Кристофер Паолини - По ту сторону звезд [litres]

– О, Фалькони подобрал еще одну бродяжку.

Напротив Киры сидела невысокая кудрявая женщина. Прислонившись спиной к ящику, она вязала длинный шарф в полоску. От нее исходило явственная аура утраты и зависти.

– Вроде того, – ответила Кира, не желая вступать в разговор.

Женщина кивнула. Рядом с ней зашевелилось сложенное одеяло, и крупный рыжий кот высунул голову, насторожил уши с черными кончиками и оглядел всех равнодушно. Зевнул, выставив убедительно острые зубы, и снова угнездился.

Интересно, как воспринимает этого конкурента мистер Пушистые Панталоны?

– Симпатичный котик.

– Неужели?

– Как его зовут?

– У него много имен, – сказала женщина, разматывая нитку с клубка. – Сейчас он Хлустанди, что значит «слушающий».

– Серьезное имя.

Женщина приостановилась, чтобы развязать узелок на шерсти.

– Да уж. А теперь вы мне скажите: сколько капитан Фалькони и его развеселая банда содрали с вас за проезд?

– Они не взяли с меня денег, – ответила Кира, слегка недоумевая.

– Вот как? – Женщина приподняла бровь. – Ну да, вы ведь из военных. Вымогать деньги у представителя вооруженных сил – это уж ни в какие ворота не лезет. Ни в какие.

Кира оглядела забитый пассажирами трюм.

– Постойте, вы хотите сказать, они берут деньги с тех, кого спасают? Это же противозаконно.

И аморально. Любой потерпевший крушение в космосе вправе рассчитывать на помощь – совершенно бесплатно. О вознаграждении речь могла зайти позже, в зависимости от ситуации, но не в момент спасения.

Женщина пожала плечами:

– Подите скажите это Фалькони. Он требует тридцать четыре тысячи с каждого за перелет до Руслана.

Кира открыла рот, подумала – и закрыла. Тридцать четыре тысячи битов – вдвое больше, чем обычно стоит межпланетный перелет, еще чуть добавить – и можно купить билет до другой звезды. Она нахмурилась: фактически экипаж «Рогатки» шантажирует бедолаг: плати или так и останешься болтаться в космосе.

– Но вас, кажется, это особо не огорчает? – спросила она женщину.

Та поглядела на нее странно, словно забавляясь.

– Путь к цели редко бывает прямым. На нем много изгибов и поворотов, отчего путешествие становится намного приятнее.

– В самом деле? Вымогательство вас забавляет?

– Так далеко я не захожу, – сухо ответила женщина. Рядом с ней Хлустанди приоткрыл один глаз с вертикальным зрачком и снова закрыл. Кончик его хвоста слегка шевельнулся. – Но это лучше, чем сидеть в одиночестве и считать голубей. – Строго глянув на Киру, она уточнила: – Для ясности: голубей у меня нет.

Кира никак не могла понять, когда эта женщина шутит, а когда говорит всерьез. Желая переменить тему, она спросила:

– И как же вы попали сюда?

Женщина поглядела на нее искоса, спицы зазвенели в яростном темпе. Ей будто бы и не требовалось смотреть на свою работу: руки подцепляли и сплетали шерсть с усыпляющей равномерностью, не замедляясь, не сбиваясь ни на миг.

– А как попал сюда любой из нас? А? Так ли это важно? Я бы сказала, единственное, что имеет значение, – научиться осознавать, где мы находимся в конкретный момент. А не где мы были до того.

– Наверное, вы правы.

– Мой ответ вас не очень-то устраивает, понимаю. Скажем так: я отправилась к Шестьдесят первой Лебедя повидаться со старым другом, и судно, на котором я находилась, подверглось нападению. Самая заурядная история. К тому же, – и тут она подмигнула Кире, – мне нравится быть в гуще событий. Ужасно скверная привычка.

– А! А как вас зовут, кстати говоря? Вы мне так и не сказали.

– И вы тоже не назвали мне свое имя, – возразила женщина, уставившись на Киру.

– О… Эллен. Эллен Камински.

– Рада знакомству, Эллен Камински. Имена обладают большой силой, будьте осмотрительны – кому открывать свое имя, а кому и нет. Заранее не знаешь, не обратит ли человек ваше имя против вас. А меня вы можете называть Инарё [8]. Потому что я – Инарё.

– Но зовут вас не так? – полушутя уточнила Кира.

Инарё снова вгляделась в нее:

– А вы сообразительная, да? – Она погладила кота и пробормотала: – И почему самые интересные люди всегда прячутся за ящиками? А? Почему?

Кот насторожил уши, но не ответил.

Когда стало ясно, что Инарё утратила интерес к разговору, Кира вскрыла упаковку с едой и потребила довольно-таки безвкусное содержимое. С каждым кусочком она возвращалась к нормальности, обретала почву под ногами.

Доев, она достала футляр, который ей дал Вишал, и надела контактные линзы. «Только, пожалуйста, не убирай их и не порть, – мысленно попросила она Кроткий Клинок. – Уж будь так добр».

Поначалу она не была уверена, поняла ли ее чужь. Но вот перед глазами замерцал экран, и она вздохнула с облегчением. Без имплантов возможности контактных линз были ограниченны, но хотя бы удалось создать гостевой аккаунт и войти в систему корабля.

Она вызвала карту системы двойной звезды и проверила, где находятся медузы. В системе Шестьдесят первой Лебедя и поблизости появилось уже десять инопланетных кораблей. Два из них перехватили грузовое судно возле Карелина – второй планеты в системе Лебедя А – и в этот момент вели с ним бой. Трое других на большой скорости неслись к рудоперерабатывающим станциям на дальнем поясе астероидов (таким образом, они окажутся поблизости от кольцевой обитаемой станции «Челомей»), а два больших крейсера гнались за дронами-рудокопами у Лебедя Бэ, в шестидесяти восьми астрономических единицах от «Рогатки».

Три новых корабля вынырнули по другую сторону Лебедя A (высоко над орбитальной плоскостью планет), на разном расстоянии от внешнего пояса астероидов.

По крайней мере, для «Рогатки» ни один из инопланетных кораблей пока не представлял непосредственной угрозы.

Напрягшись, Кира могла ощутить тот же призыв, который почувствовала во время нападения на «Смягчающие обстоятельства», – зов, влекущий ее ко всем инопланетным кораблям разом. Ощущение было очень слабым, словно полузабытые сожаления. Это означало, что медузы передают сигнал, но не получают ответа, иначе они бы уже точно знали, где находится она (и с ней Кроткий Клинок).

И то хорошо.

Но возникали новые вопросы.

Во-первых, как . Никто больше во всей системе не замечал этого сигнала. И это означало, что либо сигнал очень трудно обнаружить, либо медузы используют неизвестную человечеству технологию.

Во-вторых, почему . У медуз не было ни малейших оснований считать, что она выжила при взрыве «Смягчающих обстоятельств». Так почему же они снова и снова повторяют призыв? Надеются ли обнаружить иной «скинсьют», подобный Кроткому Клинку? Или все еще ищут именно ее?

Киру пробила дрожь. Ответа на эти вопросы она не получит – разве что лично задаст их медузам, а она бы предпочла с ними не встречаться. Она чувствовала себя слегка виноватой, пренебрегая призывом, пренебрегая долгом, о котором ей напоминали. Это был не ее долг, а Кроткого Клинка, и чувство вины удивило ее – ведь чужь вроде бы ненавидела захватчиков.