Владислав Конюшевский - Попытка возврата [Попытка возврата. Всё зависит от нас. По эту сторону фронта. Основная миссия]

— Процедуры отменить! До моего прихода к палате чтобы никто не подходил! Обязательно передайте это по смене.

Средних лет медсестра, вставшая при нашем появлении, только отрывисто кивнула, как болванчик, и ответила:

— Яволь!

Ну вот и славно… А даже если кто в нарушение приказа и попробует сунуться, то дверь, уходя, я закрыл на ключ, так что фора у нас будет. Не торопясь, спустились с крыльца и, утрамбовавшись в автомобиль, поехали к воротам. Часовой, может, и удивился увеличению количества пассажиров, но вида не подал и выпустил в ночь без проблем. На этот раз патруль встретился только единожды и то, скользнув по знакомым номерам равнодушным взглядом, просто козырнул проезжающей мимо машине.

— Леха, не гони так… И вообще — куда едем?

Пучков вместо ответа лишь плечами пожал. Обговорив все, мы как-то не обсудили пути эвакуации, и теперь, подъезжая к знакомой кривой улочке, он, похоже, сам удивился тому, куда его занесло. М-да… выходит, круг замкнули. Откуда началась сегодняшняя ночь, там она, похоже, и закончится. Хотя до конца еще далеко — времени только без двадцати три. Так что правильно нас Леха привез. Сейчас машину в реку, а сами в пещерку до утра, пока комендантский час не кончится.

Все повылазили из «опеля», разминая затекшие в тесноте конечности. Пучков при этом держался рядышком с немцем. Тот, видно, почувствовав критичность момента, обратился ко мне:

— Господин офицер, вы обещали мне жизнь.

Я кивнул:

— Действительно, обещал. Ну давайте для начала избавимся от гранаты.

Генрих с готовностью повернулся спиной, чтобы было удобнее добраться до взрывоопасного кругляша, но я, подойдя к нему, гранату трогать не стал, а одним резким движением свернул гестаповцу шею.

— Извини, фриц. Девать нам тебя некуда. Да и дохлый ты — гораздо более симпатичен.

Вилли, поглядев на эту экзекуцию, только крякнул, а остальные восприняли как должное. Светлана даже кивнула одобрительно. Потом резидент, предварительно сбегав к кустикам, видно, отбитые почки давали о себе знать, подойдя ко мне, потянул за рукав:

— Командир, у меня к вам есть разговор.

Оглядев побитого разведчика, я отходить в сторонку отказался, сказав:

— Говорите здесь. Люди все надежные.

Тот повздыхал, пощупал бланш под глазом и наконец решился:

— Видите ли, в чем дело. Когда меня взяли, то гестаповцы забрали портфель с документами. Но я их еще там, в Чехословакии, переснял на микропленку…

Оба-на! Вот это поворот! Выходит, не все потеряно? Народ, как и я, сделал стойку, услышав эти слова. А Вилли, фантик плюшевый, держал актерскую паузу, ощупывая языком осколки зубов. Первым не выдержал я:

— Ну не тяни! Где пленка?!

— В той квартире, откуда меня взяли. В гостиной, под плинтусом, есть щель. Вот туда ее на всякий случай и спрятал, посчитав, что так надежнее будет.

— И на допросе о ней ничего не сказал?

— Немцы о пленке даже не догадывались, поэтому не спрашивали. Потом виновато отвел глаза и добавил:

— А спрашивать они умеют…

Шагнув к нему, я ободряюще положил руку на плечо:

— Да не вини ты себя! В данной ситуации любой бы раскололся. Я знаю. Так что забудь. А вот за то, что пленку сохранил — начальство тебя в уста сахарные восторженно и неоднократно лобзать будет.

Разведчик, сильно сомневаясь в этих словах, покачал головой, но я, уже не обращая на него внимания, повернулся к ребятам, приказав:

— Все слышали? Так что за дело. Девчата, труп и машину — утопить. Леха, помоги им.

Народ побежал выполнять приказ, а я стал выяснять, под каким конкретно плинтусом заныканы микропленки. Минут через двадцать группа вернулась. Оставив агентурного на попечении барышень, рванули в сторону знакомого дома. Шли быстро, прячась по палисадникам, и благодарили Бога за то, что осенью светать начинает поздно, поэтому время осуществить задуманное еще есть.

К половине четвертого подошли к знакомому каштану. Окно немцы так и не закрыли, только одеяло осталось висеть в проеме. Вот и славно, трам-пам-пам! Скользнув с ветки на подоконник, несколько секунд прислушивался, пытаясь по звукам определить — есть ли в комнате бодрствующие. Ничего не услышав, стволом пистолета, удлиненного глушителем, чуть отодвинул полог. Ни фига не видно, но то, что вопить и стрелять в меня не стали, это уже радует. Потихоньку просочился в комнату. Такой же бесшумной тенью следом нырнул Пучков. Фонарей у нас, само собой, не было, поэтому двигались на ощупь. Ага, вот кровать и на ней кто-то сопит. Почти беззвучно прошептал:

— Нашел.

— И я.

— Гасим…

В полной тишине звук глушителей показался громоподобным. Блин! Надо было в ножи их взять! Но сожалеть было поздно и, уже особо не скрываясь, рванули во вторую комнату. Там, при свете керосинки, торчала бодрствующая смена. Странный звук из соседнего помещения их насторожил, и один из засадников уже встал, на ходу доставая пистолет. Второй только начал подниматься. В этот момент мы их и почикали.

Пук! Пук!

Пук! Пук!

Я садил с колена, а Леха стоя во весь рост. Охранники изломанными куклами попадали на пол, так и не успев выстрелить. Потом напарник перекатом ушел на кухню, а я кинулся к тахте, под которой был заветный плинтус. Через несколько секунд вместе с вернувшимся Пучковым, пачкаясь в пыли, шарили по полу в поисках пленки. Тут Леха замер и придушенным голосом сказал:

— Есть!

— Киса, вы нашли бриллианты?

— Нет, только пленку…

После чего, гордо показав мне две катушки, поинтересовался:

— А тут еще и бриллианты есть?

— Ну ты и темный человек. Что, «Двенадцать стульев» не читал? Напарник, смущенно улыбнувшись, ответил:

— Читал, конечно, просто сразу не понял, о чем ты.

— Об этом самом… ладно, валим отсюда!

Уйдя, как Карлсоны, через окно, уже при начинающем светлеть небе добрались до пещерки. Победно вскинув кулак с зажатыми в нем катушками, устало плюхнулся на топчан, сказав:

— Все, ребята, сегодня мы опять победили!

Галка со Светкой восторженно пискнули, и я наконец был награжден одновременными смачными поцелуями с двух сторон. Правда — только в щеки. Лешка тоже был удостоен подобной награды.

А потом я, распределив дежурства, привалился к стенке, закрыв глаза. Однако сильно сегодня набегался. Хотя, конечно, удача во все тридцать два зуба улыбнулась. Это же чистая случайность, что в засаду не влипли и Генриха отловили. Фрицы, наверное, и предположить не могли, что найдется придурок, который обезьяной по деревьям скакать начнет, вместо того чтобы в дверь войти. Тем более третий этаж — это вам не с земли в окошко постучать. Подходы к дому они наверняка проверили и дерево видели, но все равно — стереотипы мышления дали о себе знать. Все-таки высоковато окно для входа. Поэтому и дрыхли с комфортом при открытой раме. Вот из-за этого и вышло почикать фрицев достаточно легко. Хотя насчет легко — это я загнул. Устал так — руки дрожат. Да и завтра тот еще денек предстоит. Мало — выйти из города, еще и до точки встречи с самолетом дойти надо. Но нам только бы из Измаила выбраться, а там уже ребята Клима ситуацию контролировать будут. Ну и нас соответственно — блюсти и охранять. Под эти мысли провалился в сон как в яму.