Евгений Гуляковский - Сила Прометея

Непонятно, как при такой низкой температуре его мышцы сохраняют подвижность, а клетки — жизнь, но это уже другой, чисто теоретический вопрос, не имеющий отношения к стоявшей перед Глебом проблеме — как помочь своей армии уже не победить, но хотя бы достойно отступить, вырвавшись из ловушки, в которую он сам ее и завел.

Существовала и еще одна проблема, касавшаяся лично Танаева. Как перехитрить Сулеймана, связанного с ним клятвой, которая, вместо того чтобы обеспечить ему безопасность, сыграла прямо противоположную роль.

До восхода луны, когда закончится действие так опрометчиво сформулированной им клятвы, оставалось не больше двенадцати часов.

И все эти двенадцать часов демон не покинет его. Он будет находиться рядом с ним, «оберегая» его, не позволяя скрыться из поля зрения и дожидаясь звездного часа мести.

Альтер понял, что ночная атака Танаева на вершину Эльбруса не удалась, задолго до того, как сверху посыпались камни, вырывавшиеся из-под ног беспорядочно бегущих вниз людей.

Танаев поручил ему готовить оборонительный рубеж вокруг платформы с вакуумной бомбой на тот случай, если черные попытаются воспользоваться выдвижением основных сил отряда к вершине. Альтер добросовестно занимался поставленной перед ним задачей, но при этом не мог справиться с ощущением бессмысленности этого задания.

Он предполагал, что отчаянная атака Танаева обречена на неудачу. Не могли черные, до этого успешно осуществлявшие наступление на нескольких фронтах сразу, пропустить их отряд к своей самой важной стратегической точке. Там должна быть подготовлена ловушка, засада или какой-то другой, неизвестный им фактор из обширного арсенала черных.

Но когда он поделился своими сомнениями с Танаевым, тот только спросил:

— Ну, и что мы должны делать? Сидеть дома и ждать, пока от этого дома останутся одни головешки?

На это Альтеру нечего было возразить. Весь этот поход был сплошным безумием, но в такое уж безумное время им пришлось жить, и если разумного выхода из сложившейся ситуации не было, нужно действовать, сражаться с врагом, а не сидеть сложа руки. И в этом он не мог не согласиться с Танаевым.

За время знакомства с навигатором, надолго прерванным не зависевшими от них обоих обстоятельствами, он успел привязаться к этому человеку. И причина этого была даже не в том, что Танаев спас ему жизнь.

Его привлекала в этом человеке целеустремленность, способность всего себя посвятить одной-един-ственной цели. Он начал свою безнадежную (если судить по соотношению сил) борьбу со злом на далекой и непонятной Альтеру энтропийной планете и продолжал ее до сих пор, ежедневно рискуя жизнью.

Танаев стал канцлером империи, завоевав этот пост с оружием в руках. Он мог бы сейчас нежиться в своих покоях, окруженный фаворитками и лизоблюдами, а вместо этого он полез на вершину Эльбруса, хотя не хуже Альгера понимал, ЧТО его там поджидает…

И вот теперь, когда сбылись их самые худшие предположения, больше всего Альтер беспокоился о том, удалось ли уцелеть Танаеву в той яростной и беспорядочной схватке, которая, вспыхнув на вершине горы, теперь неумолимо приближалась к ее подножию.

Гвардейцы под руководством своих десятников-монахов, опытных воинов, побывавших в многочисленных схватках с черными, сумели даже сейчас, в вакханалии этого беспорядочного отступления, ускоренного крутым склоном, организовать по всему фронту очаги сопротивления. Эти разрозненные участки обороны постепенно замедлили и в конце концов даже приостановили стремительный напор черных, рвущихся к подножию горы с таким упорством, словно они знали, какой подарок им здесь приготовлен.

Возможно, и в самом деле знали. Не слишком-то Альтер верил в то, что в продажной имперской армии им удалось до сих пор сохранить в тайне конечную цель экспедиции.

Тем временем передняя волна черных, уже изрядно поредевшая за время спуска, уперлась в подготовленный Альтером оборонительный рубеж.

Пропустив во внутреннее кольцо, за линию своей обороны, остатки разгромленного отряда Танаева, императорские гвардейцы встретили черных обезьян скупыми, но точными залпами гранатометов, заряженных пакетами с порошком шунгита.

Заряды приходилось экономить, слишком далеко было от столицы до монастыря, и почти весь запас шунгита, который Альтеру удалось доставить в столицу, был израсходован задолго до этой стычки. Из того неприкосновенного запаса волшебного минерала, который Танаев зарезервировал для экспедиции, он почти все раздал своим стрелкам.

Альтер одобрил это решение. Ведь ради последней атаки, ради захвата портала они и пошли в этот смертельный поход.

Однако одно дело рассуждать о правильности решения своего командира, сидя в офицерской землянке, за стратегической картой, и совсем другое — во весь рост стоять в наполовину выкопанном окопе и смотреть, как вверенные тебе солдаты гибнут один за другим под длинными боевыми топорами, составлявшими основное оружие черных обезьян.

Среди нападавших были не только обезьяны. Альтер заметил четырех монстров, невиданных им ранее. Своей нижней частью они походили на гигантских раков, на подвижную ножную платформу которых, способную легко преодолевать любые препятствия, вместо головы насадили длинные тела богомолов, вооруженные подвижными пилами передних ног и полуметровыми, острыми, как бритвы, лезвиями клешней.

От обезьян люди могли еще как-то отбиться, поскольку численность черных тварей всего раза в два превосходила засевших в окопах имперцев. При фронтальной атаке на заранее подготовленные укрепления двойного перевеса недостаточно, особенно в том случае, если основной костяк обороняющихся состоит из хорошо подготовленных воинов…

Но эти четыре живых танка перечеркивали все расчеты Альгера. Они преодолели окопы, не обращая никакого внимания на жалкие тычки боевых пик, и устремились к центральному участку круговой обороны, явно собираясь уничтожить командный центр противника.

Убежать от этих чудовищ, закованных в хитиновую броню и передвигающихся со скоростью скаковой лошади, не было никакой возможности, и Аль-тер приготовился с достоинством встретить смерть. Чтобы разворотить бревенчатый настил его землянки, им понадобится не больше пары минут…

Он услышал треск перекусываемых гигантскими клешнями бревен настила и торопливо зашептал первую пришедшую на ум молитву: «Отче наш, ежели еси на небеси…» Но если бы на небесах действительно восседал этот небесный отец, к которому сейчас взывал Альтер, он бы не допустил кровавой вакханалии, творившейся вокруг. Полоса крови и разорванных человеческих тел тянулась от передней линии окопов до самой землянки Альтера.