Олег Верещагин - Горны Империи

«Стоп, о чем это я думаю?»

Однако Денис не успел решить этот вопрос для самого себя. На этот раз звук внизу был совершенно реальный и отчетливый – мальчишка даже подобрал повыше ноги. А потом увидел на сцене появившегося из коридора мальчишку.

В первую секунду Денис его не узнал. А потом понял: Володька! Тот певец с дороги!

Похоже было, что с той встречи с Третьяковыми Володька не то что не мылся или там одежду не менял – и не причесывался. Он прошелся по сцене, потом сказал: «Ого!» – и засмеялся своему эху. Присел на край, поболтал ногами. Потом отошел в дальний конец и, судя по журчащему звуку, немного облегчился. Появился снова, опять сказал «ого», вздохнул отчетливо. И вдруг…

– Дамы и господа! – послышался звонкий голос мальчишки. – Сегодня на нашей сцене выступает Владимир Михалев, аплодисменты, дамы и господа! – Несколько хлопков… и мальчишка неожиданно запел:

От изумления Денис приоткрыл рот и забыл дышать. И – ох! – сладкие мурашки побежали по коже. И от песни, и от голоса Володьки. А он сам… знает ли он, ЧТО поет? Знает ли, как крушил под эту песню «Фирд» – отважные противники русских, их братья по духу и вере, их соперники и союзники – бандитские головы в Западном, в Африке, в Океании? Вряд ли… Но чувствует – это видно… Лицо у Володьки в свете, падавшем из двери в коридор, было строгое. А голос! Вот черт, да как же можно иметь такой голос – и чтобы этого никто не слышал?! В России за такими голосами охотились десятки «вербовщиков» из Детского Императорского. А тут?!

А Володька пел себе и пел – конечно, не в этом темном зале, и даже не для приезжих на загородной дороге – нет… Денис был почти уверен в том, что мальчишка сейчас видит совсем другое место…

Денис начал тихо спускаться по лестнице. Сейчас было главным – не спугнуть песню, чтобы мальчишка не перестал петь…

– Кто тут? – спросил Володька, всматриваясь в полумрак.

– Я, – довольно глупо ответил Денис. – Не бойся.

– А я тебя и не боюсь, – серьезно сказал мелкий, быстро и ловко доставая откуда-то изогнутый нож и держа его умелым хватом. – Вон – разом покрещу… Эй, я тебя знаю! – Голос Володьки стал удивленно-веселым. – Ты из Империи, вы четвертого дня приехали… – Нож так же быстро исчез. – А ты чего тут?

– Да так… – Денис подошел к сцене. – А ты?

– А я тут пою иногда, – доверчиво и искренне сказал Володька и соскочил со сцены. – Вон какой залище. Залезаю и пою, как будто… – он наконец смутился. – А ты слышал, да?

– Слышал, здорово! – искренне сказал Денис, присаживаясь на край сцены. – А твоя бабушка знает, что ты так умеешь петь?

– А она не моя, – помотал головой Володька. – Я у нее просто живу. Плачу́ немного и ночую. А так я вольная птица.

В его голосе прозвучала еле заметная нотка горечи. И Денис поспешно спросил:

– А еще можешь спеть? Ты вот такую знаешь?.. – И Денис напел одну из маминых любимых:

– У ты! – Глаза Володьки стали большими. – Как ты здорово поешь… Нет, я такой песни не слышал…

– А ты попробуй вместе со мной… – Денис склонил голову к плечу. – А?

– Ну… давай… – Володька заскочил на сцену и сел рядом. Посмотрел снизу вверх: – Как там?

Володька пел погромче – за княгиню, а Денис в такие моменты только тихонько обозначал слова, поражаясь тому, как самозабвенно поет и умело подстраивается Володька – похоже, петь ему доставляло такое же удовольствие, как другим мальчишкам – гонять мяч.

– Хорошая песня, – одобрил Володька и от избытка чувств дробно простучал пятками по сцене. – А все-таки ты чего тут?

– Да вот, осматриваюсь на новых местах, – пояснил Денис.

Володька недоверчиво усмехнулся:

– Тут? Да что тут смотреть – помойка… Я-то сюда хожу вон потому что – сцена, – он повел рукой. – Ты лучше в парк сходи, тебя пустят.

– А что, не всех пускают? – уточнил Денис.

Володька похлопал глазами:

– Хе! Всех?! Да нашего брата гоняют дубинками, там только для чистеньких… Мы в лес ходим, на пруды. Когда у кого время есть. Это я пою, а так почти все или в шахтах, или еще где вкалывают, особо некогда гулять…

– По-моему, на пруду в лесу интересней, – заметил Денис.

Володька опять поморгал и кивнул:

– Вообще, да. В парке все по струночке. Одно хорошо – там всякие атр… атр… тракционы есть. Иногда пролезешь и тишком прокатишься. Но мы на пруду тоже сами тарзанку сделали… А ты не знаешь, откуда такое слово – «тарзанка»?

– Нет, – растерялся Денис.

Володька успокаивающе махнул рукой: