Наталья Крамаренко - Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 1

Я бумажку развернул – там адрес. В Центре, не в секторе. Интересно.

Я ещё малёха покрутил хвостом, правда, его вроде не было, и подъехали к адресу. Не к самому месту, конечно, я не баклан какой. Встали в квартале и пешочком – где напрямки, где через дома с длинными коридорами, где три-четыре входа на разные улицы. Так оно надёжнее. И в лифт не сели, ножками поднялись, в Центре дома невысокие, не то что у нас… Что значит: как зашли? Издеваетесь? Вы что, про «вездеход» не слышали? У вас тоже есть, но не везде работает… Гы! Ну, скажете, вы у нас кто? Правильно, никто. А я фигура. Поэтому у вас коммерческое фуфло с ограниченными возможностями и кучей рекламы, а у меня маленький, универсальный «вездеходик».

Не, в квартиру, как положено, позвонили, открыл нам дверь сам мистер Шотт. Слышал я про него много, но вот так, вживую, никогда не видел. На экране – обычный тюфяк, чиновник, оплывший жирком, хотя когда-то явно держал себя в форме. Но это по гало, а в жизни комиссар один в один – сангуский саблезубый кабан. С виду неуклюжий и медлительный, а на деле быстрый и ловкий. В руках у мистера Шотта была тросточка, вернее трость, и я бы поклялся, что в ней запрятан клинок из лучшей корабельной стали. Ха! Как – почему? Ну сами подумайте, любой сканер определит излучатель на раз-два, а клинок… хороший клинок в умелых руках, это знаете ли… Вот помнится… А, ну да. К делу – так к делу.

Зашли, огляделись. Инге своими вудуистскими методами – я уже просёк, у неё взгляд такой становится, расфокусированный вроде, я – просто глазками. Типичная конспиративная квартира для встреч с агентурой: минимум безликой мебели и плотные шторы на окнах, вроде даже двуслойные, чтобы колебания не считать было. Так что расселись мы вокруг стола в комнате, и комиссар сходу взял быка за рога.

– Судя по тому, что мне сообщили из больницы, речь идёт не о заурядной секте, так? Рассказывайте, что узнали.

Переглядываемся. У Инге прямо на мордашке написано: «Чё, опять я?» Я чуть кивнул – мол, давай. Как – почему? Если она говорит, она равноправный участник, так просто не отмахнёшься и в расход не спишешь. Она – человек мистера Харта, а не лохушка на побегушках.

Что-то мне здесь не нравилось. Нет, мистер Шотт в норме, захоти он нас подставить, нас бы уже крутили его ребята. Захоти убрать, вместо адреса во флаер прилетела бы граната. Тут что-то другое было. Я посмотрел на Инге – ну точно, её тоже что-то изводит. Я же говорил, что у неё на лице всё написано.

– Ну… – тянет она, а сама хмурится и по сторонам зыркает, и я прям чувствую, что ей поозираться хочется, но держится, – это не секта. Это чува… люди, за которыми стоит какая-то сила, сущность – называйте, как хотите. Она не просто вербует адептов, она меняет их, превращая в монстров, в нелюдей. Внешне ничего не меняется, но это уже совсем другое что-то. Понимаете, ничего человеческого там, внутри, уже нет… Это… это мерзко, то, что там. И именно такие подростки устраивают бойни. В смысле, те, кто такой обработки не выдерживает. Они думают, что они в игре и что выполняют какую-то великую миссию.

Я её слушаю, а мне спину чужой взгляд буравит. Я на комм смотрю – а там всё чисто. Ничего не понимаю. Есть здесь кто-то кроме нас, точно есть, но кто?

– Помещение полностью изолировано, – комиссар просёк мой взгляд, и снова к Инге: – Как проходит обращение?

В изоляции-то в изоляции, но… Мне одно в голову пришло: это его люди нас пасут. Но как?

– Вербовка идёт через игру, «Око судьбы», причём под раздачу… под воздействие попадают те, кто входит под дрянью… – Инге посмотрела на меня, чувствуя, что комиссар не совсем понял, и я поправил: «дурью». – Да, под дурью, наркотой. Что это за наркотик, я не знаю, но он открывает… доступ к сознанию, что ли? Надеюсь, что это твари попались только те, кто перед игрой закидывался, ну или совсем на башню уехав… с совсем уж расшатанной психикой.

– Гхмм… – комиссар почесал набалдашником тросточки лоб. – Что же, это кое-что поясняет. Мне тут шепнули, – он доверительно чуть подался к нам, – что к нам должны прибыть… или уже прибыли, гости. Оттуда, – мистер Шотт посмотрел в потолок. – Теперь понятно, почему. Скажите… А добыть эту наркоту у вас не вышло?

– Есть дилер, – ну, это уже моя сфера деятельности, мне и говорить. – Работает он на Мэри.

– Мэри? – Шотт приподнял брови.

– Я тоже думаю, что странно. На неё это не похоже.

– Сможете присмотреть за ним, скажем так, необычными методами? – мне в первый момент, как я это услышал, как-то неуютно стало. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: то, что Инге про секту рассказала, вернее, про то, что те ребятки – уже нелюди, узнать только псионик мог. Ох, чувствую, ждёт нас то ещё объяснение. Но одно хорошо: в Пси-корпус мистер Шотт Инге точно не сдаст, а с ним поработать – ещё не худший вариант из всех возможных. Вот поверит ли он, что Инге – не псионик, другой вопрос… А, ну я не специалист, но с псиониками пересекался, было дело. Не похожа была Инге на них, ни разу. Я так думаю, что это её вуду ей какие-то силы даёт. Похожие на пси, но – другие. А потом до меня дошло: реши мистер Шотт что Инге – псионик, он бы так и сказал. А он – «необычные методы». Значит, понимает, что всё не так просто. И у меня от сердца отлегло. Немного.

А Инге, похоже, ничего не просекла. Задумалась и тянет так неуверенно:

– Ну-у… Я не пробовала, но…

– Если это псионики, моих ребят спалят на раз-два. Не умеют они, – ну, сами подумайте, откуда у нас в команде сильные пси? Вот именно. – Можно, конечно, его комм хакнуть и отследить, есть у меня человек на примете… – не стану же я Инге ещё и вот так вот закладывать. – Но нужен код производителя.

– При наличии данных человека его можно получить, но надо это обосновать…

– Мистер Шотт, думаю, мистер Харт окажет финансовую поддержку в вашем разговоре с производителем. Мистер Харт достойный член общества и всегда готов действовать в его интересах. Конечно, если уважаемый мистер Шотт, – вежливо киваю собеседнику, – замолвит словечко перед высокими гостями и гарантирует сохранение существующего порядка… который на текущий момент устраивает всех.

– Замолвить словечко можно, можно даже два, если мистер Харт не при делах. А что касается гарантий… Я могу только сказать, что существующее положение дел меня вполне устраивает, и наши гости, скорее всего, не станут предъявлять каких-либо особых требований, если мы сами, пусть и при их помощи, справимся с ситуацией.

– Иначе?

– Иначе это будет значить, что общество не в состоянии решать проблемы, и, значит, общество надо переделать.

– Тогда мы договорились. Мистер Харт готов оказать мистеру Шотту любую посильную помощь для решения данной проблемы.