Роберт Маккаммон - Граница [litres]

Президент Биль повернулся к Этану:

– С этими штуками работали лучшие умы страны, работа была непростая, учитывая уровень секретности. Мы не считаем, что это оружие. Но может быть, ты думаешь иначе?

– Мне нужно рассмотреть их поближе, – сказал миротворец.

Биль открыл перед ним половинку двери, и Этан с трудом, но самостоятельно прошел внутрь.

– Заходите и вы, если хотите, – сказал он Дейву, Оливии и Джефферсону. – Вы проделали такой долгий путь… сделайте еще несколько шагов.

Они вошли. Биль тоже прошел за ними и закрыл за собой дверь: Дерримен, как и Уинслетт, не проявили ни малейшего желания входить в эту комнату. Этан оглядел лежащие перед ним предметы. Сказать, что это такое, он пока не мог, но никакой разрушительной энергии он в них не чувствовал.

– Можно потрогать? – спросил он.

– Если тебе нельзя, то кому тогда можно? Возьми хотя бы вот этот экземпляр, FL12255. Но перед этим подумай о каком-нибудь земном материале… ткани, например, или коже… все равно. Давай.

Этан представил себе воду, когда она заполняла бассейн в Пантер-Ридже. Потом положил руку на кусок железа, и тот превратился в лужу жидкости цвета железа. Убрал руку – и лужа снова приняла первоначальную форму: кусок железа. Этан представил себе пыль, снова положил руку на артефакт – и тот стал порошкообразной субстанцией опять же металлического цвета. А как только отвел руку, субстанция снова стала куском железа, как и прежде… Миротворец понял, что перед ним особый, способный к превращению материал, настроенный на мысли того, кто вступает с ним в физический контакт.

– Боже мой! – тихонько сказала Оливия.

Этан взял в руку металлический шар. Он выглядел так, будто состоял из нескольких частей, сочлененных более чем в десяти местах. Шар был довольно тяжел, но поднять его одной рукой оказалось вполне возможно.

– Попробуй удержать его на кончике пальца, – предложил Биль.

Казалось, шар для такого фокуса слишком тяжел, но Этан попробовал, вытянув указательный палец. И что удивительно, шар не падал, хотя определенно должен был; предмет спокойно удерживался на пальце, и вес его совершенно не ощущался. Прошло несколько секунд, и шар дюйма на три приподнялся над пальцем и завис. Потом начал вращаться. Отдельные его части одна за другой принялись быстро открываться и снова закрываться, но совершенно беззвучно, и неожиданно в комнате, кроме них пятерых, возникла еще одна, шестая фигура.

Она была худощава, высокого роста, чуть более семи футов, внешне похожа на человека мужского пола, альбиноса с бледными глазами и белыми волосами до плеч. На кончиках обоих ушей, очень похожих на человеческие, но слегка подвернутых внутрь, сверкали драгоценные камни. На нем было длинное белое одеяние, украшенное десятками светящихся золотистых фигурок; глядя на них, Оливия сразу вспомнила пиктограммы древних ацтеков, которые они с Винсентом видели в Национальном музее истории Мексики в Мехико-Сити. Блаженно улыбаясь, он дружелюбно протянул обе руки с длинными пальцами и тихим голосом заговорил на каком-то языке, явно чуждом земному уху; в звуках его содержалось много хлопков и щелчков, и со стороны казалось, будто незнакомец говорит, часто запинаясь. Поговорив с полминутки, он замолчал, поклонился и растворился в воздухе. Шар прекратил вращение, опустился обратно на кончик пальца Этана и оставался там до тех пор, пока президент Биль не взял его, вернув на прежнее место.

– Мы пытались расшифровать его обращение, – сказал президент. – Полагаем, что оно имеет какое-то отношение к медицине. В его речи есть один звук, который совпадает со словом, зафиксированным в комекрудских говорах [18], но в восьмидесятых годах девятнадцатого века они исчезли.

– Вы совершенно правы, – сказал Этан.

– Что?

– Его речь имеет отношение к медицине. Я знаю этот язык и знаю эту цивилизацию. Он предлагал вам средство от рака.

Биль в ответ ничего не сказал, молчали и остальные представители планеты Земля.

– Он говорил, – продолжал Этан, – что рецепт средства от рака запечатлен в символах на его одеянии. Откуда у вас эта штука? Не с одного ли из сбитых кораблей?

– Это случилось очень давно, – ответил президент.

– Понимаю, – кивнул Этан.

Он потянулся рукой к левому боку, надеясь облегчить боль в сломанных ребрах и обнаженных нервных окончаниях. Потом стал разглядывать остальные предметы: небольшую статуэтку в виде человекоподобного существа, изготовленную из металла, переливающегося многими цветами, прозрачный квадратик, по виду из обыкновенного оконного стекла толщиной всего в несколько миллиметров, пружинку из тонкой серебристой проволоки и прочие.

– Оружия здесь нет, – сказал миротворец. – Это просто подарки.

– Подарки, значит, – безучастно, как эхо, повторил президент.

– Да, доставленные вам – по глупости, конечно, – представителями цивилизаций, которые желали установить с вами контакт. Вы к этому были еще не готовы. Далеко не готовы, и они усвоили этот урок.

– Никакого оружия? – переспросил Джефферсон расстроенным голосом. – Совсем? Этан, неужели тут ничего нет?

Этан не ответил.

– А это что? – спросил он у президента, указывая на небольшой черный куб.

«Аризона, 6 мая 1979 года», – гласила табличка.

– Загадка, – ответил президент.

Этан взял предмет в руку. Легкий – одной руки вполне хватало, чтобы им манипулировать, – он как раз умещался на ладони. Стороны его были гладкие и совершенно ровные, пропорции идеальные.

– На Земле не существует материала, которым можно было бы даже не то чтобы обработать его или просверлить дырку, но даже оставить царапину, – сказал президент Биль. – Сквозь него не проходят даже рентгеновские лучи. И вообще, ни один военный или медицинский прибор не способен заглянуть внутрь этой штуки. Он просто лежит здесь, и все. Ученые решили, что если бы эта штуковина собиралась разнести наш мир вдребезги, то давно бы это сделала… Впрочем, сначала они очень этого опасались и целых двадцать лет хранили ее в подземелье с выложенными свинцом стенами и потолком.

– Можно нарисовать на нем белые точки и повесить в машине на зеркальце заднего вида, – вставил Дейв, который уже стал понимать, что здесь им ловить нечего. Горгонцы с сайферами бьются не на жизнь, а на смерть прямо у них над головой, а им теперь ни за что не вернуться на гору Белая Обитель, которая, впрочем, сама настолько же безопасна, как незаживающая рана.

Этан попытался мысленно прощупать загадочный объект. Но нет, штуковина явно не спешит раскрыть ему тайну, что там у нее внутри; однако…

– Его тоже преподнесли вам в дар, – сказал он. – Да, пожалуй, это так. Вопрос только в том… с какой целью он был создан, что он мог вам дать.