Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Север

— На другой берег перевезешь? — поинтересовался я.

Несимметричное лошадиное лицо трупоеда приняло задумчивое выражение купца, обдумывающего сделку всей своей жизни. Воздев глаза к небу, хозяин лодки пожевал голую косточку мизинца. Потом посмотрел на остаток обеда, куснул желтую мозоль на пятке, поморщился…

Я стоял и ждал, понимая, что большие дела так просто не делаются. И мысленно считал до десяти. Медленно. Просто, если мутант до окончания счета не определится, придется дать ему пинка и самому попытаться справиться с управлением длинной, узкой и ненадежной с виду посудиной, на дне которой к тому же лежало только одно весло.

На «восьми» трупоед разочарованно вздохнул и, не найдя на голой кости более ничего питательного, выбросил ее в воду. После чего вытер жирные пальцы о бороду и протянул мне волосатую, когтистую лапу.

— Твоя автомата дает — моя другой берег везет, — в рифму предложил он и, вероятно в знак симпатии, сыто рыгнул.

Ручкаться с хозяином лодки я не стал, лишь кивнул. Черт с ним, с автоматом, один патрон все равно не панацея от всех напастей этого мира.

Трупоед убрал непожатую руку, нахмурился было, но потом, видимо решив, что эмоции эмоциями, а навар наваром, спрыгнул с пристани на дно своей посудины, подхватил весло и уверенно утвердился на дне лодки, раскорячив кривые ноги.

Я не заставил себя ждать и спрыгнул вниз с пристани. Легкая лодка тут же просела и черпнула бортом воды.

— Легче, хомо, — зашипел перевозчик. — Моя не хочет кормить водяной змей.

О как! Будем надеяться, что «водяной змей» лишь местная легенда типа Несси в шотландском озере. Просто жутко не люблю я водные глубины и все, что может в них водиться плотоядного. Как в анекдоте.

«— Рыбу любите?

— Есть люблю, а так нет».

Так вот, это точно про меня…

Специалистов я уважаю и к их мнению всегда стараюсь прислушиваться. Легче так легче. Я осторожно опустился на узкую скамейку возле самого носа лодки в полной готовности соответствовать статусу пассажира. То есть слушаться капитана, вести себя тихо и не шатать трубу… тьфу ты, лодку.

Трупоед оказался большим мастером своего дела. Уверенно взмахнул веслом, вероятно в отместку за непожатую лапу, обдал меня веером брызг и, попеременно справа-слева погружая в воду свое длинное и неудобное орудие труда, направил утлую лодчонку по требуемому маршруту.

Говорят, что нет ничего более увлекательного, чем наблюдать за тем, как течёт вода, горит огонь и работает кто-то другой. С первым и вторым, пожалуй, соглашусь — когда делать решительно нечего и точно знаешь, что никто не ударит в спину, можно и так развлечься. Хотя лично мне, например, интереснее смотреть, как раздевается красивая женщина.

А вот третье утверждение — совсем не в кассу. Ну работает кто-то — и ладно, его дело. Будешь долго пялиться, можно и в тыкву схлопотать. Да и было б за чем наблюдать, кстати. Меня вот машущий веслом трупоед не интересовал ни капли. А по сторонам посмотреть было на что.

Мы как раз проплывали мимо полузатопленного и почти разрушенного здания. На месте осыпавшихся стен торчали ржавые арматурные прутья, на которые какие-то местные ландшафтные дизайнеры уже много лет насаживали отрубленные головы. Свободных прутьев почти не было. Где-то висели полностью голые черепа, где-то — полуобглоданные. Но были и свежие головы. Преимущественно трупоеды с их непропорциональными черепами, но попадались и косматые нео. И даже одного хомо… то есть человека удалось разглядеть. Как раз на его черепе сидела большая ворона и, хлопая крыльями, пыталась выклевать уцелевший глаз. Череп прокручивался на арматурине под весом птицы, словно отворачиваясь, ворона срывалась, взлетала и с недовольным карканьем вновь садилась на разодранную макушку мертвой головы…

Внезапно лодка дернулась и остановилась. Я удивленно воззрился на перевозчика.

— Автомата давай, — сказал трупоед, угрожающе выпятив нижнюю челюсть.

— Не понял, — искренне отозвался я. — Сделаешь дело — получишь плату.

— Моя твой не верить, — сказал трупоед, вытащив весло из воды и взвешивая его в лапах. — Все хомо подлый. Все хомо обмануть может.

С этим трудно было не согласиться. Но принципы есть принципы. Не люблю, когда обслуживающий персонал пытается на меня давить. А если он вдобавок угрожает тяжелыми предметами, тут я могу и рассердиться.

Однако трупоед одними угрозами не ограничился. Видя, что «автомата» висит у меня за спиной и я точно не успею до него дотянуться, он размахнулся веслом, явно намереваясь отвесить мне лопастью весомую оплеуху.

Но тяжелые и длинные палки — штуки инертные. Пока трупоед совершал грандиозный замах, я, не выходя из полуприсяда, скользнул вперед, ухватился руками за борта и нанес прямой удар ногой в волосатое брюхо.

Трупоед словил мой берц «солнышком» на выдохе. Весло, не пройдя и трети намеченного пути, шлепнулось в воду рядом с лодкой, а незадачливый рэкетир, хрюкнув, вылетел из нее, словно волосатый снаряд. Ну да. Если ты хорошо умеешь орудовать веслом и торговаться, то это вовсе не значит, что ты одновременно спец в грабеже и высоком искусстве набития лица ближнему своему.

Пролетев пару метров, трупоед плюхнулся задницей в воду. Однако не растерялся, заработал лапами, приобретая устойчивое положение в воде, достигнув которого, по-хитрому сложил пальцы передних лап и дунул в два кулака.

Над озером пронесся неприятный, заунывный звук, от которого с острова отрубленных голов разом взлетели все вороны.

Преподнеся пернатым эдакий пакостный сюрприз, перевозчик нехорошо осклабился, показав мне два ряда желтых зубов, после чего очень быстро поплыл к исходной точке нашего путешествия.

— Ну и хрен с тобой, золотая рыбка, — сказал я, после чего, перегнувшись через борт, выловил весло. Моряк из меня еще тот, но берег был недалеко, и потому проблема не казалась мне неразрешимой. Догребу уж как-нибудь сам, без посторонней помощи.

До корявой пристани, на которой высадился Сталк, оставалось метров сто, не более. Я слегка удивился — сейчас от нее со скоростью хорошего бегуна на длинные дистанции улепетывал второй перевозчик, доставивший моего врага на другой берег озера. Меня он, что ли, испугался? Так это зря. К нему-то какие претензии?

Оказалось, боялся трупоед вовсе не меня…

Внезапно лодку швырнуло вперед и вверх. Я не вылетел из нее чудом, отпустив весло и вцепившись в борта изо всех сил. К тому же очень странно, что она не перевернулась. Сейчас лодка неслась на гребне волны высотой с двухэтажный дом, и я, словно серфингист, прилагал все усилия, чтобы моё утлое суденышко не продолжило путь вверх килем — если у него был киль, конечно.