Александр Башибузук - Генерал-губернатор [litres]

– Конечно. Как обещал, я привез подробную докладную записку по Распутину. – Жандарм подал мене кожаную папку.

Честно говоря, информацией от Карпова я остался недоволен. Гришка вел жизнь отнюдь не праведного старца, взяток тоже не чурался, но славным деяниям бородатого хлыста не хватало эпичности, так красочно описанной Валентином Саввичем Пикулем. Либо он не развернулся еще во всю ширь, либо советская пропаганда, по своему обычаю, сильно сгустила краски. Впрочем, компромата все равно хватало – особенно в части наглого лоббирования интересов третьих лиц при дворе, среди которых как раз и числился оный Митька Рубинштейн.

Как я и ожидал, Гришка сблизился с царской семьей на почве болезни цесаревича Алексея. Отдельно отмечалось, что царь Николай не питал особой приязни к бывшему конокраду и терпел его только из-за жены. Но вот показания лейб-медиков сильно озадачили – по их словам, Григорий действительно помогал наследнику, причем совершенно необъяснимым образом. В основном молитвами. И это было чревато большими препонами в деле изъятия хлыста из обращения. Впрочем, когда Симонович окажется в моих руках, по-настоящему ценного компромата может стать гораздо больше. Да уж, свирепая охранка, сатрапы и палачи, а своими действиями напоминают либеральную западную полицию в современности. Ох и наговорили на них большевики, ох и наговорили! Ну да ладно, я как был средневековым мракобесом, так и остался, так что готовься… Как там тебя? Аарон Самуилович? Не важно. Славное времяпровождение я тебе гарантирую. А дальше поглядим, как действовать.

Черт, совсем о Савинкове забыл… Н-да, а чуть не отправил верного человека к праотцам. Вот и доверяй своей паранойе. Ну да ладно, перестраховаться всегда полезно, чтобы потом не жалеть. Работай, Борис Викторович, работай.

Я еще пообщался с Карповым, наметил с ним подробный план действий, после чего вызволил из подвала эсера. К счастью, тот, по крайней мере внешне, пока ни о чем не подозревал.

День пролетел быстро. Помимо Карпова и Савинкова, я еще встретился со Свиньиным и Стерлиговым. А поздно вечером вернулись Майя с Мадиной.

– Как все прошло, мое солнце?

– Назови меня так еще раз. – Майя прижалась ко мне и тут же изящным танцевальным па ускользнула из рук.

– Мое солнце! Свет души моей! Радость моей жизни!

– О да! – Жена весело рассмеялась. – Я такая! И еще… я гениальный врач.

– Я не сомневался. Рассказывай давай.

– Все прошло великолепно! Я даже поладила с лейб-медиком профессором Федоровым. Вредный старикашка, право слово, но нашел в себе силы признать мой профессионализм. А вот Боткин, второй лейб-медик, – вполне приятный, даже обаятельный мужчина.

– Я тебе сейчас устрою… Ишь ты, совсем страх потеряла. Сюда иди…

Майя опять ловко увернулась и показала мне язык.

– Противный ревнивец! В общем, я избавила государыню от мигрени! А ведь ее поначалу даже на кресле привезли.

– Как? Надеюсь, не морфием?

– Обычный массаж головы, меня тетя Лами, айнская знахарка, учила, помнишь, тебе Мадина рассказывала. О! Государыня впечатлилась! Все впечатлились.

– А что с цесаревичем?

– Присутствовала на консилиуме лейб-медиков, вот! Завтра поеду его смотреть. А Мад повезет Балду дочерям государя показывать. Она с ними великолепно поладила.

Я улыбнулся. Да уж… Я тут хитроумные планы сочиняю, готовлюсь трон шатать, а эта девчонка так просто в царскую семью пролезла. Ну что же, поглядим, может, она сама все устроит за меня. Хотя нет, без шатания все-таки не обойдется…

На следующий же день власти торжественно заявили, что покушение на меня раскрыто, а мотив объяснили банально: мол, террористы, что с них возьмешь, деструктивные и антисоциальные личности. Газеты было принялись задавать каверзные вопросы, но почти сразу же перестали, после того как я в интервью заявил, что расследованием удовлетворен в полной мере.

На самом же деле расследование только начиналось.

– Нет, нет, не надо-о-о!!! – Полный мужик с круглой кошачьей мордой задергался в конвульсиях. – Что вам от меня надо? Я уже все сказа-а-ал…

Я чертыхнулся про себя. Без специалиста по допросам прямо беда. То ли дело в Средние века – специально обученный профессионал всегда под рукой, а здесь хоть самому за дело берись. И, как назло, бухарский кат на Сахалине остался. А эти энтузиасты… В общем, старания много, а умения – почти ноль.

Жестом остановив Пабло и Рауля, занявших вакансию катов, я взял стул, переставил его поближе к висевшему на дыбе банкиру и присел рядом с ним.

Под пыточные хоромы мы определили удаленную заброшенную мызу на берегу Финского залива. Место уединенное, подходы отлично просматриваются – место прямо на загляденье. Даже клетки есть, прежний хозяин здесь собак держал.

С Симоновичем никаких проблем не возникло – он сразу выложил все, что знал, как на духу, а вот с Дмитрием Леоновичем Рубинштейном, известным в определенных кругах как Митька, дело не выгорело. Банкира взяли ребята Савинкова, после чего передали по этапу третьим лицам, ну а уже после этого он оказался у нас. Несмотря на свой весьма сомнительный вид, Рубинштейн проявил неожиданное упорство, а точнее, поразительную изворотливость. Уговоры не помогли – Митька упорно пытался водить нас за нос до тех пор, пока мне это не надоело.

– Пожалуйста!!!

– Хватит! – резко оборвал я его.

– Что вам от меня надо? Я все уже сказа-а-ал… – Рубинштейн забился в истерике. – Это все Арошка Симонович…

Я кивнул Пабло, тот ухмыльнулся и взял из жаровни раскаленную кочергу. Псарню пронзил истошный визг, резко запахло мочой.

«Да что ж ты так орешь… – Я покачал головой. – Ведь пальцем еще не тронули, просто пугают, а ты орешь, как будто в зад кочергу запихнули. Вот же сволочь…»

Дождался, пока Рауль окатит банкира водой из ведра, и спокойно поинтересовался:

– Надеюсь, вы понимаете, что ваше упорство ничем хорошим не закончится?

– Я все сказа-а-ал… – обреченно завыл банкир. – Я все отдам, все! Хотите миллион! Два!!! У меня дети, пожалейте…

– Да что же это такое… – Я покачал головой и приказал: – Толку не будет. Сначала – руку, дальше все остальные конечности. Башку – в последнюю очередь…

А сам встал и пошел к выходу из псарни.

Рауль, шумно выдохнув, вырвал из колоды громадный мясницкий топор.

– Нет, нет… – Позади забился истеричный вопль. – Не надо, я все скажу-у-у!..

Я скорбно вздохнул и вернулся.

– Повторяю вопрос. По чьему приказанию вы устроили на меня покушение?

– Это… – Банкир клацал зубами, словно в припадке эпилепсии. – Это… японцы…

«Вот те раз… – удивился я. – Получается, все-таки решили рискнуть косоглазые. А я грешил на Шиффа…»