Владимир Перемолотов - Звездные войны товарища Сталина. Орбита «сталинских соколов»
- Название:Звездные войны товарища Сталина. Орбита «сталинских соколов»
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Яуза, Эксмо
- Год:2012
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-54257-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Перемолотов - Звездные войны товарища Сталина. Орбита «сталинских соколов» краткое содержание
Боевые орбитальные станции товарища Сталина против программы «звездных войн» президента Рузвельта! Гений Циолковского и Цандера против «повелителя Вселенной» Николы Теслы, угрожающего «зажечь небо» и «расколоть земной шар»! Даешь Мировую Революцию в галактическом масштабе! Даешь Сталинград на Луне к 20-летию Великого Октября! «Сталинские соколы» поднимут Красное Знамя под иными звездами! «На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы»!
Звездные войны товарища Сталина. Орбита «сталинских соколов» - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ноябрь 1930 года
…Хоть и красный день нынче на календаре, а у пастуха праздников не бывает. Корова, как и человек, жрать хочет, что по праздникам, что по будням. Так что, как ни хотелось председателю колхоза Прову Пантелеймоновичу Кривошеину, чтобы все селяне в своей, колхозной демонстрации участие приняли, ничего у него не вышло. Показал Михалыч председателю кукиш, издали, правда – и на работу. У колхозного пастуха что ни день своя демонстрация, вот она – на четырех ногах впереди скачет. А почему бы и нет? Пока погода позволяет и трава имеется, отчего не побаловать колхозных коровенок?
Михалыч, колхозный пастух, сквозь защуренный солнцем глаз оглядывал стадо и выкрутасы Игнатия Петровича перед пегими телками. Помощник неумело и без надобности махал кнутом, сёк воздух… Надо бы прикрикнуть для порядка, но зачем хорошего человека обижать? Да и лень. От камня, на котором сидел пастух, тянуло не стылой сыростью, как то полагалось бы в это время года, а ласковым теплом. Одного этого ради не стоило с места двигаться.
По календарю глядя, впору дождю со снегом, а тут такая теплынь! Вон и Петрович, хоть и чуждый крестьянской жизни, а понимает – шляпу свою снял, на ветку повесил. Михалыч привстал, поглядел. На интеллигентной лысине весело отражалось восходящее солнце.
– Эй, Петрович! – крикнул пастух товарищу. – Шляпу надень, лысину застудишь!
Тот не расслышал, но, обернувшись, заулыбался.
Во как они теперь запросто! А сперва-то Михалыч робел городского человека из газеты. Очков робел, портфеля кожаного с двумя блестящими замками, да шляпы с калошами, но к концу второго дня они уже по-свойски разговаривали – Михалыч да Петрович. Оказалось, что за шляпой да за калошами городскими душа-человек живет. И выпить мастер, и закусить, а уж говорить начнет – заслушаешься. И про Африку с Америкой и тамошний героический пролетариат, и про мировой империализм, и про жизнь московскую толково расскажет.
А по хорошему собеседнику у Михалыча душа давно болела.
Кто с пастухом поговорит? Некому! Пастух все больше с коровами, а они, известное дело, – твари бессловесные.
А особо уважительно, что гость городской сам его выбрал! Как репей ухватился. Ему ведь, как оказалось, в газете так и сказали – пастуха найти и вызнать, что простой советский пастух думает о войне, о мире, о товарище Сталине. Расспрашивает обо всем, записывает, ну и помогает, конечно, как может. Хотя какой из него помощник?
Михалыч улыбнулся.
Одно слово – городской. Ни сноровки, ни ловкости. И чего он там и впрямь размахался? Еще глаз кому по неопытности выхлестнет… Он все-таки привстал и прикрикнул:
– Эй, Петрович! Не гоняй скотину. Иди сюда лучше. Поговорим…
Волоча за собой кнут, довольный жизнью журналист поднялся к теплому камню и до хруста в костях потянулся, прогоняя остатки сна.
– Хорошо как, – вздохнул городской гость. – Вот она, Россия-то! Настоящая! Посконная! Нутряная!
Ну, насчет «нутряной» это он, положим, загнул. Не такая уж и нутряная, если до Москвы, до товарища Сталина всего пятьдесят верст, а вот место и впрямь было не простое – колхозный выпас. Лес тут расступался, давая место огромной – с версту длиной и с полверсты шириной – поляне.
Колхозные коровенки бывали тут часто и особого присмотра не требовали, оттого люди, усевшись на камне спина к спине, могли говорить о новой жизни, о колхозе, о товарище Сталине. Ну и о главном, конечно, – о близкой войне.
Поглядывая на часы, словно солнца ему было мало, Петрович спросил.
– Ты, Михалыч, в Гражданскую воевал?
– Воевал, конечно…
– На чьей стороне?
Пастух сперва не понял, а потом в голос захохотал.
– Ну шутник ты, Петрович! Ну шутник!
– А зачем?
– Что значит «зачем»? – удивился пастух.
– Ну, чего тебе не хватало? Чего вообще людям не хватает, раз они воюют? Порода у нас, что ли, такая?
Колхозник свой ответ с вопроса начал.
– А вот ты скажи, Петрович. Ты человек городской, к партии приближенный, это знать должен. Чего больше всего человек в жизни хочет?
Обалдевший от осеннего тепла шмель закружил вокруг журналиста. Тот ловко сбил его шляпой в траву и ногой придавил. Мокро хрустнуло.
– Это смотря кто… Кто хлеба досыта, кто славы всемирной, а кому и мыслей возвышенных достаточно.
Почувствовав какую-то подковырку в ответе, пастух возразил.
– Ну, положим, на голодное брюхо и мысли в голове разбегутся… А если вообще?
– Вообще?
Хитринка ушла и из глаз и из голоса товарища.
– Наверное, свободы.
– А вот и нет! – довольно, словно этого ответа и ждал, возразил пастух. – Свобода сама по себе не нужна.
– Что ж тогда?
– А справедливости! Каждый хочет, чтоб мир вокруг него был устроен по справедливости.
– Знать бы, что это еще такое – справедливость…
Он чуть отстранился, улыбнулся. Вид у него заделался такой, словно к чему-то прислушивался.
– Мастак ты, Михалыч, загадки загадывать.
Михалыч даже обиделся слегка. Он, понимаешь, душу нараспашку, а этот еще и улыбается.
– Вот скажи мне, мил человек, при старом режиме была справедливость? – с задором спросил пастух.
Петрович снова посмотрел на часы, даже поднес их к уху.
– Нет, ты ответь, была?
– Не было… – как-то вскользь, словно не о главном говорили, ответил Петрович.
– А вот врешь! Была! Только не для всех.
Где-то далеко родился звук, словно стая комаров снялась с ближнего куста и направилась к ним…
То ли гул, то ли гром нарастающий прокатился в высоком бледно-голубом ноябрьском небе.
– А сейчас, стало быть, для всех? – странно улыбнувшись, спросил новый товарищ. – «С южных гор, до северных морей»?
– И сейчас не для всех. Только тогда справедливость для царя да попов, да для чиновников с офицерами была, а сейчас она крестьян да рабочих касается. Сам посуди, кого в России больше.
– «Справедливость», – укоризненно протянул газетчик. – А вот товарищ Карл Маркс считает, что все дело в прибавочной стоимости.
– В справедливости, – упрямо повторил пастух. – Русскому человеку справедливость подавай, да все поровну чтоб… Я как сообразил, за что большевики борются, так сразу в красные партизаны подался – за крестьянскую справедливость воевать. Вот тебе и ответ…
Гул в небе сделался явственнее, и городской гость повеселел.
– Думаю, ошибаешься ты, Михалыч. Справедливость материя тонкая. Она-то как раз офицеров да бар, да студентов недоучившихся интересовала. А рабочему да крестьянину что-то посущественнее подавай…
Он подмигнул и наклонился к портфелю.
– Ты что, Петрович, думаешь, народ в революцию поверил оттого, что хлебушка у него было не досыта? Нет, шалишь, брат! Народ тринадцать лет назад за большевиками пошел, потому что большевики путь к справедливости указали.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: