Василий Орехов - Железный доктор

Паштет присмотрелся — да нет, готов вроде, голубчик. С одного выстрела, матьево! Вот вам и водила, пацаны, вот вам и дерёвня! Паштет самодовольно ухмыльнулся и, спохватившись, резво покрутил головой — не выскочит ли с той стороны ещё кто-нибудь. Раз уж пошла такая пьянка, надо быть начеку. Тем более один сталкер — одна премия, а два — это уже совсем другое дело. Это, между прочим, две премии, пацаны. А уж если вдруг три, то это вообще сумасшедшая цифра получается…

Бандикут и лейтенант Рождественский в самом деле продвигались к Барьеру, как и надеялась Марина. У бойцов Ордена был приказ взять девушку целой и невредимой, поэтому они не стали стрелять на поражение, даже когда лейтенант с коротышкой положили четверых. В защитных костюмах трудно было отличить женщину от мужчины, тем более что Бандикут сбивал преследователей с толку своим маленьким ростом. Злые как черти фанатики с двух сторон обошли руину, за которой залегли Володя с гномом, однако выяснилось, что те, предвидя такой ход, уже сменили позицию, немного отступив к Барьеру.

Новые развалины оказались удобнее для того, чтобы сдерживать нападающих. Когда же орденцы, потеряв ещё двоих и дождавшись внезапной паузы в ответном огне преследуемых, взяли в клещи и эту позицию, выяснилось, что потенциальные жертвы спешно отступили, бросив свой форпост.

Лейтенант был готов отстреливаться до последнего, однако решил, что им необходимо проконтролировать отход Марины. Академзона ещё не кончилась, и с девушкой могло произойти всё что угодно. Поэтому Володе нужно было лично убедиться, что она благополучно перебралась через Барьер.

Коротко огрызаясь из армганов, Володя и Бандикут выломились из сплошной линии кустов, и Володя сразу увидел распростёртую на земле фигуру в нестандартном защитном комбинезоне.

Его словно шарахнуло из бандикутовской гаубицы. Всё вокруг внезапно потеряло всякое значение: опасности Академзоны, противники из Ордена, свистящие над головой пули… Только сейчас он совершенно неожиданно ощутил то, в чём не хотел признаться даже самому себе — насколько дорога ему эта женщина, которую он так и не смог спасти.

Передвигаясь словно во сне, он бросился к Марине. Поскользнулся, упал рядом, судорожно завозился, пытаясь встать. Бандикут испуганно обернулся на крик, и луч орденского армгана едва не пронзил ему плечо. Маленький сталкер перекатился по земле и подполз к лейтенанту.

— Что с ней?

— Мёртвая… — выдохнул Володя, судорожно пытаясь расстегнуть застежки шлема девушки и с ужасом видя, как тот наполняется бегущей из её простреленного горла кровью.

— Давай же быстрее! Давай, врубай свою бионику, дятел! — дико заорал Бандикут. Встав на одно колено, он быстро расстрелял в сторону наступавших бойцов Ордена весь оставшийся тяжёлый боезапас и взялся за пистолеты. Преследователи снова залегли.

Наконец Володя справился с чёртовыми застежками. Отшвырнув шлем в сторону, лейтенант крест-накрест наложил руки на страшную рану Марины, обреченно вздохнул и закрыл глаза…

Энергетической вспышки не было, струящегося тепла тоже. Он психовал, он был в глубоком отчаянии, и расслабиться не получалось никак. Военврач изо всех сил зажмурился, но ничего не менялось — изуродованное горло девушки булькало горячей кровью, а широко открытые глаза безжизненно смотрели в небо.

— Твою мать, ещё двое! — обрадовался Паштет, глядя в целеуказатель.

Один из появившихся из кустов сталкеров нагнулся над убитым и принялся непонятно возиться — тырил по карманам деньги, наверное. Или даже душил его, видать, не совсем ещё дохлого. Не любят сталкеры конкурентов, стараются избавиться от своих при первой же возможности, шакалы. Второй стрелял, но не в сторону Паштета, а назад, откуда пришёл. Видать, какая-то разборка у них там вышла. Ну и ладно, так даже лучше. Безопаснее.

Рядовой Голубев снова стал тщательно целиться, решая, кого из сталкеров завалить первым. Три! Три премии, пацаны! Торопиться явно не стоило, чтобы сгоряча не промазать.

— Что там? — крикнул Бандикут, не оглядываясь.

— Плохо! Всё плохо! — рыдающим голосом отозвался лейтенант. Он всё так же стоял над коленях над остывающим телом Марины, пытаясь сделать хоть что-нибудь. В голове вертелись совершенно ненужные обрывки из академических учебников. Наложить лигатуру… остановить кровь… отсосать кровь из лёгких… какого хрена, как и где он всё это будет делать в полевых условиях безо всяких материалов?! Тут даже «Баст» вряд ли помог бы, всё горло разворочено, артерия повреждена, ей дышать нечем…

— Не бросай!!! — отчаянно заорал Бандикут, оглядываясь. — Пробуй!…

Володя машинально вскинул взгляд на гнома, и у него вдруг перехватило дыхание. Так порой бывает, когда во время трансляции футбольного матча нападающий противников прорывается с мячом к воротам команды, за которую ты болеешь. Гола ещё нет, ещё может произойти всё что угодно, перед атакующим ещё двое наших защитников и вратарь, и сам форвард действует не слишком уверенно, сколько уже было таких случаев в первом периоде… Однако на этот раз ты почему-то чётко, с гранитной неотвратимостью, убеждён: через несколько секунд гол будет, не спасут ни защитники, ни голкипер, ни штанга, ни счастливый случай. И так оно и получается, оставляя тебя хлопать глазами и удивляться собственному предвиденью.

Сейчас Рождественский ощутил то же самое мгновенное мучительное ожидание гола в собственные ворота. Он хотел гаркнуть Бандикуту, словно опасно отвлёкшемуся водителю: вперёд смотри, дурак! Однако он не смог выдавить ни звука перехваченным от ужаса горлом. А ещё через мгновение в этом уже отпала необходимость.

Орден по-прежнему упорно не бил на поражение — однако пуля прилетела со стороны Барьера. Маленький сталкер коротко взвыл и упал ничком, его старый, наполовину самопальный скафандр звёздообразно треснул в районе правой лопатки.

— Суки! — закричал лейтенант, стоя на коленях и срываясь на хрип. — Вы же в своих стреляете! В своих!…

Оторвав одну руку от кровоточащего горла девушки, задыхаясь от ярости, он вздёрнул свой трофейный армган с модифицированным энергоблоком.

Рядовой Голубев по кличке Паштет даже не сообразил сперва, что произошло. Только что он лежал, целясь в третьего сталкера, чтобы присоединить его к двум предыдущим жмурикам, и предвкушая сумасшедшую цифру премиальных, а уже через мгновение его ослепила яркая вспышка, и густой кустарник, в котором он залёг, ярко вспыхнул, словно тот дурацкий куст из интерактивной «Библии в пересказах для детей». Завывая от ужаса, Паша выкатился из облитого пламенем куста. Он раньше не видел эту страшную штуку в действии, но прекрасно знал, что это такое. В их части армганы имелись на вооружении только у офицеров, сержантов и команд спецназа, ходивших в Академзону, а вот у бесноватых сталкеров это было самое ходовое оружие — жутко дорогое, но очень эффективное против тех механических мамонтов, с которыми им приходилось биться. Человека такая суперхрень кромсала в мелкую стружку за пару секунд.