Сергей Панченко - Начало Времен

Прометей разжег печь и собрался приготовить завтрак. Анхелика заворочалась, почувствовала тепло и открыла глаза.

— Оставь, я сама. — Она решила, что негоже женщине перекладывать свои дела на мужские плечи.

Девушка поднялась, ничуть не стесняясь своей наготы, накинула на тело платье. Прометей в последний момент успел отвести взгляд. К их дому шел народ. Он направлялся в рабочую часть, где находилось деревообрабатывающее помещение. Вскоре, за стенкой раздался стук киянок, вжиканье пил и рубанков. От шума проснулся Иван. Завтрак из разогретой курятины, кислого морса и брусков местного хлеба, был готов.

— Гостеприимством долго злоупотреблять не надо. Поживем немного, да надо просить их капраза определить нас на работу. — Высказался Иван.

— Разумеется. А то у них сложится о нас неправильное мнение.

— А мне как быть? — Анхелика опустила взгляд на свой живот.

— Это точно? — Переспросил Прометей.

— Ну…, мы сделали всё, чтобы это случилось. — Немного виновато произнес Иван.

— Значит, работать будешь за двоих. На декрет вы тут еще не заработали. В дверь постучали.

— Заходите. — Пригласил Прометей.

Дверь открылась, и показался Захар Иваныч.

— Не спите уже?

— Нет, давно встали. Успели полюбоваться рассветом. Сказка. Пожаловаться.

— Молодцы. — Председатель сел на стул у входа. — Если вам интересно, я могу провести вас по всему поселку, показать, как у нас все устроено.

— Спасибо, было бы очень интересно. — Прометей не кривил душой, ему на самом деле было интересно узнать путь, пройденный жителями поселка. — Позавтракаете с нами?

— Нет, спасибо, ешьте, я вас снаружи подожду.

Председатель оказался хорошим рассказчиком. Он обстоятельно рассказал о самых первых жителях, которые жили на плато, о том, как спустя несколько лет жизнь стала невыносимой у берегов, из-за ядовитых газов, и им приходилось искать места все выше и выше. Потом сел вечный туман. Какое-то время пытались приспособиться к жизни в нем, но начали болеть кожными и легочными болезнями, и спустя двадцать лет после катастрофы, открыли для себя эту гору, возвышающуюся над туманом. Она была голой, неудобной для строительства жилья. Жителям пришлось осваивать профессию камнетесов. Разбивать породу и делать пещеры.

— Пещеры остались, и мы их используем под хранилища. В них довольно прохладно. Зимой мы морозим лед и убираем в хранилища.

— У вас зимой морозы? — Удивилась Анхелика.

— А то. Мы же высоко. Полтора километра над уровнем моря. Зима у нас настоящая. Там, внизу тепло, круглый год, только у нас снег падает, а у них дожди льют.

— Это мы знаем, какие дожди зимой на материке. — Солидно произнес Иван.

— А потом, мы нашли лес. Дикий, прижившийся на одном пятачке. Мы считаем, что это семена прибило на том месте, вот он и разросся. С тех пор мы начали его культивировать. Оказалось, что деревья могут сами создавать вокруг себя благоприятную для них среду. Болота осушались и превращались в обычную почву. Деревья в тумане растут очень быстро. Двадцать пять лет и дерево можно срубать. Первые годы, так долго ждать не могли, но теперь у нас кругооборот.

— Мы заметили. — Признался Прометей.

— Затем мы стали строить дома и многие вещи из дерева. Выбираем горную породу под фундамент и ставим сруб.

— А вот паровые машины, как до этого вы додумались?

— А вот у нас и музей, так сказать, первооткрывателей. Это их заслуга в том, что мы сейчас умеем. Пойдемте, покажу.

Председатель завел гостей в помещение, напоминающее музей на подлодке. В нем были собраны вещи, произведенные до катастрофы. Телефоны, одежда, инструменты, части каких-то сложных механизмов, закрытые в деревянные коробки со стеклянной крышкой документы. Здесь пахло историей. Прометей обожал этот запах. Захар Иваныч рассказывал про историю некоторых экспонатов и помянул многие фамилии первооткрывателей.

— Вадим и Виктория Михайловы, от которых идет и мой род, произвели на свет двенадцать детишек. Ваши-то основатели, тоже, поди, плодовитые были?

— Ну, да, если бы не их подвиг, так сказать, неизвестно, что было. — Прометей осекся. — А Виктория Михайлова и Вадим были замужем до катастрофы?

— Я не знаю этого, мне и на ум не приходило интересоваться.

— А здесь есть ее вещи? Документы?

— Так-так. — Глава поселка прошелся по коробочкам. — Вот, это кажется ее паспорт. Только сразу скажу, состояние их документов не очень, влага и время сделали свое дело. Страницы хрупкие.

— Пожалуйста, достаньте, нам это важно. — Прометей добавил мольбы в голос.

— Хорошо. Сейчас я принесу лампу.

Вернулся он с лампой, горящей коптящим пламенем. Он поставил ее на стол, осторожно взял в руки коробочку с документом и поднял стеклянную крышку. Паспорт подсох и заскрипел при попытке открыть его. Председатель побоялся сломать хрупкую вещь.

— Увлажнить как-то надо. — Предложил Прометей, тоже переживающий за сохранность документа.

Глава поставил над лампой плоское блюдце и плеснул в него воды. Она быстро закипела. Паспорт подержали над паром и дали влаге немного впитаться. Документ размяк и приобрел некоторую эластичность.

— Можно, я? — Прометей протянул руку к паспорту.

— Аккуратнее.

Тонкие розоватые листочки паспорта были с разводьями грязи и пятнами растекшихся печатей. Вместо фотографии обладательницы документа серела клякса в квадратике. Рядом с ней виднелись строчки машинописных букв ее имени, отчества, фамилии, даты и места рождения. В подлодке имелись паспорта, и они были в более пригодном состоянии.

Прометей посмотрел страницу на просвет густого огня масляной лампы. Отвел взгляд в темноту, и снова посмотрел. Наслюнявил палец и провел им по строчке с фамилией. Буквы проступили отчетливее. Развернул паспорт и показал Ивану с Анхеликой. На светлом фоне четко проступила фамилия «Терехина». Председатель хотел возмутиться, но увидев, что эффект получился потрясающий, промолчал. Прометей таким же образом проявил имя и отчество. Проступила надпись «Виктория Викторовна».

В музее повисла тишина. У Прометея комок подкатил к горлу. Он горько сожалел о том, что Виктор Терехин не знал, что его дочь жива. Возможно, он не погиб бы, далеко от поселка, разыскивая людей, если бы сразу попытался попасть на плато Путорана. Нянчил бы своих двенадцать внуков и умер бы в старости счастливым дедом.

Вот такая между нами связь. — Прошептал Прометей.

Чем больше проходило времени, тем очевиднее становилось, что обратное путешествие Анхелике не светит. Живот рос на глазах. Подруга Ивана ходила тяжело, прогнувшись в спине и выпятив вперед свое «богатство».

— Как бы не двойня? — Предупредила Ивана местная повитуха. — Не знаю, может у таких темненьких, как твоя Анхелика, это нормально.