Владимир Тимофеев - Лидер с планеты Земля

Ещё две недели назад, перед моим отлётом на Шугаду́, я втайне от всех (включая Анциллу и Гаса) связался с Тарсом и имел долгую беседу с Суйюнем. То, что я предложил ему, выглядело рискованным. Даже слишком рискованным, но в результате «китаец» согласился со всеми моими доводами.

«Рюрик», «Баян», «Паллада» — три крейсера плюс четыре номерных МУКа, сошедшие с верфей Тарса уже после перехода «Примы» на Мегадею, висели сейчас в пространстве Растайи всего в двухстах тинах от нашей «Авроры». Суйюнь находился на «Рюрике» и лично командовал этой мини-флотилией.

Её переход в сектор Ван Тиль занял шестнадцать дней. Корабли прыгали от звезды к звезде через чужие пространства, соблюдая режим полного гипер-, радио-, и гравимолчания. Задача подразделялась на две. Первая — выяснить, где именно наши противники будет накапливать силы для броска к Мегадее (две недели назад на эту роль претендовали сразу четыре системы). Вторая — попытаться сорвать поток подкреплений в решающую фазу сражения.

На правильно высказанную претензию, что без семи боевых кораблей оборона Тарса серьёзно ослабнет, я столь же серьёзно ответил: «Если Мегадея падёт, отстоять Тарс эти корабли не помогут. С ними или без них, нас просто сметут. Против объединённого флота стопланетников и Лану мы даже с двумя боевыми станциями не выстоим. А для обычных набегов хватит того, что есть».

«Секунда», полное крыло истребителей, пять корветов, звено перехватчиков… Сила для небольшой войнушки достаточная. У большинства независимых не было и половины того, что имелось на Тарсе. Впрочем, у них и враги были не чета нашим. Тем не менее, Суйюнь спорить не стал. Надо так надо. Формула «Умри ты сегодня, а я завтра» ещё никому успеха не приносила…

— Что будем делать, командир? Атаковать? — поинтересовался «китаец», когда диспозиция прояснилась.

— Естественно. А как же иначе? Только атаковать мы с тобой будем отдельно. Я здесь, ты там.

— Там — это у Мегадеи? — уточнил собрат по учебке.

— Всё верно. У Мегадеи.

— Но мне ж туда час добираться. Я просто могу не успеть. Да и ворота там, сам говорил, пока не работают.

Я в ответ засмеялся:

— Успеешь, мой друг. Успеешь. Не гипером единым живём. Есть и другие пути…

На постановку задачи и необходимые разъяснения ушло три минуты. Лишних вопросов «китаец» не задавал. Башковитый, однако. К тому же и времени, чтобы болтать, у нас не было. Ворота на Мегадее могли реанимироваться в любую секунду.

Все три УБК последовательно пристыковались друг к другу, а сбоку, через резервные стыковочные узлы к ним присоединились корветы.

— Готовы?

— Так точно. Приступаем к разгону.

— Отлично. Отсчёт на двадцать секунд. Поехали…

Гирлянда из семи кораблей вошла в телепорт и исчезла с экранов.

Выйти в привычную метрику она должна была рядом с гиперворотами. Там сейчас, если верить последним данным разведки, болтались два с половиной десятка судов противника. Боевыми являлись лишь пять из них: один УБК и четыре корвета. Остальные, если опять же верить объёмной карте, несли на борту инженерное и научное оборудование: видимо, пытались «вручную» восстановить работу портала.

— Ваша задача — занять зону ворот и удерживать её, пока всё не закончится, — такую команду отдал я сержанту.

В том, что он её выполнит, я нисколько не сомневался. Ни одна вражеская посудина не должна сбежать с Мегадеи. Не для того мы их там дербанили, чтобы они просто ушли. Ловушку нужно захлопнуть, ведь без реальных трофеев наша победа будет больше похожа на поражение. А чтобы к уже почти ставшим нашими «Жнецам» и дестроерам не подоспела подмога, надо эту подмогу того — зачистить под ноль…

Бо́льшая часть вражеских кораблей располагалась во второй точке Лагранже системы звезда-планета. Ещё четверть — в точке один, которая ближе к светилу. Остальные висели на геостационаре в районе одной из верфей. По информации от Суйюня, весь прежний персонал верфей и доков захватчики интернировали, а затем отправили в метрополию, и этот факт развязывал нам руки чуть больше, чем полностью: шанс попасть по своим отсутствовал, в ударах мы теперь могли не стесняться.

Стесняться я, ясное дело, не собирался. Единственное, что заставляло быть осторожным — это «износ ствола». Да-да, для скрут-пушки такое тоже возможно. Правда, изнашивается не сам ствол (он там всего лишь условность и служит для внешней ориентации орудия), а линзы так называемого барьерного резонатора. Как в земных лазерах — пропускающие только пороговые частицы, достигшие после накачки определённого энергетического уровня. Запасные линзы я, к сожалению, создать не додумался. А если бы и додумался, заменить их в условиях космоса мы всё равно не могли — для этого требовалось снова лететь на Шугаду́ или другую планету барьера, где есть такая же аномалия.

Чтобы продлить ресурс и чтобы его хватило хотя бы на этот бой, следовало уменьшать мощность каждого выстрела. А чем меньше мощность, тем меньше дистанция уверенного поражения. И, соответственно, чем меньше дистанция, тем выше риск попасть под ответный огонь.

— Курс десять-шесть. Дистанция открытия огня — тридцать тысяч, — скомандовал я, когда «Аврора» телепортировалась ближе к планете.

Одиночную цель, появившуюся из ниоткуда и резво рванувшую к скоплению боевых кораблей Федерации, безусловно заметили и даже отправили на её перехват четвёрку корветов… К счастью, они двигались фактически по прямой, использую так называемую собачью траекторию («куда смотрю, туда и бегу»), поэтому в поле наведения пушки попали не только эти корветы, но и вся вражеская группировка у точки два.

Выстрел из мегаорудия превзошёл самые смелые ожидания. Более ста кораблей исчезло в невидимой вспышке. Фигурально выражаясь, скрут не оставил от них и «камня на камне».

Чтобы не терять темп и пока противники не очухались, я тут же перевёл режим стрельбы в положение «2» и перебросил «Аврору» к следующему скоплению кораблей — в точку Лагранжа один.

— Дистанция десять тысяч. Щиты на полную мощность!

Мне опять повезло. Подстраховка в виде гравизащиты по курсу не пригодилась. В качестве серьёзной угрозы нас опять не восприняли. Пушка снова пальнула, вражеские БК перестали существовать.

Реальное противодействие мы испытали только на третьем заходе, когда выскочили прыжком на орбиту, ведущую прямо к верфи с последним резервом противника. Здесь нас, увы, уже ждали.

— Всю энергию на щиты! Дистанция открытия огня — две пятьсот! — прорычал я, прильнув к прицелу.

Опутанная силовыми полями «Аврора» неслась к цели с минимальным склонением по эклиптике. Энергетический кокон сиял словно новогодняя ёлка. По нам били плазмой, лазерами и гравитацией. Лобовые щиты держались только благодаря предельной для противников дальности. Заряды, в основном, просто стекали по силовым линиям, испуская потоки ионов и устраивая тем самым настоящую космическую иллюминацию. Какая дистанция окажется для нас критической, ни я, ни кто-то другой на борту не знали и знать не хотели. Что толку в этом бессмысленном знании, если в любом случае отворачивать с курса не собираешься?..