Руслан Муха - Воронов дар. Изнанка прошлого

Неродовые чародеи просто хоронили кости в землю — это последний из четырех этапов церемонии погребения. Сначала же тело предавали огню — вознося молитвы и отдавая дань Сварогу. После сгоревшее погребальное кострище стояло под открытым небом и обдувалось ветром. Родные приходили к остаткам кострища каждый вечер и обмахивали останки усопшего опахалами, молясь богу ветра — Стрибогу. Дальше кости предавались третьей стихии — воде. Останки омывались и этим занимались только близкие женщины покойного: мать, жена или дочери. Таким образом отдавалась дань богине воды — Дуане. В конце кости отправлялись к Матери Земле. Считалось, что только так человек может переродиться заново и попасть в Ирий. Родовые же чародеи приносили кости своих усопших к корням древа. Эта традиция объяснялась тем, что как корни держат древо и питают его плоды, так и предки держат род и дают силу потомкам.

— Здесь покоятся останки всех Гарванов от самого Эрика Ночного, — сказал зачем-то отец.

— Я знаю, — ответил я.

— Когда-то и я, и вся моя семья будет здесь, а наши потомки там, будут и далее прославлять род Гарванов. — Отец указал пальцем на свод пещеры, увитый свисающими корнями, потом мрачно добавил: — Если кто-то все не испортит.

К чему отец говорил все это, я не совсем понимал. Он продолжал держать палец к верху, да и смотрел он более чем странно, и вдруг он начал пятиться.

Я невольно поднял голову вверх и увидел кусок камня между корней на котором поблескивало что-то металлическое.

Быстрым движением отец нарисовал руну воздуха, направил поток на артефакт, и тот молниеносно активировался. Вокруг меня выросла светящаяся клетка. Её прутья из подрагивающих тонких молний ярко засияли. Все произошло так быстро, что я не успел никак среагировать. А на то, чтобы осознать до конца, что произошло, мне понадобилось времени куда больше.

Я перевел на отца ошарашенный взгляд, он же смотрел хладнокровно и где-то даже ликующе:

— Да, ты мой сын, — сказал отец, — но только снаружи. А вот кто внутри — это еще предстоит узнать.

— Объяснись! — потребовал я, невольно шагнув вперед, но вовремя вспомнил, как больно бьет чародейская клеть, и остановился.

— Буду я еще объяснятся с нечистой силой, — небрежно ответил отец. — Будешь сидеть здесь, пока не подыщем колдуна или шамана, который изгонит тебя из явного мира.

И сказав это, отец быстрым, выверенным движением начертил в воздухе руну холода и швырнул в мою сторону ледяную мантию. Я инстинктивно попытался отразить удар, но клеть сковывала не только свободу передвижения, но и чары.

Холод, словно тысячи тонких игл пронзил мое тело. Не успев ничего сказать, я рухнул на землю, не в силах шелохнуться. Я не видел, но слышал, как уходит отец, как задвигается стена, и как все смолкает.

Первым подсознательным желанием было провалиться в сон — разум считал, что это единственное спасение от невыносимого холода. Отец не пожалел сил и сделал довольно мощное заклинание. Но засыпать было нельзя, первое, что нужно делать, когда действие заклинания пройдет — шевелиться и пытаться согреться, как бы больно и неприятно не было.

Через несколько минут я смог пошевелить пальцами и начал их активно разминать. Когда смог поднять руки, начал растирать тело, разгонять кровь по венам. Благодаря этим манипуляциям я очень быстро избавился от сковывающего холода, хотя зубы все еще выбивали дробь.

И все это время я размышлял о том, что только что произошло. Наверное, этого мне следовало ожидать. Я не слишком-то притворялся подростком, хотя мне и казалось, что у меня получается. Но и бездействовать я не мог, и конечно же это вызвало у отца подозрения.

Что мне делать теперь, я не слишком понимал. Из клети выбраться невозможно, а этот старый артефакт у меня над головой, и вовсе создан для того, чтобы можно было удерживать в плену не только чародеев, но и других более сильных магических существ. Есть даже миф о том, что в нашем подземелье когда-то томился свирепый Злыдень, который наводил ужас на жителей всего княжества. Он умел обращать одним лишь взглядом людей в безвольных и кровожадных марионеток, которые пожирали любых живых существ на своем пути. И якобы Горедан Гарван его изловил и запер в подземелье, желая использовать способность Злыдня в войне с кочевниками, которые повадились нападать на княжество.

Правда это или нет, сложно сказать, это скорее — больше народные байки, чем правда. Но, возможно, когда-нибудь мне удастся заглянуть в семейную летопись, и узнать наверняка. Осталось только выбраться отсюда, и в том, что отец меня не станет зде6сь долго держать, я почему-то не сомневался.

К тому же мне ничего не остаётся, как еще раз попытаться рассказать отцу о будущем. Может быть теперь он наконец поверит?

Чтобы быстрее согреться и, наконец, перестать стучать зубами, я начал отжиматься, приседать, бегать на месте — попросту усилено двигаться, на сколько позволяло пространство клетки.

Позади сияли корни родового древа, здесь было так тихо, что мое учащенное дыхание и стук сердца казались невыносимо громкими. Взглядом то и дело натыкался на белоснежный череп кого-то из моих предков. Он лежал неподалёку среди корней и смотрел на меня черными провалами словно бы осуждающе.

Подумал о матери и о том, как объяснит ей отец мое отсутствие. На всякий случай достал зеркало связи и попытался с ней связаться, хотя и понимал, что клеть не выпустит чары и не позволит мне это сделать.

Отец явно не зря привел меня именно сюда. В подземелье с темницами меня бы быстро обнаружили. Савелий несколько раз в день спускается в котельную, которая недалеко от темниц, чтобы проверить температуру огненной ойры. Там бы, если бы я начал кричать, он бы меня сразу нашел. Это означало еще кое-то — отец не собирается рассказывать никому о том, что запер меня здесь. Вероятно, он пока и сам не до конца уверен, что я не тот, за кого себя выдаю, а возможно просто не хочет, чтобы мама нервничала.

От нечего делать, я улегся на землю, глазел на артефакт чародейской клети, висящий прямо надо мной. Стало любопытно, когда отец его сюда повесил. Судя по тому, что артефакт был буквально выдран из стены вместе с камнем, делал это отец впопыхах. Наверняка приехал домой раньше, а только после отправился за мной в школу.

После перепадов температур организму требовалось восстановление, поэтому я даже не сопротивлялся, когда меня начало клонить в сон. Сколько я проспал трудно сказать, но разбудил меня шепот Инесс, раздавшийся у самого уха:

— Ярослав.

Я резко поднялся на локтях, щурясь спросонья и пытаясь ее разглядеть. Запоздало вспомнил, что сейчас не полнолуние и увидеть призрака вряд ли получится.