Александр Верт - Правила борьбы

«И дел много, так что нюни распускать – не к месту», – сказал себе Виту и вернулся к остальным.

– Все в порядке? – спросил сонно Кастер. – У тебя такой вид, словно ты с кем-то поссорился.

– Я человек самостоятельный – могу ссориться с самим собой, – ответил Виту, стараясь пошутить, но по взгляду Кастера понял, что юмор он не оценил и только больше насторожился.

– Ребят, давайте в темпе, – попросил Шеф. – Чем быстрее мы отсюда уйдем, тем лучше.

Виту даже хотел убежать от Кастера, но его задержал Берг, поймав за плечо.

– Дай посмотрю, что у тебя с лицом, – буркнул он угрюмо.

Ему явно ночевка тоже далась нелегко, но прикасался он к Виту без злости, тот хмыкнул, понимая, что было в этом прикосновении что-то истинно врачебное: и уверенность, и даже властность, но в то же время мягкость и забота, желание не причинять ненужной боли. Хотя причинить ее Берг тоже был способен, и орать так, что Виту чуть не оглох.

– Блять! Вот что? Что, блять, надо было делать?! – выдал Берг, видя последствия поцелуев.

Шов перекосило. В двух местах леска просто порвала кожу. Края раны разъехались в самом верху, а под военным защитным гелем, заменяющим повязку, запеклась кровь.

– Как?! – спрашивал Берг, пытаясь успокоиться.

– Целовался, – ответил Виту, косясь в сторону.

Ему вдруг стало неловко, как подростку, которого поймали под лестницей за любовными делами.

– Да ты…

– Ну, все! Он больше не будет, – вмешался Кастер. – Я проконтролирую.

Он сказал это так, что Виту все же посмотрел на него. Это было странно, но от слов какого-то мальчишки становилось легче, а еще было не стыдно, что его вдруг защищают. Виту, конечно, никогда бы это не сказал, но прямо сейчас ему действительно нужна была защита, поддержка, крепкая рука, которая легла бы ему на плечо, окончательно прогоняя шепот прошлого.

Смех всех остальных значения не имел и «фу» от Берга тоже.

– Спасибо, – коротко ответил Витур.

– Вместе же косячили, – пожал плечами Кастер и весело ему подмигнул, – а теперь за работу, дружище. За работу.

Он так улыбался, что не улыбаться в ответ было трудно. Без всяких игр Виту бодро взялся за дело. Ему предстояло следить в дороге за Ироном, а значит нужно было сделать что-то вроде бортика, чтобы слабый товарищ точно не слетел с неприспособленного для таких перевозок сидения.

– А если мы порежем эту трубу пополам? – спросил Виту у Кастера, потому что Шеф уехал первым.

– Зачем?

– Полтрубы – это готовая люлька, из которой ни на одной кочке Ирон не вылетит, даже если совсем не проснется.

– А есть чем?

– Есть в черве электрорезак. Если подключить его к двигателю вашей машины, то работы на три минуты.

– А ты сможешь? – с сомнением спросил Кастер.

– Дорогой мой, я – физик, уж подключить электрорезак к двигателю и нажать на кнопку я в состоянии.

– Ладно, бери в помощники кого хочешь.

– Мартина возьму, мне же тупо надо, чтобы трубу кто придержал.

Кастер ему подмигнул и пошел проверять, точно ли ничего не забыли, потому что трофейного добра у новых Демонов было немало, а потом сам помогал Ирону дойти до червя и держал под наклоном закрепленную веревками половину трубы. Виту поставил ее на сидения и сделал петли, чтобы закрепить веревкой к трубе сверху. Получилась самая настоящая люлька с подпоркой.

Берг тоже оценил, показав Виту большой палец, подоткнул Ирону под голову тряпье, соорудив подобие подушки.

– Главное, поверните его на бок, если его будет тошнить, – добавил он уходя.

– Справлюсь, – отмахнулся Виту, наблюдая за тем, как мгновение назад смотревший на них Ирон закрывал глаза и отключался буквально на глазах. Даже проверял нет ли у того жара, а потом садился на пол у самой люльки. Это как раз позволяло видеть Ирона.

– Итак! – сказал Кастер, заведя мотор и отправив червя вперед. – О чем будем болтать?

Ему надо было следить за дорогой, но это было слишком скучно, а Виту был рядом, и с ним хотелось говорить. Хотелось знать о нем больше и рассеять его серьезность тоже хотелось. Эта потухшая внезапно игривость Кастера беспокоила, и он даже не предполагал, что вот этот практичный и серьезный Виту куда больше похож на настоящего Витура Калибана.

– О чем хочешь, о том и поговорим, – ответил Виту, пожимая плечами.

Он снова сидел, поджав ноги под себя, так чтобы все еще ноющий зад не касался пола. Это было даже удобно в шатающемся из стороны в сторону черве.

– А как ты понял, что ты гей? – внезапно спросил Кастер.

Ответа не последовало и он решил порассуждать.

– Мне правда интересно. Ладно тут в Пекле все меняется, и ты скорее просто уже как все перестаешь париться на тему пола, ну особенно те, кто молодыми сюда попал, ну а раньше? Неужели ты реально не пялился на здоровые сиськи? Даже на те, которые дрожали, как желе? Ну, девки в спортзале или на стадионе – это же вечная угроза вставшего члена, разве нет?

– Нет, – коротко ответил Виту.

Его все это действительно никогда не волновало.

– Ну ладно, верю, а как было?

Ответа снова не было.

– Если не хочешь, можешь не рассказывать, я же так, из любопытства спросил. Представить хотел.

Виту тоже хотел, только не представить, а сказать, вывернуть все это и забыть.

– Меня совратил отец, – внезапно и резко ответил он.

– Что? – ошарашенно спросил Кастер, даже обернулся, дернул рычаг и червя повело в сторону, пришлось срочно снова смотреть на дорогу и выравнивать его ход.

– Забудь, – отмахнулся Виту, понимая, что все это слишком.

– Ну уж нет, – выдохнул Кастер, тяжело дыша. – Уж прости, но такое я забыть не смогу.

– Так и я не могу, – ответил ему Виту и снова умолк, а внутри все нарастало, словно поток воды, переливалось через край и внезапно превращалось в слова, которые Виту, как ему казалось, никому и никогда не скажет: – Мне было три года, когда умерла мама. Я ее не помню, даже фотографии ее не осталось, а меня после ее смерти усыновил Нейтан Калибан, он был бухгалтером в крупной фирме, неплохо зарабатывал и, хоть он и был одинокий, ему меня отдали. Он хорошо ко мне относился, вернее я думал, что хорошо, но… во всем всегда был какой-то нездоровый сексуальный подтекст. Это я теперь понимаю, а тогда конечно нихера я не понимал. Просто он обо мне заботился, любил, говорил, что я очень красивый, убедил меня, что длинные волосы мне идут, заставил заниматься балетом, а главное – он постоянно меня трогал. Волосы, шея, задница. Я после приюта видел кошмары каждую ночь, и он забрал меня к себе в постель, мол, чтобы я с ним засыпал, а потом так и не отпустил. Я спал с ним в одной кровати много лет.

Виту запнулся, сглотнул, но Кастер молчал. Он его слушал, думал и даже не мог понять, но содрогался от ужаса.