Сергей Богдашов - Целитель [компиляция, книги 1-3]

— Теперь о причинах звонка. Как мы тогда и предполагали, нами начали интересоваться. По крайней мере три кандидатуры при наборесотрудников мы установили. Один молодой человек, точно с опытом работы в ЮАР, откуда вернулся меньше месяца назад. Остальные двое скорее всего представители от конкурентов из Израиля. Давай еще раз подумаем, надо ли нам их оставлять? — Ицхак должен был через неделю прилететь ко мне на остров для оценки очередной партии алмазов. Хотя мы и создали достаточно большой запас удачно залегендированных камней, но и рынок расширялся очень быстро. Та же Канада готова была увеличить у нас закупки алмазов в несколько раз, чтобы оживить свои бренды в США.

Как мы и предполагали, "Де Бирс" начала проявлять свой интерес, отследив возросшую активность израильской биржи алмазов. Поэтому появление среди кандидатур, набираемых для работы в Ботсване, молодого человека "с опытом работы в ЮАР" было предсказуемым. В вопросах добычи алмазов слова ЮАР и "Де Бирс" для меня выглядят, как синонимы. Пока нас частично выручало наличие собственного гранильного производства у Ицхака, потому что "Де Бирс" отслеживает и пытается контролировать цены только на рынке необработанных алмазов.

— Ицхак, предлагаю оставить двоих, но под плотным наблюдением. Вредить они вряд ли будут, а информацию пусть собирают, нам это не помешает. Лишний раз станет очевиден источник получения камней. Кстати, не нашелся пропавший контейнер? — у нас при перевозке концентрата из Индии был украден один из девяти контейнеров, которые раз в неделю поступали на переработку. В каждый контейнер мы перед отправкой сами подбрасывали два-три небольших камушка, чтобы потом их "найти" в Хайфе, где работала установка по отбору камней из концентрата. Контейнер по нашим предположениям мог быть украден или конкурентами, или спецслужбой "Де Бирс". Я склонялся ко второму варианту.

Китайский инженер, молодой парень двадцати семи лет, вел проект электромобиля в китайской фирме, с которой я собирался сотрудничать. После того, как фирма отказалась от части договоренностей и на два месяца приостановила все работы, он обратился ко мне с предложением продолжить работу со мной по отдельному контракту. Чжан Го прилетел ко мне на остров через пять дней, после того, как я оплатил билеты и отправил их ему, вместо ответа на его предложение. Два дня мы с ним прорабатывали изменения в концепции электромобиля. Спорили и расходились на какое-то время, чтобы проверить и осмыслить аргументы друг друга. Как только мы начали разговор о проекте, я сразу предупредил инженера, что спорить со мной нужно обязательно, если он считает, что имеет лучшее решение. Китаец использовал эту возможность на все сто процентов.

— Мистер Сергей, вы хотите совместить антагонизмы. Нельзя сделать дешевый автомобиль, применяя драгоценные или редкие металлы и дорогие магниты. Наша проблема упирается в небольшую серию автомобилей. Если мы будем заказывать части на тысячу автомобилей, они обойдутся нам в два, а то и три раза дороже, чем на партию в пятьдесят тысяч. Это мы еще не считаем сам корпус кузова. Если заказывать штампы, то они окупятся только с партии в сто тысяч автомобилей. Опель-Кадет 1988 года, ставший впоследствии Деу Нексией в Узбекистане, дешев именно потому, что использует все те же штампы для кузовных работ, которые уже окупили себя несколько раз.

— Чжан, я ничего не предлагаю без расчета. С одной стороны предлагаемые мной аккумуляторы вроде бы дороже, но давай пересчитаем цену на киловатт-часы. Мы получим цену дешевле, чем она у свинцовых. При этом мы получаем больший в три раза срок службы, по циклам заряд-разряд и увеличенную скорость при подзарядке в полтора раза. А выигрыш по весу в двадцать процентов, его как считать будем? Да, мы собираемся ставить дорогие магниты, вместо дополнительных катушек и наш электродвигатель будет дороже. Но сколько выгодных моментов это даёт по тяговым усилиям, особенно на малых оборотах, на весе и на надежности, не говоря уже про уменьшение размеров. Вот что ты обязательно должен просчитать, то нужно ли нам в этом случае иметь двигатель такой же мощности. Увеличение тяги на малых скоростях у нас на двадцать пять процентов выше и вес мы снизили прилично. Надо просчитать замену самариево-кобальтовых магнитов на неодимовые, что мы теряем и что выигрываем в этом случае.

Примерно такие разговоры мы вели два дня. На третий день подписали контракт и Чжан вернулся в Китай, чтобы собрать вещи, завершить свои дела и найти еще двух человек себе в помощники. Я ждал его обратно через пятнадцать дней и должен был успеть проговорить детали проекта с "зелеными человечками", которые наверняка знают больше информации и могут что-то очень полезное подсказать, хотя бы по технологиям и эргономике.

Пока мы набросали три варианта компоновки будущего автомобиля, располагающиеся на одной общей базе. Менялись лишь двигатели и аккумуляторы. Причем в варианте "Спорт" двигателей предполагалось три. Два дополнительных двигателя располагались прямо в приводах передних колес и "подхватывали" автомобиль используя небольшие легкие двигатели мощностью три киловатта каждый. Применение постоянных магнитов снизило их вес до девяти килограмм.

Разговор с русским ученым позволил дополнить проект многими новыми деталями. Заодно заставил внимательно отнестись к возможностям российской сборки электромобиля. Станислав Станиславович с недоверием отнёсся к моим высказываниям по вопросам точности обработки, наработкам по иридиевым технологиям и размышлениям по возможности работы с рениевыми сплавами стали и никеля. А ведь я ещё даже словом не заикнулся о жаропрочных сплавах с гафнием.

В фильме "Эффект рения" первые кадры отсылают зрителя к началу прошлого века. Аэропланы – эти смешные летающие этажерки. С них начиналась авиация. Потом на экране появляются современные самолеты. А за кадром звучит текст: "Развитие техники и самолетостроения требовали новых материалов, наступил момент, когда никелевые сплавы исчерпали свои возможности, и тогда академик Кишкин открыл эффект влияния рения – никелевому сплаву достаточно крохотной добавки в 3–4 % рения, чтобы стать жаропрочным. Рений – это, прежде всего, стратегическое сырье, жизненно необходимое для обороны страны. Наши космические проекты не могут быть реализованы без рения".

Сейчас Россия вынуждена покупать дорогой металл. С участием Роснано идет создание промышленного производства нанокристаллических порошков рения путем вторичной переработки техногенных отходов. К 2015 году мощность производства должна составить 960 кг рения в год. Но этого мало – России рения нужно больше. Иначе наши самолеты со временем просто не смогут летать. Времени остается все меньше.