Сергей Калашников - Неучтенный фактор

Зато с обслуживанием все было на высшем уровне. Сервировка, подача – с этим проблем не возникало. Господин Готен натаскал ее так, что все у нее получалось как бы само собой. Правда, вместо серебра в ходу был мельхиор, а вместо хрусталя – кубки из керамики. И тарелки не фарфоровые – простой толстостенный фаянс. Но и с этими скромными возможностями удавалось создавать обстановку торжественной значительности происходящего.

И еще Ветка баловала хозяев рыбными яствами. На Бесплодных Островах много готовят из даров моря. Здесь получалось все, даже и без навыка. Почти на рефлекторном уровне. По лицам едоков читалось такое умиротворение, что слова одобрения были лишними. И однажды Ветка совершила ошибку. Она подсказала младшему, какую выбрать вилку. Поймав на себе внимательный взгляд хозяина, ошиблась вторично: смутилась.

Собственно, очевидных последствий это событие не имело, но стоило ей нескольких часов размышлений, а не выдала ли она себя таким образом?

Рик нашел в пристройках заваленную хламом кузницу. Починил горн, привез новый мех, уголь и принялся за ремонт дверных и оконных петель. Все в доме было кривое, скрипучее и рассохшееся. Перенавесил ворота, заменив в них несколько досок. Понятно, что детвора постоянно крутилась рядом с ним, принимая посильное участие в его огненных развлечениях. Синяки и ссадины Ветка им смазывала быстро и тем, чем положено. А родители воспринимали это с поразительным для высокопоставленных вельмож равнодушием.

Постепенно из детской болтовни прояснилась вся семейная история. Отец семейства – не потомственный дворянин. Сын сержанта. Начинал солдатом, женился на дочери гарнизонного интенданта. Продвигался по службе быстро. Особенно в последние годы, когда герцогство почти непрерывно отбивалось от Оружейных Орденов. Вышел в офицеры, и опять стремительный рост. В течение года дважды был повышен в звании. Хотя даже старшая дочь не помнит, чтобы он был ранен.

Много переезжали. Менялись места службы, но всегда в дальних гарнизонах. Дети обучены при первой же опасности убегать и прятаться. Даже в этом столичном доме отец показал им и матери, куда мчаться, случись что непредвиденное. Тут над берегом есть нора в глинистой круче. Отец выкопал, поставил подпорки, а кустарник, что закрывает вход, не тронул. В общем – боевой офицер. Но на его доспехе, который Ветка раз в месяц протирала, не так много отметин. Или ловок он в бою необычайно, или не на поле брани проявилась его доблесть.

После перевода в столицу отец, согласно офицерскому обычаю, был представлен самому герцогу вместе с супругой. И вдовствующая герцогиня – мать юного правителя – обратила внимание на красоту жены нового начальника дворцовой охраны. Тут и начались трудности. От предложения быть фрейлиной отказаться невозможно, а роскошных туалетов семейный бюджет не выдержит. Это у наследного дворянства есть поместья, приносящие доход, а на одно жалованье, пусть и генеральское, оплатить покупку дома, его содержание и наряды фрейлины не очень легко.

Ветка еще в училище обучалась азам кузнечного дела. И тут не отказала себе в удовольствии постоять у наковальни. Правда, за серьезный труд не бралась. Не в ее положении упражняться с кувалдой. Баловалась литьем всяких красотулек. Понятно, девчонки, как только увидели первый перстенек, сразу стали принимать в ее забаве самое деятельное участие. Рик подсказывал, чего добавить в сплав для блеска, чего – для матового сияния, и как добиться благородной черноты или зеленоватого отсвета. Ветка экспериментировала с растворами для протравливания, пробовала приемы химического осаждения покрытий.

Еще Рик перестелил в доме полы, сменил обои, переклеил, ошкурил и покрыл новым лаком мебель. В комнатах стало уютно, дорожки во дворе выглядели опрятно, исчезли лужи, а часть усадьбы между воротами и домом приобрела культурный вид. Ветка знала, как следует ухаживать за растениями, а трое скучающих ребятишек, оставшихся без привычного окружения, – страшная сила, если их не заставлять работать, а вынуждать добиваться права сделать ее. Поддразнивать, вроде: «Боюсь, ты можешь испортить».

Тед рос, ползал, требовал внимания и лез куда угодно, как только оставался без присмотра. Животик тоже рос. Новый ребенок напоминал о себе толчками и легкой дурнотой по утрам. Ветка чувствовала себя неважно. Сына отлучила от груди в восемь месяцев. У нее шел пятый месяц беременности, и она отметила, что ее некрупный организм уже не справляется с обеспечением двух детей сразу. Настойки чудесных трав, конечно, хорошо поддержали печень и селезенку, ослабили нагрузку на костный мозг, помогли сосудам, но подстегивать сердечную деятельность… На тот свет ей пока не к спеху. Да и детишкам будет как-то не хватать мамы.

Ювелирные упражнения дали неплохой результат. Средняя девочка имела прекрасный вкус и лепила из воска чудесные модели, по которым они с сестрой отлили для матушки уйму брошек, подвесок, колье и медальонов. Под все немногочисленные туалеты, под цвет глаз, в соответствии с формой ушей и очертаниями шеи и плеч. У Ветки было немало красивых цацок, дорогих и роскошных. С благородными камнями и из самых изысканных ювелирных сплавов. Но здесь все оказалось намного прелестней. Создавался единый образ, когда человек, одежда и украшения выглядели целостным завершенным созданием.

Сборкой изделий занимался братишка. Его тонкие пальчики прекрасно справлялись с пинцетами и щипчиками, пилками и сверлышками. Но и черная работа у горна обычно доставалась тоже ему. Однако ребятня была просто счастлива, когда за ужином маменька рассказывала им о своем крошечном торжестве: по нескольку раз на дню ей приходилось объяснять придворным, что вещи эти старинные, достались ей по наследству от далеких предков, и, что если бы не случайное совпадение с формой декольте, ей бы и в голову не пришло… В общем, сохранение тайн было в обычае этого неординарного семейства.

Положение дел Ветку устраивало. Дефицит средств на содержание дома она легко восполняла из шкатулочки, где те не переводились. Рик подкладывал. А где он их брал? Сначала думала, что у него было припасено заранее, но потом проверила золото, что хранилось в кошелях у них в тайнике. Его не убавлялось, и завязки не развязывались. Спросила. Оказалось, Рик приносил помаленьку каждую неделю из города.

Отлучаясь на рынок, попутно забегал в гончарную мастерскую и выходил оттуда состоятельным человеком. Он договорился с хозяином за двадцатую часть от объема продаж открыть тому секрет костяного фарфора. Хозяин теперь богател, с трудом справляясь с заказами. И Рик не бедствовал. Срок сговора был, пока другие гончары секрета не проведают. А чтобы у хозяина не возникало дурных мыслей, он был предупрежден, что случись со скромным компаньоном какое несчастье, в местной газете рецепт смеси опубликуют. А кто и как – про то знать ему не следует. Гончар, правда, мухлевал с цифрами. Но только один раз. Понятливый оказался.