Константин Калбазов - Реформатор [litres]

Подошел к столу, набрал в кружку сбитня и в несколько долгих глотков выпил его. После чего тяжко опустился на скамью, привалился к стене и облегченно вздохнул. Правда, при этом оставался все так же хмур.

– По его деяниям будет учинено дознание. А там и судить стану, – наконец устало заключил он.

– Батюшка, нет вины Михаила. Ни в чем нет. Иль позабыл, что град свой он поставил на границе и по «Правде» не должен был платить никаких податей. Однако сам, своей волей решил делать это и затребовал к себе княжьего мытаря. А когда ты увеличил сбор до пятой части, принял это, как верный подданный. Злые языки твердят о том, что он скрывает доходы, но поток от него в казну год от года только растет. Сталь, железо, цемент, горючий камень да много еще чего. Только польза от него Руси. И о главной задаче он не позабыл, прикрыл границу. С его стороны нет даже малых набегов. А кто разобрался с принесшими нам много разора Бонякканом и Шаруканом? Уж точно не те наушники, что на него клевещут от обуявших их зависти и жадности. Монету чеканит? Так ведь для своего удобства. Он ее за пределы Пограничного не пускает. Сами купцы тайком вывозят и продают втридорога как украшения.

– Правду, стало быть, мне сказывали, что ты ему благоволишь без меры.

– Батюшка, ты уж четырнадцать годков на киевском столе, скажи, получилось бы у тебя править, не имея под рукой тех, на кого ты можешь опереться?

– Опора нужна каждому. Без нее никак нельзя.

– А видишь ли ты меня своим преемником?

– Хочешь сказать, что он твоя опора?

– Да.

– Ненадежное получается плечо, сынок. Ить сам себе голова.

– Может, и так. Но ни разу он еще не сделал ничего такого, чтобы во вред Руси пошло. Дал пушки Комнину, и тот надрал холку венецианцам? Да, похоже, с избытком, коли они даже тебе пожалились и доброхотов близ тебя нашли. А ить от того опять польза Руси вышла. Пошлины в Царьграде стали меньше, и наши купцы вновь могут в нем торговать, а не отдавать товары венецианцам за бесценок. Но они того замечать не хотят, только видят беспошлинную торговлю Михаила. А кому он платит с того прибытка пятую часть? Великому князю киевскому. Батюшка, а кто из купцов иль князей еще платит столько же? Сдается мне, десятиной обходятся.

– Так ни у кого и доходов таких нет.

– Работать не умеют, вот и нет. А Михаил наукой делится щедро. Я вот поставил у себя те же плавильни, что у него. Так они мне и из болотной руды железа выдают куда больше. А как заменил молотобойцев на механические молоты, так и крицы переделываются куда быстрее. Но те, кто тебе советует, новому учиться не желают, они все больше на чужой каравай рот разевают.

Всеволод какое-то время посидел молча, глядя в какую-то одному ему ведомую точку. Потом перевел усталый взгляд на Владимира. Закрыл глаза и посидел еще немного. Наконец произнес:

– Очень надеюсь, сынок, что ты не ошибаешься. Велю его выпустить. Но дознание все же проведу.

– Твоя воля, батюшка.

– Хм. А ты неплохо устроился, – оглядев камеру, произнес Владимир.

– Я тут только в гостях, так что остается поблагодарить хозяина. Может, понимает, что я у тебя в милости, вот и решил держать нос по ветру. Железо-то разогреть да убрать свежее сено недолго, – пожал плечами Михаил.

– Осерчал?

– Не стоит задавать вопросы, князь, ответы на которые ты и сам знаешь. А вот если тебя интересует, не решу ли я отложиться со своим градом, то я отвечу – этого не будет. Сила Руси в единении. Не будет его, не станет и государства. Так что не до глупостей.

– Странный ты. Поверить в твои слова трудно, но отчего-то я верю.

– Может, потому что хочешь верить, – улыбнувшись, произнес Михаил.

– Может, и потому, – не стал возражать Мономах. – Ладно, пошли уж. Чего в порубе разговоры разговаривать.

– Пошли.

– Ты и впрямь думаешь, что бояре киевские уж ко мне присматриваются? – выходя из здания во двор, спросил Мономах.

– А иначе и быть не может. Батюшка твой хворает все чаще. Стол киевский по всем законам должен тебе отойти. Это жизнь, князь. И все мы смертны, – щурясь на солнце, ответил Михаил.

– Я ведаю, что ты лекарь знатный.

– При твоем отце достойный лекарь ромей, – возразил Романов.

– Но ты, сказывают, и вовсе чудеса творишь.

– С ранами да, было дело. Но хворь это иное. И потом. Из поруба и сразу к ложу больного, заточившего меня туда… Князь, а не слишком ли много мне веры?

– Это не ответ.

– Веди, – просто ответил Михаил, переглянувшись с давешним стражником.

Тот едва заметно кивнул, давая понять, что все понял и исполнит должным образом. Дорофей и не подумал выполнять приказ воеводы. Отошел бы от Киева, осмотрелся и начал бы действовать. Тем более при наличии на борту безопасника, а значит, и выхода на киевскую сеть осведомителей.

Но ему не пришлось принимать решение самостоятельно. Данила имел четкие инструкции на случай такого вот поворота. И письменный приказ для полусотника выполнять приказы безопасника. Поэтому ладья не отошла далеко, а лишь спустилась вниз по течению на десяток километров, где и укрылась в плавнях, ожидая вестей. Теперь же пограничникам пришло время возвращаться.

Романов прекрасно был осведомлен как о болезни, одолевающей великого князя, так и о методах лечения Всеволода. Судя по описаниям симптомов, лекарь выбрал правильную тактику. Поэтому Михаил не ожидал, что справится лучше ромея.

Но как показал осмотр, он ошибался. Все же личный контакт с пациентом это не описание симптомов с чужих слов. И уж тем более при наличии возможности провести пальпацию. В чем, в чем, но в этом он мог дать сто очков вперед даже признанным ромейским диагностам. Спасибо все тому же единому информационному полю Земли и, как результат, его абсолютной памяти.

Зарабатывать очки в глазах великого князя Михаил не стал. Провел осмотр, согласился с подходом к лечению лекаря. После чего отвел ромея в сторону и выложил ему реальную картину, предложив свой метод лечения, основанный на знаниях, почерпнутых у половцев. Их знахарям было что противопоставить ромеям, пусть это и касалось лишь некоторых позиций.

Беседа происходила в присутствии Мономаха. А потому, как ни неприятно было это лекарю, но он был вынужден принять тактику Михаила и внести в лечение некоторые коррективы.

В планы Романова не входила смерть Всеволода. Слишком рано. Не без изъянов, но он вполне справляется с управлением Руси. Вот пусть и дальше продолжает в том же духе, а не взваливает все эти заботы на плечи Владимира. У того хватало забот с предстоящими реформами, которым надлежало пройти обкатку в Черниговском княжестве.

В основе их было надельное войско. Основа и скрепляющая сила будущей единой Руси. Пока-то им и не пахнет. Хотя процесс уже и запущен. Вот только дело это не скорое. Для внедрения задумки нужно несколько лет. Так, чтобы результат был виден со стороны и воям было понятно, что их ожидает в будущем.