Павел Корнев - Резонанс [СИ]

Не теряя ни мгновенья, я врезал застигнутому врасплох противнику в нос, отбил встречный удар и едва устоял на ногах, пропустив мощный пинок в бедро. Сзади кто-то наскочил и толчком в спину впихнул в распахнутую дверь туалета, где двое парней мутузили зажатого в угол Мишу. Я сходу приложил одного из них носком ботинка под колено, а Попович вошёл в клинч со вторым, они рухнули на пол и выкатились в коридор.

И сразу — свист и топот ног.

— Атас!

Заблокированный мной паренёк ринулся на выход, и я прямым в голову отбросил его обратно. Попятился к двери сам, а этот паршивец вдруг сцепил руки, шумно выдохнул и создал искрящийся сгусток энергии.

— Вот тебе! — зло оскалился он, отправив в меня самую настоящую шаровую молнию — только миниатюрную, всего пару сантиметров диаметром.

Двигалась та не слишком быстро, но нас и разделяло не больше двух шагов; все лекции разом вылетели из головы, в дело вступили рефлексы. Совершенно машинально я влил в руку сверхсилу и отработанным движением отбил шаровую молнию в сторону.

Ладонь легонько уколол электрический разряд, а сгусток энергии подобно шарику для игры в пинг-понг с явственным гудением отскочил к окну, ударился о стекло и взорвался с едва слышным хлопком. От совсем небольшого оплавленного отверстия во все стороны разошлись трещинки, а затем раздался хруст и на подоконник посыпались мелкие осколки.

Паренёк сдавленно пискнул и вновь ринулся к входной двери, я плечом отшвырнул его обратно, развернулся и замер на пороге.

— Всем стоять!

На второй этаж уже взбежали вахтёры, и, не желая объясняться по поводу разбитого стекла, я заскочил на подоконник, глянул с него на улицу. Там — никого, внизу — мягкий на вид газон.

Можно было свеситься и разжать пальцы, но не стал терять времени попусту. Пусть в моём активе и было всего пять прыжков с парашютом, курс подготовки перед ними я прошёл полный и сейчас просто соскочил вниз, приземлился на чуть согнутые ноги, перекатом через плечо погасил инерцию движения и рванул прочь.

Забежал за угол, быстренько отряхнулся и, слегка прихрамывая, двинулся к входу в училище. Благополучно избежавшие встречи с вахтёрами сослуживцы со смехом обсуждали потасовку у крыльца, и пусть у них не обошлось без синяков и ссадин, по очкам победа, несомненно, осталась за нами.

— Петя?! — удивился Василь моему появлению с неожиданной стороны. — Ты откуда?

Всего так и распирало, отмалчиваться не стал.

— В меня шаровой молнией кинули, стекло — вдребезги. Я выпрыгнул и сюда!

— Врёшь! — не поверил Казимир.

— Айда покажу!

Мы всей гурьбой двинулись в обход здания, а там я ткнул пальцем в выбитое окно, в котором мелькали злые лица вахтёров.

— Вот!

— Обалдеть! — присвистнул Миша Попович. — И большой шар был?

Вопросы посыпались со всех сторон, и я начал сбивчиво отвечать, но почти сразу галдёж оборвал Фёдор Маленский.

— Дыбе о случившемся ни слова! А синяки на тренировке по рукопашному бою заработали! — заявил он. — Усекли?

Спорить никому и в голову не пришло, и впервые я ощутил чувство единения с остальными. Это было здорово.

Настроение испортил сержант Малыш. Он велел продемонстрировать связку из трёх ударов, а мне похвастаться оказалось нечем, получил нагоняй. Кладовщику тоже в кои-то веки надоело молча цедить тёплое пиво, и он устроил натуральный экзамен, заставляя по памяти называть расположение тех или иных кровеносных сосудов или внутренних органов, среднее расстояние до них от поверхности тела и защищённость скелетом. Ещё и бестолочью под конец обозвал.

Последнее было обидней всего, поскольку своими умственными способностями и в особенности памятью всегда небезосновательно гордился.

Дальше по расписанию шёл выезд на полигон, и я долго не мог определиться с одеждой. Пусть лужи на солнцепёке давно высохли и на улице вновь царила духота, имелся немалый шанс того, что дорогу на стрельбище развезло и, пока доедем, перепачкаемся по самую макушку в грязи.

В итоге я впервые напялил на себя кожаные штаны, сапоги, плащ, краги, очки и танковый шлем. Василь посмеялся было над этим нарядом, а потом задумчиво глянул за окно и последовал моему примеру. Ещё и Варю уговорил отказаться от гимнастёрки и юбки в пользу более подходящей для сегодняшней вылазки одежды.

На прошлой неделе отделение сдало зачёт по безопасному обращению с оружием, сегодня впервые выдвинулись на полигон всем списочным составом. Мы на мотоцикле катили перед грузовиком-полуторкой, в кузове которого разместились курсанты, и очень скоро я порадовался своей предусмотрительности — грязь и брызги из-под колёс так и летели. На подъезде к стрельбищу и вовсе едва не забуксовали, когда не справился с управлением и мотоцикл выкатился на обочину. За городом ночью определённо лило как из ведра.

— Вот повезло с зачётом! — с унылым видом протянул Василь.

Я только поморщился, поскольку сегодня требовалось продемонстрировать умение работать в команде и, помимо точного поражения мишеней, предстояло уложиться в норматив по времени. В обычных условиях мог проехать по маршруту едва ли не с закрытыми глазами, теперь же оставалось лишь гадать, получится ли сделать это по эдакой грязи. Дождь спутал все карты.

Наших сослуживцев сразу распределили по инструкторам и повели на стрелковые позиции, ну а мы быстренько избавились от верхней одежды и отправились за оружием. Пока снаряжали магазины и диски, Василь поинтересовался насчёт послаблений, но без толку — нормативы из-за прошедшего дождя снижению не подлежали.

— В зачёт идут и попадания, и время, — предупредил инструктор, когда мы вновь оделись и разместились на мотоцикле. — Удачи!

Трёхлинейку с оптическим прицелом Варя закрепила в держателе между собой и люлькой и для начала вооружилась моим пистолетом-пулемётом. Напрямую это правилами не запрещалось, а некоторые мишени на первом отрезке располагались заметно правее дороги, и выцеливать их со своего места Василю было не слишком удобно.

— До холмов не гони, — предупредил он меня. — Постараюсь тут поменьше патронов сжечь.

Я кивнул и резким движением ноги завёл движок, а стоило только инструктору дать отмашку, тронулся с места и начал неспешно набирать скорость. Мы миновали навесы стрелковых позиций и вывернули в поле, там нас немного занесло, но скорость была невелика, легко удержал мотоцикл под контролем. Когда миновали повязанный на шест красный платок, короткими очередями начал порыкивать пулемёт, немного погодя открыла стрельбу и Варя.

Поначалу так и ползли черепашьими темпами, а уже на подъезде к холмам я скомандовал:

— Держитесь!

Прибавил газу сильно заранее и не прогадал: пусть песчаный склон и успел просохнуть, подъём дался непросто; в какой-то миг показалось даже, что вот-вот и начнём буксовать, но нет — взобрались. Варя тут же вооружилась винтовкой, спрыгнула с сиденья и побежала к вершине, где на ветру трепетал очередной красный вымпел, а я вновь прибавил газу и едва с этим не переборщил: колёса промяли корку подсохшей грязи, и ускорившийся на спуске мотоцикл пошёл юзом, едва не улетев из-за этого в кювет.