Константин Калбазов - Боярин [litres]

В результате его охоты за опытом имперцы лишились целого взвода морпехов, которые уже были поставлены на довольствие республиканцев и усилили ряды ее морской пехоты. Они ведь не вассалы, а республиканцы не внешний враг, топчущий их родину. Так что сменить сторону можно без какого-либо убытка.

Тем более на фоне того, что Система приняла де Кастро в качестве полноправного правителя. С некоторых пор у него появилась способность одаривать потомственным дворянством. А это весьма серьезный фактор в пользу признания его другими правителями, пусть они пока и не спешат этого делать.

– За каждый удачный «Камуфляж» я хочу получить двести тысяч рублей, – с самой искренней улыбкой произнес Борис.

– Вы это серьезно? – вздернул бровь де Пена.

– Абсолютно.

– Вам известно, сколько стоит четверной «Защитник»?

– В пересчете на рубли – порядка ста двадцати тысяч. Цена варьируется незначительно, – вновь пожав плечами, ответил Борис.

– И над этим тонким механизмом артефактор трудится месяц. Вам же требуется один световой день. Плюс пара-тройка дней на то, чтобы раскрасить корабль. При этом эффективность вашего артефакта вдвое ниже, чем у «Защитника».

– Сеньор де Пена, уверяю вас, что я иду на серьезные уступки. И только ввиду затруднительного положения республиканцев. Помимо выгод, перечисленных мною ранее, есть еще один немаловажный аспект. Ваша эскадра состоит из однотипных миноносок. То есть покупка одного «Камуфляжа» и сопроводительной документации позволит вам оснастить все восемь кораблей. Оба минных крейсера также являются однотипными. Пять легких крейсеров относятся к трем типам, броненосные крейсера, коих у вас уже четыре, относятся к двум типам. Новейшие броненосцы – близнецы, чего не сказать о захваченных старичках. Итого выходит комплект из десяти «Камуфляжей», в который вы можете одеть двадцать три вымпела. Или значительно больше, если станете покупать однотипные корабли. Так что предложение вполне выгодное, сеньор де Пена.

– Хм. Звучит чертовски заманчиво. Я передам ваши слова сеньору графу. В конце концов, решать не мне, а ему. И, как я полагаю, вы опять ставите выбор между валютой и каучуком.

– Не вижу причин что-либо менять.

– Сеньор Измайлов, а вы не позволите взглянуть на вашу Суть?

– А разве вы ее уже не видели? – вздернул бровь Борис.

– На реальную Суть, – глядя ему прямо в глаза, уточнил контрразведчик.

– Вы ведь и так поняли, что я одаренный. А больше там ничего интересного.

– И вы вот так запросто об этом говорите?

– А чего мне опасаться? Сомнительно, что ради моей скромной персоны кто-то пожелает вызвать неудовольствие его величества Александра Михайловича.

– Ну, персона не столь уж и скромная, коль скоро ваш царь решил принять от вас вассальную клятву, – покачав головой, многозначительно возразил де Пена.

В ответ Борис не менее многозначительно пожал плечами. Вообще-то самодержец российский Александр Третий не приводил его к присяге. Никаких сомнений, что царю было известно об одаренном, который живет сам по себе, но он ничего не предпринял по этому поводу.

Добровольный флот являлся личным резервом царя на случай войны, а потому его офицеры не могли являться чьими-либо вассалами. Это было непреложным правилом. Мало ли против кого придется действовать? Случались ведь и усобицы.

Вот только случай Бориса все же исключение из правил. И по какой причине царь его не привязал хотя бы к своему боярину, совершенно непонятно. Есть же у него абсолютно преданные вассалы. А там… вассал моего вассала – мой вассал. И вся недолга. Но нет, Измайлов оставался предоставлен самому себе. Быть может, все эти рассуждения относительно одаренных сильно преувеличены? Да кто же его знает! В его понимании пока все выглядит весьма странным.

Но к чему об этом знать посторонним? Пусть уж лучше им будет известна полуправда. Отпустить от себя одаренного, не опутав его вассальной клятвой, кажется настолько неразумным, что в это попросту никто не поверит. Вот так и получалось, что общепринятые правила и принципы охраняли Измайлова ничуть не хуже наличия вассалитета.

– Признаться, я никогда не видел Сути одаренного. Считайте, что это мальчишеское любопытство, – хмыкнув, произнес кавторанг.

– Поверьте, она ничем не отличается от обычной. Кстати, а что там с сеньоритой да Мота? – решил сменить тему Борис.

– Крепкая девочка. Продержалась двое суток, но… – Контрразведчик развел руками. – Вы оказались правы. Адмирал де Падилья и капитан второго ранга де Фернандеш готовили нам кровавую баню. И да, какая-то ретивая дама, донесшая на предателей, сидевших в кафе рядом с ней, не забыла помянуть и вас. Так что вы были абсолютно правы, когда решили не встречаться с сеньоритой Фелисией. Не будь она предательницей, вас бы непременно схватили.

– Понятно. Надеюсь, вы не собираетесь их разочаровывать?

– О чем это вы?

– Только не говорите, что приказали казнить сеньориту да Мота.

– Разумеется, я этого не сделал. Ее суд и казнь будут показательными.

– Надеюсь, о случившемся осведомлено немного народу?

– Немного, – склонив голову набок, произнес кавторанг.

– Разумеется, я не знаю всех деталей, но мне видится, что ее можно использовать как двойного агента.

– Как кого?

– Шпиона, одновременно работающего на обе стороны.

– И одну из сторон она при этом обманывает?

– Именно.

– И где гарантия, что обманутыми окажемся не мы?

– Сами решите, как ее мотивировать. Но если это у вас получится, то не де Падилья заманит в ловушку де Кастро, а совсем наоборот. Я не знаю, в чем суть разработанной вами операции, но я непременно постарался бы использовать шпиона противной стороны в своих целях.

– Я подумаю над вашими словами.

Борис провожал контрразведчика задумчивым взглядом. Ему очень хотелось надеяться, что он не совершил серьезную ошибку. Никаких сомнений, что именно его слова подтолкнули кавторанга в нужном направлении и, как следствие, изменили судьбу девушки, даровав ей шанс на спасение.

Нет, в Борисе вовсе не проснулась жалость, просто заговорил самый обычный прагматизм. Ему будет выгодно, если весы качнутся в сторону республиканцев. Несмотря на одержанную победу, положение республиканцев все еще шатко. А инициатива остается на стороне противника. Нужен еще один удар. Причем не жалящий, после которого эскадра оттянется обратно на Кастро, а наступательный.

Президент-адмирал это также понимает, а потому решил захватить остров Белен. После чего, используя опорную базу, будет куда проще взять под контроль все архипелаги провинции. Он решил опереться на местные силы, но его переиграли. Сидение в своей вотчине – это верный путь к поражению. Борису же нравилось получать дивиденды.