Кристофер Паолини - По ту сторону звезд. Книга 2 [litres]

[[Ктейн: Ты не понимаешь плоть, с которой ты соединена, двуформа. Недостойная, ничтожная, обреченная на гибель.]]

Она ответила в том же духе, направив близковоние в сторону узловатой массы щупалец:

[[Кира: Ты уже проиграл, захватчик. Порченые…]]

[[Ктейн: Когда я соединюсь с Идеалис, как подобало мне еще до измены Нмарла, порченые падут, как ил на дно. Никто не устоит передо мной. Нынешняя Волна не дошла до цели, но в следующей вранауи восторжествуют и все склонятся перед силой наших стай.]]

[[Кира: Ты никогда не завладеешь Идеалис!]]

[[Ктейн: Она станет моей, двуформа. И я вскрою твой панцирь и выем изнутри твое мясо.]]

С воплем Кира метнулась к врагу, пытаясь вырвать у него ракету, но инопланетянин столь же проворно развернулся, и дуло его оружия вновь смотрело на Киру.

Безумный, уродливый танец, но все же танец, и при всем его уродстве в нем были изящество и дерзость. Ктейн был слишком велик и силен, «скинсьют» не устоял бы перед ним (во всяком случае, сейчас, когда «скинсьют» уменьшился), а потому Кира тщательно избегала его хватки. Но и Ктейн делал все, чтобы уклониться от соприкосновения с Кротким Клинком. Он, по-видимому, знал: если чужь сумеет удержать его, она сумеет и проникнуть сквозь его броню.

Кира продвигалась, медуза отступала. Медуза продвигалась вперед, отступала Кира. Дважды Кира успела схватить щупальце, но оба раза удары Ктейна вынуждали ее выпустить извивающуюся конечность, чтобы Ктейн не пришиб ее на месте. Он бил так сильно, что от «скинсьюта» отлетали куски – небольшие осколки, стержни, которые таяли, превращаясь в капли, и вновь сливались с чужью.

Если б сократить дистанцию между нею и Ктейном, если б обмотать Кротким Клинком его панцирь, распластаться по нему – она бы смогла его убить. В этом Кира была уверена. Но покуда, как ни старалась, не могла обойти оборону медузы.

Старый, хитрый Ктейн сообразил, что обладает некоторым преимуществом – что он может причинить Кире больше боли, чем она ему, – и погнал ее вдоль «Иерофанта», выпуская пламя из ракеты, размахивая в непредсказуемом ритме щупальцами, вынуждая Киру уворачиваться и отступать. Пламя, пока не задевая Киру, оставляло глубокие следы на корпусе корабля. И Кира отступала – другого выхода у нее не было. Сдавала метр за метром, отчаянно пытаясь удержать дистанцию: если бы левиафан зажал ее между корпусом и щупальцем, он бы раздавил ее, обратил в кашу ее мозг, и «скинсьют» не сумел бы ее уберечь.

Дыхание вырывалось резкими толчками, даже под «скинсьютом» Кира вспотела, покрылась от изнурения скользкой пленкой, но Кроткий Клинок поспешно впитал пот.

Долго так продолжаться не могло. Долго Кире не выдержать. Рано или поздно она оступится. Допустит промах, и Ктейн ее убьет. Бежать бесполезно – путь свободен только в открытый космос, а она не бросит друзей. И военных не бросит – хоть они немало наломали дров, но сражались за выживание человечества, как и она сама.

Кира в очередной раз увернулась. Сколько еще ей будет везти? Казалось, битва длится уже немало дней. Когда «Рогатка» врезалась в «Иерофанта»? Уже и не вспомнить.

В сотый или двухсотый раз Кира сделала выпад, и в сотый или в двухсотый раз острейшие шипы толщиной в атом лишь скользнули по панцирю. Пыхтя от напряжения, Кира ухватилась за антенну и оттащила себя в сторону от медузы, едва увернувшись от ответного выпада. Ктейн вновь выбросил вперед щупальца, и Кира отступила к носу крейсера, спасаясь от щупальца, избегая пленения.

Ктейн застиг ее врасплох – скакнул прямо к ней, отцепившись от «Иерофанта».

– А-а!

Кроткий Клинок толкнул Киру назад, повлек по дуге вдоль круглого корпуса. Из маневровых двигателей медузы вылетали белые облачка, она следовала за Кирой по пятам. Ктейн несся по той же траектории, что и Кира, нагоняя, его ракета торчала впереди, словно грозный указательный палец. Кира торопливо оглядывала корпус «Иерофанта», высматривая, чем воспользоваться. Внимание привлек корявый выступ поврежденной обшивки. Если добраться до него, то, оттолкнувшись, она сможет залететь за спину Ктейна и, может быть…

– Кира! С дороги! – раздался в наушнике голос Фалькони.

Он отвлек ее, Кира неловко дернулась, Кроткий Клинок заставил ее нырнуть к корпусу. Вслед неслось щупальце, а чуть дальше Кира разглядела, как из отверстия в борту корабля высунулся затянутый в броню торс Фалькони. Капитан одной рукой поднял гранатомет, дуло расцвело вспышкой и…

Из ракетного двигателя Ктейна вылетело искривленное облако горящего топлива, жидкое пламя брызнуло во все стороны.

Кира передернулась, когда струя ударила в нее. Огонь не мог причинить ей вреда, но от старых инстинктов так просто не отделаешься.

Отдача отбросила медузу назад, но кончиком щупальца она зацепилась за корпус. К огорчению Киры, Ктейн, похоже, не пострадал.

Близковоние жуткой, всеохватывающей ярости заполнило пространство между ними. Тварь снова заползла на корпус и выбросила одно щупальце в сторону Фалькони. Капитан нырнул в отверстие, и Кира увидела, как он скрылся за дверью за миг до того, как медуза нанесла удар, сокрушая обнаженные стены и балки.

– Я с тобой, крошка! – успел крикнуть Фалькони.

– Спасибо! Я твоя должница.

Кира остановилась в нескольких метрах перед флагманом и обернулась лицом к Ктейну. Больше никакого оружия. Только щупальца против щупалец, ее разум против его. Кира изготовилась обхватить чудовище и бороться с ним до смерти – его смерти, ее или всех. Несмотря на многие преимущества Кроткого Клинка, Кира не ощущала уверенности в победе. Ктейну достаточно придавить ее к корпусу «Иерофанта», и ей придет конец.

Но она не собиралась сдаваться. Теперь – ни за что. После всего, через что они прошли. Когда все поставлено на карту.

– Ладно, уродище, – пробормотала она, собираясь с силами. – Давай покончим с этим.

И тут Кира заметила крошечную щель в броне одного щупальца – того самого, сообразила она, которое прежде сжимало ракету. Все-таки Фалькони удалось его повредить. Щель выглядела как малая трещина на поверхности застывшей лавы, под ней виднелась перегретая плоть.

В душе Киры расцвела надежда. Пусть и маленькая, эта щель – лучший ее шанс, и Кира сразу сообразила, как воспользоваться этим шансом, чтобы убить Ктейна. План был рискованный, крайне рискованный, но другой возможности и вовсе не представится.

Ее губы дрогнули в полуулыбке. Найденное решение было парадоксальным: не уклоняться, а обнять Ктейна, соединиться с ним так, как она соединилась с Семенем. Не держаться на расстоянии, а слиться воедино.

Кира послала себя вперед – «скинсьют» резко включил двигатели, пристроенные им у нее на спине. Она понеслась к Ктейну с ускорением, превышающим g , оскалив зубы, хохоча в космической пустоте.