Евгений Гаркушев - Кодекс чести

Рыков сделал охотничью стойку. Вернуть похищенную армейскую винтовку – если не половина дела, то значительная его часть. Убитых не воскресишь, поэтому человек без чести и совести, разгуливающий с армейской автоматической винтовкой, – наша основная головная боль на сегодняшний день. Голицын, напротив, погрузился в глубокие раздумья.

– Стало быть, вы согласны выдать винтовку? – спросил он после паузы. – Я правильно понял?

Звонивший тоже сделал паузу, потом сказал:

– Если вы дадите слово чести, что встретитесь со мной на моих условиях. Естественно, причинять вам какой-то вред не в моих интересах.

– Мне надо подумать, – объявил Петр Михайлович.

– Думайте, но не слишком долго. Как бы не передумал я. – Незнакомец шумно сглотнул и забулькал чем-то – не иначе, подливал в рот воды.

– Перезвоните через четверть часа, – сказал Голицын и повесил трубку.

Спустя минуту телефон зазвонил снова – но не городской, а внутренний, «вертушка». По нему мы держали связь с полицией, контрразведкой, городской управой.

– Засекли. – Суровый бас звучал так деловито, что невольно становилось смешно. – Частный дом в Северном жилом массиве. Как вы и просили, Петр Михайлович, посылать никого не стали. А зря, по-моему. Он на чужую линию подсел. Надо было колодцы обшарить. Поймали бы.

– Спасибо, Савелий, – поблагодарил Голицын. – Всякое бывает – может, и с домашнего телефона звонил или от соседей. А может, подключение сложнее. Зачем в колодце сидеть, когда провода можно метров за сто вывести – когда вы их найдете? Чужая душа – потемки.

– Проверить дом?

– С выездом на место? Нет, не стоит. Но если дадите информацию о хозяевах, будем признательны. Район вне нашей юрисдикции.

– Информацию дать проще простого. Мы уже картотеку подняли. Адрес: проспект Космонавтов, сорок четыре. Номер телефона: сорок, восемьдесят два, семьдесят семь. Дом принадлежит купцу Аграфенову, который там и проживает с семейством. И лавка у него имеется при доме. Второй этаж с отдельным входом снимает инженер Слойкин. Телефон, с которого звонили, стоит в лавке, параллельный – в комнатах Аграфенова.

– Лавка работает круглосуточно?

– Такой информации у нас нет.

– Спасибо еще раз, Савелий.

Петр Михайлович внимательно посмотрел на нас с Рыковым, словно оценивая. Потом сделал выбор и приказал:

– Константин, поезжай по адресу. Машину не дам, самому может понадобиться в ближайшее время, – возьми такси. Да и незаметнее так. На месте сориентируешься, но никого не задерживай. Шерифскую звезду снять не забудь.

– Ясное дело, – кивнул Рыков. – Тем более район чужой.

– Район здесь ни при чем, они в обиде не будут, если глупостей не наделаешь. Но соблюдай осторожность. Не забывай, что у бандитов и самострел, и винтовка имеются.

– Бронежилет надевать не стану. Все равно винтовка его пробьет, если до стрельбы дойдет, – заявил Костя.

– Как знаешь, я бы подстраховался… Возьми мой мобильный – отзвонишься, что там и как.

Рыков запахнул пиджак, скрывая рукоять револьвера, торчащую из кобуры, положил в карман трубку мобильного телефона, придал лицу деловитое выражение и вышел. Мне, конечно, было немного обидно, что Петр Михайлович послал на задание не меня, а Рыкова. Но Константин опытнее, что ни говори. К тому же я остаюсь с шерифом – может быть, ему понадобится моя помощь в более ответственном деле?

Петр Михайлович, словно прочитав мои мысли, улыбнулся ободряюще.

– Как полагаешь, позвонить по этому номеру, пока Костя их не спугнул? Если они подключились к линии откуда-то из колодца, то могут не только звонить сами, но и принимать звонки.

– А вы уже что-то решили?

– Конечно. Если они скажут, где находится винтовка и это будет винтовка Воскобойникова, я приму их предложение.

– Почему вы говорите во множественном числе?

– Не может один человек провернуть такую аферу. – Голицын покачал головой. – Не может… Впрочем, если он один – тем лучше для нас. С организацией всегда тяжелее работать. Хотя… Всякое случается.

Петр Михайлович снял трубку городского телефона и принялся крутить диск. После третьего гудка послышалось неразборчивое и недовольное «Алло».

– Таинственный незнакомец? – поинтересовался шериф. – Это Голицын.

– Угу. – На другом конце провода, казалось, не удивились.

– Говорите, где спрятана винтовка и каковы ваши условия. Если мы с помощником найдем винтовку, я встречусь с вами в удобном для вас месте в удобное время.

– Слово чести?

– Да.

– Винтовка – в канализационном коллекторе на том пустыре, где застрелили Тимирязева, – сообщил аноним. – Колодец – под большой абрикосой.

– Не было там никакой винтовки, – уверенно заявил Голицын.

– Не было, так теперь есть, – хмыкнул неизвестный. – Словом, проверьте. Завернута в старый плащ, лежит сверху трубы, на стекловате.

– Ясно. Если все будет как вы сказали – каким образом созвонимся?

– Не такой я дурак, чтобы ждать, когда вы меня поймаете, – заявил незнакомец. – Номер телефона уже засекли, долго ли меня найти? Только не надейтесь – когда полицейский патруль приедет, меня здесь не будет. Найдете винтовку – поезжайте к товарной станции и обязательно один. Гуляйте вдоль забора, к вам подойдут и пригласят, куда надо. Если увижу, что с вами кто-то еще приехал или что вокруг агенты, – никаких разговоров.

– Я приду один.

– И без оружия?

– Почему вы требуете, чтобы я оставил шпагу? Так меня боитесь? Даю вам слово, что не стану принуждать вас следовать за мной под угрозой оружия. Но клинок возьму с собой.

– Слово чести? – вновь спросил незнакомец.

– Слово чести.

– Револьверы и прочие шерифские штучки оставьте у себя в участке.

– Хорошо. У меня будет только шпага.

– И не задерживайтесь. Только так я могу быть уверен, что вы не поставите агентов на месте встречи.

– Не беспокойтесь. Я держу свое слово, – заявил Голицын.

– Надеюсь.

Раздались короткие гудки.

– Что ж, поехали, Никита, – усмехнулся Петр Михайлович. Вид у него был задумчивый, глаза постоянно щурились. – Жаль, что я отдал мобильный телефон Косте, не думал, что наш аноним проявит такую решительность и все разрешится так быстро. Но в чем-то он прав. Ни у него, ни у нас нет времени подготовиться.

– Он мог подготовиться заранее, – предположил я.

– Да, это верно. Мог – и скорее всего подготовился. Но, похоже, у нас нет выбора. А без винтовки, полагаю, мне не страшен никакой бандит и даже несколько бандитов. Шпага осталась при мне – переговоры прошли успешно!

Голицын положил руку на эфес, и я вспомнил, как мы с ним фехтовали в заснеженном дворике. Тогда Петр Михайлович не только останавливал удары, но и дрался вполсилы. Один из лучших мастеров в городе, он вполне мог одновременно противостоять трем, а то и четырем вооруженным противникам, если, конечно, те были заурядными бойцами, а не гордостью фехтовальной школы. Но хорошие фехтовальщики вряд ли бросились бы на князя сворой.