Владимир Тимофеев - Лидер с планеты Земля

Крейсер влетел в него сходу и одним махом преодолел больше полутора миллионов тин.

— Курс прежний. Скорость сближения триста, — невозмутимо, словно ничего не случилось, доложил Карстен. — До рубежа открытия огня четыре минуты.

— Дайте наведение по позициям, — очертив виртуальным джойстиком область на карте, я переключил тумблер режима в положение «1».

— Наведение выполнено, — отозвался лейтенант-командор спустя полминуты.

Глянув на монитор, я мысленно чертыхнулся. Из полусотни намеченных целей в круг наведения не попали семнадцать, хотя изначально они, как мне думалось, располагались достаточно близко друг к другу. Впрочем, на такой дальности сотня-другая тин кажутся сущими пустяками… Ну, да не беда, тридцать с лишним корабликов за один раз — тоже неплохо. Главное, чтобы сама «вундервафля» сработала как положено…

Скрутпушка сработала выше всяких похвал. Искривления пространства никто не заметил. Зато результат заметили все.

—…! — смачно выругался кто-то сзади.

Я удовлетворённо кивнул. С карты исчезли сразу тридцать четыре синих отметки.

И это было только начало.

— Курс восемь-тринадцать. Дистанция открытия огня — сто шестьдесят тысяч.

Следующим ударом я решил зацепить резервную группу крейсеров и дестроеров.

На подготовку и наведение ушло около трёх минут.

А потом я даже пожалел, что не могу вживую увидеть итоги стрельбы. Одномоментное исчезновение «хрен знает куда» восемнадцати боевых кораблей — зрелище, надо полагать, весьма любопытное. Осталось после них на орбите хоть что-нибудь или не осталось — с точки зрения науки и техники факт достаточно важный. С точки же зрения тактики и стратегии это не имело значения. Враг уничтожен, всё остальное побоку…

— Экселенц! — пробился сквозь какофонию ГРЭБ голос командующего. — Противник обстрел прекратил и начинает перегруппировку с низких орбит на высокие.

— Это он зря, — мстительно пробормотал я, наблюдая за перемещениями по 3d-карте. — Карстен, уменьшите скорость до ста и дайте мне знать, когда эта шобла соберётся одной толпой…

Вражеская ударная группировка собралась, а, если точнее, то распределилась по высоким орбитам минут через двадцать. Прямо как электроны в атоме из учебника физики. Уконтропупить их одним выстрелом я, конечно, не мог, но основательно проредить — запросто.

К этому времени мы уже подошли к Мегадее на расстояние сто тысяч тин и до кораблей противника было уже, как говорится, рукой подать. Правда, достать они нас не могли, а предоставлять им подобный шанс я и не думал:

— Курс восемь-четырнадцать. Наведение — точка Лагранжа один «спутник-планета».

Именно в этой области, энергетически наиболее выгодной для передышки перед очередным штурмом, скопилось около трёх десятков УБК стопланетников.

Спустя две минуты все они обратились в ничто.

— Экселенц! — вновь появившийся на экране Виллем даже не пытался скрывать охватившую его эйфорию. — Они уходят! Они все уходят за спутник!

— Да, бригадир. Я вижу. Но это ещё не победа, — охолонил я его. — Ваша задача сейчас — это просто удержаться на текущих позициях. Хотя бы на час, а лучше на полтора, пока ворота закрыты.

— Удержимся, экселенц! Даже не сомневайтесь…

— Надеюсь на вас, бригадир. А мне надо ещё отомстить им за «Приму».

Я отключил трансляцию и посмотрел на ожидающего приказов Карстена:

— Летим на Растайю. Готовность — минута…

Система Растайи являлась для Мегадеи ближайшей — всего три световых года. Жилых планет на ней не было, но на четвёртой имелось ценное рудничное месторождение, поэтому люди на ней всё-таки обитали, пусть и под куполами или на орбитальных станциях-терминалах.

А ещё здесь имелись два десятка космических доков и три крупных пересадочных узла, которые и до войны редко когда пустовали, а уж сейчас, когда ФСПшники и ланийцы оккупировали систему и превратили её в главную базу для подготовки вторжения на Мегадею, от боевых и транспортных кораблей тут стало не протолкнуться.

Правда, четыреста с лишним из них уже отправились в бой и канули в гиперпорталах, но две сотни таких же пока ещё ждали очереди на свою долю веселья. В том, что объединённый флот окончательно сокрушит этих выскочек из дома Ван Тиль и примкнувших к ним каких-то пиратов-наёмников, никто здесь не сомневался. Вопрос стоял только в сроке. Одни делали ставки на восемь-десять часов, другие, более осторожные и прагматичные — на сутки-двое.

Пока победу в невидимом споре одерживали вторые.

Имперцы каким-то неведомым способом смогли ограничить проход через гиперворота, и слухи, доходящие из штабов, лишь подтверждали догадки прагматиков: командование спешить с десантом не собиралось, а собиралось спокойно ждать, когда ворота полностью восстановятся…

Ничего этого я тогда, конечно, не знал. Зато знал другое: именно здесь, в системе Растайи, лежит ключ к победе над вконец оборзевшим агрессором. Стоит лишь раздолбать к бебеням эту «базу подскока», и враг от этой потери уже не оправится. Собрать новый флот командованию ФСП и Лану не дадут их собственные сограждане.

Та самая неприятная для всякой правящей партии сторона демократии. Если «маленькая победоносная война» вдруг превращается в бесконечный поток гробов, лояльный и ещё совсем недавно довольный правительством избиратель вдруг начинает изрядно нервничать. А если эта война сопровождается ещё и серьёзнейшими убытками (потерю нескольких сотен боевых кораблей иначе не назовёшь), к всеобщему недовольству присоединяются те, кто даёт деньги на выборы и от кого реально, а не по закону зависят «демократические» властители…

О важности системы Растайи для ФСП и Лану я узнал, когда мы ещё готовились к первому выстрелу из скрут-пушки. Причём, информация поступила ко мне не только от Виллема. Сейчас, сразу после прыжка её требовалось подтвердить.

В отличие от Мегадеи в эту систему «Аврора» телепортировалась не прямо к планете, а в район дальних орбит, за внешний астероидный пояс. На обычной гравитяге лететь оттуда до базы противника надо было не меньше полсуток. Далековато, конечно, зато обнаружить таящиеся там корабли можно было только случайно. Ну, или если точно знаешь координаты, где нужно искать. Мне эти координаты сообщили спецкодом по гиперсвязи.

— Код синий девятнадцать, добавка шестьдесят девять, — приказал я дежурному по ГРЭБ и разведке.

Секунд через двадцать канал связи установился, и в гарнитуре раздался знакомый голос:

— Здравия желаю, экселенц!

— И тебе не хворать, синий-девятнадцатый. Как обстановка?

— Обстановка спокойная. Но руки, конечно, чешутся.

— Чешутся — это хорошо. Но пока давай обменяемся вводными…