Константин Калбазов - Боярин [litres]

Несмотря на предпринятый маневр, следующим залпом бразильцы добились очередных двух попаданий. Один снаряд рванул опять на палубе, вызвав волну криков, стенаний и ругани. Послышались призывы санитаров.

Взрыватель второго сработал с задержкой и рванул в утробе «Разбойника». Палуба отозвалась на это легким толчком в стопы Бориса. И тут же засвистала боцманская дудка, выдавая переливы пожарного аврала. Измайлов даже не дернулся в ту сторону. Разберутся и без него. Его же задача – артиллерийская стрельба. Вновь прильнул к биноклю, убеждаясь, что в его вмешательстве необходимости пока нет.

По мере сближения повысилась и результативность противника, который сумел добиться еще двух попаданий. И это несмотря на то, что огонь с «Разбойника» сделал-таки свое дело. Половина орудий умолкла, частично по причине выбывшего из строя личного состава, частично из-за пожаров, не способствовавших нормальной работе.

Миноносцы также вели обстрел из своих тридцати – сорокасемимиллиметровок. И, к слову сказать, не так уж бесполезно. Троих матросов на «Разбойнике» посекло именно их осколками. Одного так и вовсе разорвало чуть не надвое прямым попаданием. Признаться, Борис глазам своим не поверил, когда парня возродили по горячим следам с помощью «Аптечки».

А вот приближаться, чтобы пустить самодвижущуюся мину, никто из бразильских капитанов не решился. Сомнительно, чтобы побоялись попасть под смертоносный обстрел, да и орудийная прислуга успела показать, что недаром получает свое жалованье. Скорее всего, из-за дороговизны торпеды.

Четыре тысячи рублей, не баран чихнул. И по кому? По паруснику, который доброго слова не стоит. Вообще-то на войне арифметика другая, но в этом мире бояре да бароны сами снаряжают и вооружают свои дружины, так что цена имеет значение.

Оп-па! А это еще что такое? Крейсер слева от «Разбойника», похоже, решил сбить прицел и заложил крутой поворот. Но что-то там случилось, и руль застопорился. Как результат, корабль начал циркуляцию вправо, поворачиваясь пока еще не избитым бортом.

Никакой фигуры речи. Фугасного действия снаряда с тротиловой начинкой достаточно даже для того, чтобы проламывать броню толщиной до двадцати миллиметров, что уж говорить о конструкционной стали. Так что дырок в надстройках команда русского судна понаделала изрядно, как, впрочем, и в правом борту.

Рыченков в очередной раз заложил поворот, выводя «Разбойника» из-под накрытия. Похоже, на левом крейсере дела обстояли совсем худо. Его два орудия послали снаряды настолько неточно, что ни о каком накрытии не могло быть и речи. А значит, комендоры не имеют необходимых данных для стрельбы.

Похоже, прилетело в боевую рубку и досталось командованию. А там, может, повредило и механизмы. Вообще-то бронирование рубки там не меньше тридцати миллиметров. Нечего и мечтать, чтобы сквозь такую преграду мог проломиться трехдюймовый фугас. Но есть еще заброневое поражение отколовшимися сколами брони. Порой их бывает много. Плюс контузия. А то еще и прямое попадание в смотровые щели, которые тут размерами чуть ли не с форточку. Шанс, конечно, мизерный, но он есть. И наконец, осколки снаряда – уж им-то влететь в подобный проем куда проще. Маловероятно – да, но ничего невозможного.

И тут палуба взорвалась торжествующими криками. Борис опустил бинокль и осмотрелся. Второй крейсер также отвернул в сторону, только его маневр не выглядит неуправляемым. А тут еще и всплески рядом с его бортом, что никак не могло быть выстрелами «Разбойника». Их снаряды при падении в воду взрывались, взметая водяные столбы, а не плюхались чугунными болванками.

Ага. Вот в чем дело. К месту боя на всех парах мчались четыре крейсера в сопровождении шести миноносцев. Похоже, командование мятежников решило помочь кораблю, стремящемуся прорваться к ним. Вот и ладно.

Ликование уже прошло, и команда вернулась к прерванному занятию. А именно – продолжила ликвидировать возгорания. Снаряды, начиненные порохом, конечно, не столь разрушительны, но в плане возгораний поэффективней тротила будут.

– Командирам плутонгов доложить о потерях, – распорядился Борис, когда наконец выскочил лог победы.

Морской бой завершен: противник отступил.

Общий опыт экипажа – 20 030.

144 доли.

Получено 556 опыта – 122 252/256 000.

Получено 28 свободного опыта – 142 075.

– Первый плутонг, убитых и раненых нет.

– Второй плутонг, убитых нет. Ранен один, осколком в плечо. Остался в строю.

– Принял.

То, что раненых нет, это хорошо. Но вот по опыту… Четко Система распределение не расписывает. Однако по прикидкам Бориса выходит, что за отступление одного из крейсеров им ничегошеньки не перепало. Его, получается, отогнали республиканцы. На халяву получили опыт, хотя ни одного попадания и не добились. Ладно. Пусть их.

– Так, братцы, наводите тут порядок, а я на мостик, – распорядился Измайлов.

– Прокл Егорович, разреши в лазарет? – послышался задорный голос одного из матросов.

– Обойдешься.

– Так ить раненый.

– Дети сильнее ножичком режутся.

– Так ить сам сказывал…

– Наряд вне очереди. Вопросы?

– Есть наряд вне очереди, – под общий смех вздохнул попытавшийся откосить от работы молодой матрос.

Борис слышал это, уже удаляясь, но слегка сбавил шаг, чтобы узнать, чем все закончится. Ну что тут сказать, вполне закономерно.

– Как тут у нас, Дорофей Тарасович? – поинтересовался он у шкипера.

– Порядок, Боря. Подкоптили и поломали малость нашего «Разбойника», но в общем и целом порядок. Все живы и практически здоровы. Вот окажемся в гавани, определимся по срокам, а там и решим, как быть: тратить заряды «Аптечек» или и так заживет.

– Ясно.

Прежде чем войти в гавань, приняли на борт досмотровую команду. Мичман, командовавший ею, был радостно-возбужденным и с нескрываемым энтузиазмом жал руки господам офицерам. Еще бы, какой-то деревянный барк с четырьмя несерьезными пушками надавал по сусалам двум стальным крейсерам новейшей постройки. Никаких сомнений, что контрабандист управился бы и сам, выйдя под защиту береговых батарей.

В Кастро их встретили с нескрываемой радостью. Оружие, достаточное для вооружения целой дивизии, дорогого стоит. Арцман вполне объективно описал положение повстанцев. Ну или, как они сами себя называли, республиканцев.

– Хм. Весьма удачная переделка. А насколько она надежна? – поинтересовался де Кастро, вертевший в руках магазинную берданку.

То, что Рыченков и Измайлов были удостоены аудиенции у президента, также говорило о серьезности положения. Причем пришли они не просто так, а с одним из образцов винтовки, переделанной на заводе Москаленко.