Александр Тюрин - Флот судного дня [litres]

Это ненадолго замедлило бы развязку. Облепили б меня слизняки снова со всех сторон и осталось бы только помереть от омерзения, если б не ринулся я на прорыв, вверх по трапу, который окружал котел. На трапе через каждые двадцать ступенек горизонтальные платформы. А где-то вверху, по идее, должен быть выход на следующую палубу.

Однако на второй платформе мне встретилась пара бдительных биомехов типа франкенштейн: на лбу у каждого логотип и штрихкод корпорации «Стейно». Заметны следы от степлера на шее и разный цвет кожи на лице и туловище; их сшивали из трупов разных рас. «Ребята, так здорово, что я вас нашел, где ж вы раньше-то были, а то монстры кругом». В самом деле, куда ни шагни, только эти беспредельщики, так что теперь и биомеху порадуешься.

Однако франкенштейны не откликались на мои приветствия и преувеличенно дружелюбные жесты. Их суровые лица, снятые с мертвых боевиков и натянутые на карбоновый овоид искусственного черепа, презрительно кривились, а рты издавали лишь тонкий пульсирующий звук, с помощью которого они, очевидно, обменивались информацией друг с другом. Их мозги, оживленные антинекротическими агентами, исходили из рассуждений, что монстры – это свои, пассажиры, а я – нарушитель, посторонний объект, который надо нейтрализовать. Их руки оснастились пучком кривых клинков, и те выглядели, как очень длинные когти. На лезвиях, заточенных до одноатомного предела, играл интерференционными узорами свет.

Холодное оружие – это разумно, огнестрельное может нанести ущерб важному оборудованию. По мнению франкенштейнов, я должен был обделаться от страха, после чего они бы, наверное, заулыбались и предложили бы мне туалетную бумагу. Так оно едва не вышло. У меня вместо солнечного сплетения – черная дыра нарисовалась, и на сердце тоска зеленая, да что ж такое сегодня?

Я толкнул на них тележку транспортера. Но эти черти легко перемахнули через нее. Я едва успел вильнуть в сторону, а когти-клинки атакующего франкенштейна высекли искры из ограждения платформы. Ясно, что они частично люди и поэтому соблюдение первого закона роботехники для них не обязательно.

Три выстрела отбросили одного франкенштейна и притормозили другого, однако особого ущерба им не нанесли. Осталось четыре патрона, как любезно мне показывает прозрачный магазин. Большую часть обоймы Прыг-Прыг уже израсходовал на кого-то или что-то – так что лучше поберечь.

Тогда спасай, крепежная цепь, которую я подхватил на нижней платформе. Хлестнул ею с поворотом. Один ее конец, обмотавшись вокруг играющей шарнирами шеи биомеха, прилетел обратно ко мне – в левую руку. Второй биомех сразу прыгнул ко мне. Я хлестнул вторым концом цепи, который обмотавшись у него вокруг шеи, вернулся в правую руку. Рванув в просвет между биомехами, оказался позади них. Они развернулись ко мне, цепь дополнительно намоталась на их шеи, столкнув головами, отчего один из них отрубил коготь другому. Самое время подхватить трофейный коготь и ретироваться. Только не по трапу.

Оттолкнувшись от ограждения платформы, я перепрыгнул на трубу, идущую от резервуара со сжатым воздухом. Тарзан не Тарзан, но неожиданно получилось. Пробежал по трубе до резервуара – метрах в двадцати от меня неширокая посадочная площадка лифта.

Спрыгнул на аварийный трапик и в две секунды там. Да только на площадке меня встретил еще один монстр, тоже вполне фабричного производства.

Это технозоид-арахнид, изначально разработка «Медузы» для сил специальных операций Атлантического Альянса. Хелицеры, генетически позаимствованные у паука, но откалиброванные под человеческий рост, щелкали и играли разрядами, показывая заимствования у электрического ската.

– Пожалуйста, оставайтесь на месте и сохраняйте спокойствие, – сказал технозоид приятным мягким баритоном.

Хорошо, что я не послушался. Арахнид внезапно атаковал меня, я с испуга воткнул в него трофейный коготь, и правильно, что не свой крис. Технозоид стал глубже нанизываться на коготь, чтобы педипальпами приобнять меня, а хелицерами дотянуться до моего горла. Легко самурайствовать, имея регенерацию поврежденных тканей а-ля гидра. Я отпустил коготь и резко сделал шаг назад – противник по инерции полетел с площадки носом вниз, мне оставалось только немного задать ему направление.

Рядом останавливается лифт, внутри человек в комбезе техперсонала. Вместе едем вверх. Пока не будем изъявлять радость от встречи с нормальным человеческим существом.

Лифт, поднявшись из машинного отделения, минует несколько уровней и останавливается на палубе номер десять. Человек собирается выходить.

Словно полетели среброкрылые бабочки и я почувствовал в ворохе его внутренностей компьютерную шину расширения, потом заметил и крохотный штрихкод у него на мочке уха. Значит, это тоже биомех, который выполняет команды, выходящие из стека. Дальше была короткая схватка, которую я начал с подножки, а продолжил, засунув ему руку в рот по локоть и отсоединив кабель питания, идущий от аккумулятора в позвоночнике к его главному мотору. По ходу дела он мне, блин, чуть руку не откусил. Но я, вытащив заглушку из своего шейного разъема, вставил туда чип-идентификатор, который сколупнул с решетчатой перегородки, защищающей и охлаждающей спинтронные мозги биомеха.

Теперь я назвал цифру – почти наобум – и кабина лифта послушно проехала до палубы четырнадцать. Вышел в тропический лес, почти как настоящий, в три яруса. Внизу папоротники огроменные и бамбук в два моих роста. Стрекот цикад оглушает, птицы перекрикивают капуцинов, воздух напоен жаркой влагой, камень под пальцами почти как настоящий, и мох на нем. И листья как листья, почти. Только немного шевелятся, показывая себя гетеротрофами. А в воздухе как будто рассеяны серебристые и золотистые искорки, которые понемногу притягиваются ко мне, создавая посверкивающую ауру. Это ж пресловутые деймы. Только их мне и не хватало.

Обойдя скалу, я увидел водопад, разбивающий голубую гладь озерка, – поток изливался вроде как с «небес» этого мира. Такая идиллическая картина, плеск прозрачных вод успокаивает и даже завораживает. Вдруг сверху упало тело – в гроздь больших пузырей, предусмотрительно сотворенную мощными поверхностно-активными веществами на зеркале водоема. Следом второе тело, третье. Ничего криминального, чистая развлекуха. Вот уже группка счастливых моложавых людей с легкостью полубогов пробежала мимо меня, скрывшись в лесу. Ноль внимания на мою персону, потому что трофейный чип обозначил меня биомехом с таким-то идентификационным номером.

А немного погодя – я еще не успел разобраться, куда мне двигаться – пришлось срочно обернуться на шум.