Ивар Рави - Прогрессор

— Я готов в любое время, нужно только сказать за несколько часов, чтобы погрузить на «Стрелу» запасы воды и еды.

— Отлично, тогда послезавтра с утра двинемся в путь. А сегодня отправь Мара в бухту Портбоу, он успеет сделать рейс с рудой до нашего отплытия.

— Хорошо, Макс, — ещё раз обменявшись рукопожатием, мы разошлись: американец занялся своим будущим клиппером, я же направился домой.

В последнее время начал понемногу вводить Миху в курс всех наших дел, готовя себе преемника. Мал окончательно определился со своим будущим: кроме битв и сражений, его ничего не интересовало. Возобновил практику сбора Императорского Совета, Миха был введен в Совет как полноправный представитель. Понимая, что время властно надо мной, старательно начал готовить преемника. Со стороны Лара, Рага, Санчо была полная поддержка. Были сомнения. Как это воспримет Бер, но к моему удивлению, тот только обрадовался, поняв, что ему не грозит заниматься такими заботами.

Понимая, что после моей смерти возможны трения между братьями, всячески старался внушить им, что Семья священна и нет ничего важнее семьи. Максхеп и Вик были ещё малы, но Алолихеп сама была правительницей, а Сед была амбициозна. Чтобы удовлетворить их амбиции, официально назначил Алолихеп правительницей Кипра, а Сед получила новую колонию на Корсике.

Одна из комнат Дворца, была отведена под Хранилище. Вириту сделал по моей просьбе толстую дубовую дверь, а Тиландер смог врезать в нее замок, снятый с самолета. В Хранилище были собраны все конспекты: мои по медицине, Тиландера по морскому делу, Лайтфута по кузнечному делу и металлургии. Но большая часть конспектов принадлежала перу Александрова, похороненного рядом с Хранилищем на заднем дворе.

Миха знал, где находится ключ, несколько раз показывал ему рукописи, объясняя, что именно здесь наше главное богатство и сила. В знаниях, что были в этих рукописях. В этих рукописях было то, что поможет Руссии, так теперь официально стало именоваться то подобие государства, что мне удалось создать.

Несколько последних дней, меня мучало предчувствие нехорошего. Попытки разобраться в причинах такого состояния, ни к чему не привели. С одной стороны, у нас все было хорошо: каждый знал, чем ему заняться, мой авторитет был непоколебим. Лар, Бер и Гау контролировали воинов и были преданы мне. Оба американца доказали много раз, что и в мое отсутствие оставались надежными товарищами, а теперь к тому же стали родней. Функционировала школа, появился университет в зачаточном состоянии. Религиозные священнослужители вели проповеди о Великом Духе Макс Са Дарб Канг У Ра. Были построены мельница, лесопилка, две домны, речные ладьи. Строилась трехмачтовая шхуна, найдена железная руда. В рационе Русов была мясная, рыбная и овощная пища. Из фруктов и ягод, мы питались оливами, малиной, яблоками.

И тем не менее, что-то меня беспокоило. Мои мысли неоднократно возвращались к красной движущейся точке на небе, виденной мной во время первого морского путешествия в Европу. Что это было? На этот вопрос у меня не было ответа.

В эту морскую разведку, я собирался особенно тщательно: нацепил на пояс катану, сунул пистолет ТП-82 за пояс. Санчо и Бер уже топтались во дворе, дожидаясь меня.

Тиландер был пунктуален как всегда: «Стрела» была готова выйти в море, вода и припасы были погружены ещё вчера. «Варяг» под командованием Мара, должен был вернуться ранним утром с Портбоу с очередной партией железной руды.

— Будем ждать Мара? — Тиландер, будучи пунктуальным, не любил опоздания.

— Вызови его по рации, если он на подходе и все нормально, будем отплывать. А если, — я не докончил фразу, потому что и так было понятно, что при молчании Мара, мы поплывем на юг, в Портбоу.

— «Варяг», как слышишь прием? — Тиландер трижды повторил вызов, прежде чем рация ожила. Сквозь треск и шипение прорвалась фраза Мара:

— Я уже у входа в реку, — и практически сразу Тиландер скомандовал матросам:

— Отдать швартовы!

Лэнгли, округ Фэрфакс, штат Виргиния 17 марта 1985 г.

В Оперативном директорате ЦРУ шло совещание, на котором присутствовал лишь ограниченный круг людей. Во главе стола, склонившись над картой Испании, задумчиво молчал директор Национальной Секретной Службы Том Каллиган. За овальным столом с микрофонами сидели начальник Отдела специальных операций ЦРУ Майкл Пайпс, его заместитель Ричард Диккинз, и руководитель Научно-Технического Директората Роберт Канвайс.

— И так, все ознакомились с планом, есть замечания и возражения, — нарушил молчание Каллиган. Сидевшие за столом не проявили инициативы, ограничившись молчаливыми кивками.

— Я понимаю, что операция предстоит сложная, никогда мы еще так нагло не работали против Советов. Данные нашей разведки и выкладки аналитиков подтвердились, к власти в Советах пришел Горбачев. И наш человек в КГБ подтвердил, что у Горбачева натянутые отношения с этим ведомством. Есть подозрения, что новый руководитель ЦК КПСС попытается наладить отношения с Рональдом (Рейган).

— Том, — подал голос Майкл Пайпс начальник Отдела специальных операций, — не сыграет ли наша операция в Мадриде, плохую службу, если руководитель Советов настроен на сближение?

— Нет, — после минутного размышления ответил Каллиган, — операция санкционирована самим Роном. Если Советы пойдут на сближение, мы всегда сможем помочь им «найти» их физика. А если нет, то у нас в руках будет их апологет «ядерной зимы». В любом случае мы ничего не проигрываем. Единственное, после исчезновения его будут искать, и Испания, даже будучи нашим партнером по Североатлантическому блоку, будет рвать когти, боясь советского ответа на пропавшего физика на их территории. Поэтому, мы и проводим операцию, не привлекая резидентуру в Мадриде, за каждым из них наблюдает КГБ. И именно по этой причине, в Атлантике не будет американских судов в той части океана, ни надводных, ни подводных. У Советов не должно быть даже теоретических подозрений о нашей причастности.

Каллиган замолчал, давая время каждому за столом еще раз проникнуться важностью задачи. Увидев, что руководитель научно-технического директората заерзал под его взглядом, задал ему вопрос:

— Что тебя беспокоит, Боб?

— Мы не делали таких операций без прикрытия, без запасного плана, слишком много возможных случайностей, — Канвайс перевел дух, — проплыть на яхте класса Контесса-32, от Европы до Бермуд, где только один член команды профессиональный яхтсмен, очень трудная задача. Это три тысячи миль, это огромное расстояние, — Канвайс демонстративно развел руками.

— Не забывай, Боб, что наш яхтсмен Дональд Пинчер, а он, между прочим, самого Эдварда Тервеляна, олимпийского чемпиона обыгрывал и не раз. И не будь той истории с наркотиками, в Лос-Анджелесе на Олимпиаде должен был выступать Пинчер.