Артем Мичурин - Еда и патроны

Если дело требует значительного времени и посещения незнакомых мест, я обычно беру арсенал попроще. Незачем будить зависть в сердцах жадных и охочих до чужого добра элементов. АК-74М с пристрелянной оптикой вполне сгодится, отличная комбинация цены, надёжности и функциональности. К тому же «пятёркой» при необходимости разжиться всегда проще, чем 9х39 или снайперскими 7,62х54. Распространённее «пятёры» пожалуй, только «двенашка», собственно, поэтому и брал на крайнее задание МР-153. Знал, что придётся от деревни к деревне шастать, а там этого добра хоть жопой ешь. Да и живность лесная к картечи с уважением относится, а нет — так пулевыми угощу. Но интересы настоятеля вряд ли лежат в тех же широтах. Посему я остановил выбор на «калаше». Можно, конечно, у Святых прибарахлиться. Арсенал одного только Фомы за полсотни стволов переваливает, и это лишь неосвящённых. Но не люблю я пользовать оружие из чужих рук. Как-то оно негигиенично. Велик риск навредить своему здоровью. К микробам-то я равнодушен, сроду никакой заразой не страдал, а вот к перекосам, утыканиям и прочим заклиниваниям — увы. Так что лучше уж скромный, потасканный, но собственноручно обстрелянный «калаш», на который можешь положиться, как на себя, чем нулёвый АЕК, с незнакомыми болячками, обнаружившимися в самый неподходящий момент. Но каким бы надёжным и испытанным ни был огнестрел, нож всё равно надёжнее. Он — главный труженик. Остальное — на случай форс-мажора.

Штаны, куртка и рубаха за время моих странствий превратились в задубевшие от пота и грязи рваньё. Ополоснувшись, оделся в чистое, и ещё одну смену бросил в вещмешок. Мало ли, сколько придётся бродяжничать. Шмотья этого в своё время заказал аж десять комплектов. Не люблю примерки. А так один раз отмучался и на пару лет хватит. Всё чёрное, без извратов. А камуфляж… на брюхе поползаешь — сам нанесётся.

Дальше в перетряхнутый вещмешок отправились четыре комплекта белья, сменные берцы, жрачка длительного хранения, шесть пачек «пятёры», пачка «маслят», кусок мыла, полотенце, котелок, брезентовый полог, гвозди, моток верёвки, цепная пила, топорик, аптечка, и всякая мелочь по карманам. Как обычно, вышло килограммов десять.

Модульную разгрузку с подсумками для двенадцатого калибра сменил на «лифчик» под четыре АКашные рожка. Набил, рассовал. Кинжал — на левое плечо, РГО — на правое, НР-2 — на ремень, туда же кобуру с АПБ, два магазина к нему и глушитель.

Вот и всё, милый дом. Снова пора в дорогу.

Величая свою машину «Ласточкой», Николай Евгеньевич сильно грешил против истины. На стремительную маневренную птичку она тянула только при о-очень больших допущениях. Да и при них, по правде говоря, не тянула. Куцее несуразное чудо с латанной-перелатанной двуместной кабиной и зияющим щелями деревянным кузовом всегда напоминало мне клячу, тощую и невероятно старую, которая давно уже должна была сдохнуть, но каким-то невероятным образом всё ещё дышала. О-о, дыхание «Ласточки» — это нечто. Чёрное, густое, с приступами чахоточного кашля и масляных отхаркиваний. На сотню наша хозяйка дорог жрала примерно тридцать пять литров бензина, выдавая заветные сорок километров в час, максимум. Весьма экономично, если речь идёт о трёхосной грузовой дуре, или средних размеров броневике. Но «Ласточка» весила самое большее — две с половиной тонны. Основную часть трёхметровой базы освоила кабина, кое-как сваренная из труб, стальных листов и реек, плюс капот; оставшуюся — бортовой кузов с нашими пожитками и четырьмя канистрами бензина под фиксирующей сетью. Передние колёса были открытыми, разнесёнными в стороны от сужающегося капота. Задние — спаренные — располагались под кузовом. Свесов машина не имела, благодаря чему — нужно отдать ей должное — даже при невысокой посадке, форсировала преграды вполне уверенно.

— Ты бы хоть тряпок каких накидал, — посетовал я на жёсткость сидушек, когда «Ласточка» с грохотом перемахнула очередной ухаб. — Подвеска как у телеги.

— Ты бы мясца на жопе нарастил, — парировал Бойня.

— Мясо на жопе — это не практично.

— Не скажи. Был у меня случай — прискакал один кабан подраненный, точнее приполз. С пулей-то в заду не особо поскачешь. Скулит, вытащи, мол. А сам килограмм под сто двадцать. Задницу нажрал — во! — Бойня отпустил руль и развёл руки, демонстрируя примерный объём вышеозначенного предмета. — Еле носит. Ну, я посмотрел, пощупал…

— Бля! За дорогой следи. И не надо мне такого рассказывать.

— Я про рану, дурак. Ну вот, посмотрел, значит — дырка слепая. Думал, «маслёнка» поймал, не больше. А вглубь-то полез — етить твою налево — 7БМ4! Засела в мясе. Вот тебе с твоей тощей жопой всё хозяйство вынесла бы на раз. А он, можно сказать, испугом отделался. Чёрт! — Бойня прервал оду жирной жопе и кивком головы указал налево. — Глянь-ка.

Там, метрах в ста от дороги, лежал перевёрнутый набок тарантас, сверху на нём стоял человек и отчаянно размахивал руками, а вокруг, подбираясь всё ближе, сновали приземистые юркие звери размером с собаку.

— Кошаки.

— Развелось тварей.

— Видать, прям на ходу в кабину махнула.

— Да, не повезло.

— Подсобил бы страдальцу, — предложил я с большим запозданием, когда пистолетные выстрелы уже стали не слышны.

— Ага, — Бойня сделал круглые глаза. — Ты знаешь, почём нынче бензин? — и, получив отрицательный ответ, удовлетворённо хмыкнул. — Сразу видно, что не автомобилист. Сейчас кошаки позавтракают, а я на обратном пути, если бак не треснул, бензинчик-то и солью.

— Ты обратно только к вечеру будешь. За это время тут уже машин пять проедет. Один что ли умный такой? Да и водила тот вполне может отбиться. А уработал бы его сейчас… Хотя, дело твоё.

Бойня как-то странно на меня посмотрел и, ничего не ответив, вернулся к наблюдению за дорогой.

На весь путь ушло три часа. Хорошая всё-таки вещь — автомобиль, даже такой как «Ласточка».

За те десять лет, что минули с моего первого визита, обитель сильно изменилась. Древоземные стены обросли снизу бетонными блоками, сторожевые башни заметно прибавили в высоту и обзавелись крупным калибром, перед воротами появились врытые в шахматном порядке сваи. Хотя, особой необходимости в последних и не было. Любой подозрительный транспорт наводчиками ЗУ-23 и приспособленных под нужды обороны 2А42 уничтожался с расстояния предельной видимости.

Помня об этом, при подъезде к обители Бойня старался жать на газ как можно аккуратнее.

— Хорош бздить, — посоветовал я, когда «Ласточка» почти остановилась, не доехав полутора километров до ворот. — Они твой тарантас уже разглядели.

— Ты уверен? — Бойня нервно поёрзал и кивнул на торчащий впереди полузанесённый землёй остов грузовика. — Он, небось, тоже так думал.