы украли то, что принадлежит ему или каким-то им. И пообещал убить, если я не поклонюсь Пустоте. Меня и… - он повернулся к расширившей глаза Каттими, - вот ее.

Кетская крепость, словно составленная из взбирающихся одна на другую серых башен, стояла на высоком утесе, на стрелке Эрхи и одного из ее светлых притоков. С той стороны и вошел в город клана Кикла - клана Травы странный отряд из навьюченных лошадей, ошалевших от радости разномастных охранников и изрядного количества хмурых молодых женщин в балахонах и нищенских, сбитых до дыр войлочных башмаках. Недавнее веселье, охватившее женщин после пересечения харкисского тракта и выхода к переправе через светлую речушку, за которой имелся и небольшой острог с воинами, и поселок старателей, поутихло. Теперь каждая из них раздумывала о дальнейшей судьбе. Мало у кого остались в живых родные, да и если остались, легко ли было добраться до них с парой серебряных монет в руках, не имея ни одежды, ни обуви, ни еды? И куда добираться? Опять за Хапу? Туда, куда всегда стремились убраться все, кому свобода была важнее милости знати, но где теперь лилась кровь? Легче пришлось бы молодым парням, которых и в прежние годы немало бродило по дорогам Текана в поисках заработка, но женщинам было не принято покидать отчий дом с подобной надобностью. Неласковой показалась и столица клана Травы. Жители были озабоченными, хмурыми, мужчины почти все поголовно ходили с оружием, то и дело бросали встревоженные взгляды на небо.

- Ладно, - покосившись на неулыбчивого охотника, которого все дни после схватки с приделанными бил озноб и мучила странная жажда, проворчал Шарни. - Конечно, два горшка пороха это не два горшка гороха потерять, но могло ж ведь и вовсе ничего не выгореть? До зимы в Хилан придется еще наведаться, а у меня не хватает четырех возниц. Телеги я куплю, а вот возниц нужно брать проверенных, да и где их найдешь в Кете? Местный народец не трусоват, но с родных земель уходит неохотно. И то сказать, как Пагуба разгорелась, пустотники тучей налетели, с тех пор и привычка голову задирать, и недостаток народа. Пришлых, конечно, хватает, но как их проверить? А то ведь пристанет какой-нибудь Туззи, и не уснешь в дороге. Четырех девок покрепче я возьму. А там-то посмотрим, что к чему. Тем более что в этот поганый лес я больше ни ногой, ни колесом. А девки не пропадут. Вот в Хилане полгорода было в развалинах, пришлых набежало без счета, урайка Тупи и теперь строителей подбирает со всей округи, молодых ребят хватает, может, и девки на что сгодятся? Но без соплей чтобы. Мы им вольные на проездной башне выправили? Выправили. Так что договор будет как с вольными, оплата в половину от мужской доли. И то сказать, понятно, что обратно я через этот лес не двинусь, но половину суммы я старичкам своим как охранникам приплачивал, а какая из баб охрана? Как бы ни наоборот!

Двоих взял Усити. Выбрал тех, что постарше, зато уж с умом выбирал. Одна, как оказалась, готовила на зависть, у второй иголка в руках порхала. Шарни тут же высмеял начинавшего оправляться от раны остроносого, что не по намешским порядкам двух жен сразу заводить, после чего Усити задумался и хотел было поспособствовать устройству еще нескольких женщин, но прислушался к обстоятельному предостережению Таркаши и передумал. Но как раз еще четверых, не без усердия молодых гиенцев, пригрел сам Таркаши, а оставшихся четверых неожиданно пристроил опять же Шарни. Исчез с постоялого двора в полдень, а через пару часов приехал на новой подводе, груженной кипами шерсти, да привез пышную кетку, не уступавшую ростом тому же Таркаши. Та немедленно выстроила оставшихся путешественниц, приказала вытереть глаза и высморкать носы и пообещала каждой по мягкой постели, в которую не сунется ни один незваный мужик, простому, но сытному столу, да по два хиланских медяка в день, если согласны по двенадцать часов прясть шерсть.

- А если кто будет работать лучше прочих, то та, - кетка прокашлялась и вдруг перешла на шепот, - и одежду справит бесплатно, и без мужа не останется.

Будущие прядильщицы залились краской, а Кай, который относился к необходимости пристраивать кого-то и куда-то, как к невыносимой зубной боли, с облегчением вздохнул и подошел к кетке.

- Приношу извинения… - приготовился он произнести длинную речь.

- Ты, зеленоглазый, извинения проглатывай, глядишь, здоровее станешь, - посоветовала ему кетка, - а то мелковат что-то под мою стать.

- Непременно, - кивнул Кай, - но мне нужна помощь. Я ищу девчонку или женщину…

- Да ну? - всплеснула руками кетка, взглянула на Васу, перевела взгляд на Каттими. - Тебе мало, что ли? Или и этих четверых оставить?

- Да не за этой надобностью, - поморщился Кай.

- Надобность переломилась? - фыркнула кетка. - А то я смотрю, горишь весь, хромаешь, от лихорадки трясешься, то и дело воду глотаешь. Неможется - иди к лекарю, парень. Или глотнуть надо чего покрепче? Обычно такая немочь с утра накатывает.

- Да не мучь ты его, дорогуша! - подмигнул Каю Шарни и шутливо приложил лысоватую головенку к могучей груди кетки. - Халана! Свет мой! Это же тот самый красавчик, что всю нашу артель из-под чащи вытянул! А трясется он от ран, непросто ему пришлось, всем досталось, а ему больше прочих. Если нужна ему девка, значит, по серьезному делу нужна.

- Все я знаю про их серьезность, - скривила губы Халана. - С вечера серьезнее не бывает, а поутру - пустяк пустячком. Да и раны болеть начинают, когда чужая надобность тело томит.

- Мне нужна Уппи, - понизил голос Кай. - Очень нужна. Поговорить с ней надо. Кто она - точно не знаю, но я так понял, что она вроде провидицы или гадалки. Может посмотреть в сердце. И еще вроде бы она хорошо расплетает.

- Расплетает, значит, - задумалась кетка. - А кто расплетает, тот и плетет, стало быть. Ладно. Разузнаю. Но потребует времени. Завтра приходи. На Ткацкой улице спросишь Халану, тебе всякий покажет. Принесешь бутыль акского, да не кислятины какой, а сладкого, на меду. Понял?

- Непременно, - пообещал Кай.

Халана с шумом, присказками, да прибаутками удалилась вместе с Шарни и четырьмя последицами, прочие женщины уже с полудня разошлись с торговцами по рынкам - закупать да продавать товар, приучаться к нелегкой доле торговцев-приказчиков. На постоялом дворе остались только Кай, Каттими, Васа и молчаливый Сай, да двое ветеранов хиланцев, чьи кости требовали покоя, а карман от лишней монеты за охрану купеческого добра да лошадей лопаться не собирался.