Владимир Тимофеев - Лидер с планеты Земля

Дидрич снова вздохнул.

— Только косвенные. Всё, что мы смогли сделать — это предугадать, как будут развиваться события, и остаться защищать экселенсу. Но то, что вы появились здесь в нужный момент, означает, что мы всё делали правильно.

— Это понятно, но вы так и не ответили, капитан. Зачем вы здесь? Что привело вас сюда, в дом, который вот-вот погибнет?

— А вы, экселенц? Что привело сюда вас?

Конечно, я мог бы ответить ему, но врать не хотелось, а говорить правду хотелось ещё меньше.

И вообще, этот вопрос, похоже, был риторическим.

— Экселенса Анцилла ожидает вас в личных апартаментах, — капитан отступил от двери и вскинул руку к виску.

Я молча шагнул внутрь здания и, не удержавшись, всё-таки оглянулся.

Дидрич уже сбежал с крыльца и направлялся к стоящему во дворе мо́билю.

Даже интересно, будет сегодня в клановой штаб-квартире кто-то ещё кроме нас с Анциллой?..

Ни в коридоре, ни в приёмной никого не обнаружилось…

Кстати, сама штаб-квартира оказалась совсем небольшой. Внешне обычный одноэтажный домишко, в котором до вторжения федератов жили приезжающие на Мегадею учёные. Своего рода мини-гостиница… или даже микро-гостиница «для командированных».

Имелись ли в этой «гостинице» подземные этажи?

Не проверял, но возможно… Хотя вряд ли… Просто это было одно из нескольких зданий, чудом сохранившихся после бомбардировки и штурма. Именно поэтому его, наверное, и использовали под временную штаб-квартиру…

Не обнаружилось никого и в паре открытых комнат. Простая аскетичная обстановка, но камеры слежения там всё же присутствовали. Так что формально охрана имелась, пусть и пассивная. Хотя сама ситуация, когда посторонний имел возможность свободно бродить по дому и заглядывать в комнаты, выглядела достаточно странно. Что это означало? Наверное, то, что либо здесь действительно нет ничего ценного, либо мне доверяют настолько, что…

Проверить это можно было одним-единственным способом — просто войти в единственную закрытую в здании дверь…

— Не помешаю?

— Входите, барон, — послышалось от дальней стены.

Экселенса стояла возле окна. Точь-в-точь как во время той памятной встречи в особом отделе 37-го легиона. Тогда, правда, на улице светило яркое солнце, и на окошке не было жалюзи, но мне почему-то казалось, что всё это я уже видел. И мало того, снова, как и тогда, испытывал что-то необъяснимое, и все слова, что хотел ей сказать, внезапно застряли в горле…

— Ну что же вы, барон? Проходите. Не стойте столбом.

Анцилла оторвалась от окна и кивнула на небольшой столик и стоящее рядом кресло. Второе располагалось напротив.

Одета она была точно так же, как во время нашего забега по промзоне и кварталу красных фонарей курортного Данквиля. Длинная широкая юбка, свободная блуза, причёска, как у женщины-скво из голливудских вестернов…

— Вода… Мне надо воды. Стакан. И побольше, — голос мой звучал хрипло, словно простуженный.

Герцогиня удивлённо приподняла бровь, но всё же достала из серванта высокий стакан, налила воды и подала мне.

— Спасибо!

Я поставил стакан на стол, вынул из кармана миниатюрную луковицу (именно её удалось выпросить у биологов) и бросил в воду. Всего через пять секунд луковица выпустила десяток стеблей, а через пятнадцать над импровизированной вазой уже раскачивались распустившиеся бутоны, все разных оттенков «красного», от бледно-розового до бархатисто-пурпурного.

Про этот цветок я узнал случайно, ещё будучи на Тарсе, когда изучал данные по Мегадее. Его открыли совсем недавно, и у местных яйцеголовых нашлось несколько образцов.

В Империи, да и вообще во Вселенной, не было традиции дарить дамам цветы.

Но на Земле, по счастью, от этой традиции пока ещё не отказались.

— Как красиво! — прошептала заворожённая цветочным чудом Анцилла. — Что это? Как это называется?

Её удивление, её такая домашняя и до такой степени ненаигранная реакция привели меня в норму лучше любого внушения.

— Это подарок, — пожал я плечами.

— Подарок?! Кому? Мне?!

— Да.

— Но… зачем?

— Ты понимаешь… Там, где я родился и вырос, есть один старый как мир обычай. Если мужчине нравится женщина, он идёт к ней и дарит цветы. И чем сильней его чувство, тем красивее и роскошнее должен быть этот букет.

Экселенса оторвала взгляд от цветка и перевела на меня.

— Расскажешь, что обещал?

— Расскажу.

— Ничего не утаивая?

Я помотал головой:

— Ничего.

— Даже о том, что не хочется?

— Я расскажу всё.

— Хорошо. Я слушаю…

Я говорил долго.

И я действительно ничего не утаивал. Вообще ничего.

Герцогиня внимательно слушала, хмурилась, вертела в руках хрустальный бокал.

Стоящая на столе бутылка вина за время моего рассказа опустела примерно на четверть.

А когда я закончил, Анцилла подняла глаза и с неожиданной болью проговорила:

— Как ты мог, Дир? Как ты мог бросить женщину, которая ждёт от тебя ребёнка?

Честно сказать, такого я от неё не ожидал, и в результате ответ получился скомканным и неубедительным:

— Ну… просто мы не любили друг друга. И я не бросал её. Она так сама захотела.

— Сама? — пристально посмотрела на меня герцогиня.

— Да. Сама. Сказала, я должен лететь. И даже не захотела стать баронессой, хоть я ей и предлагал.

Экселенса вздохнула.

— Ты просто не знаешь женщин. Если бы она тебя не любила, то приняла бы твоё предложение с лёгкостью, а ещё сделала бы всё для того, чтобы ты остался. В том мире и в тех условиях, про которые ты рассказывал, обычная женщина никогда не откажется от мужчины, отца её будущего ребёнка. Зачем прогонять его, зачем оставаться одной, зачем подвергать опасности жизнь своей дочери, зачем специально лишать её и себя защитника и добытчика?..

Я молча смотрел на Анциллу и судорожно пытался понять, почему она защищает другую, которую никогда не видела, свою по факту соперницу, и укоряет меня в том, за что я и сам себя ещё не простил?

— Нет, Дир, она отказалась от тебя, не потому что, как ты говоришь, не любила. Просто она поняла, что ты не желаешь оставаться на Флоре. Боишься оставаться на Флоре. Боишься, что можешь остаться там навсегда, и от этого всем станет только хуже. Почувствовала, что и она, и твоё баронство, и даже твоя ещё не родившаяся дочь — для тебя это лишь эпизоды из жизни, случайности, которых могло и не быть, помехи-препятствия, которые надо перешагнуть и двинуться дальше. Куда? Я не знаю. Но я бы хотела узнать. Очень хотела. Зачем ты сбежал оттуда? Что ты забыл в Империи? Почему не остался там, где тебе хорошо и где тебя, хоть ты в это и не веришь, любили?

Она была абсолютно права, а мне было стыдно.

Я ведь и вправду боялся.