Степан Кирнос - Падение ангелов

— Пап…

Но отец и дочь не успели договорить, их диалог оборвался глухим стечением. В зале повисла тишина, когда взяв какую-то старую трухлявую киянку и стал бить по трибуне да так что та едва ли не развалилась, дабы призвать народ смолкнуть.

— Всех рад приветствовать на открытии десятого заседания нашей ячейки движения «Свободный Коринф». У меня для вас печальные новости, — с оттянутой горечью начал оратор, нахмурив овальное лицо, а в голубых очах появилась наигранная печаль. — Противник раскрыл пятнадцатую группу сопротивления. Все приговорены к десяти годам строго режима за антигосударственную деятельность.

— Да как так! — раздались вопли толпы. — Они не имели права! А как же наша свобода!?

— Тише, сначала я вам хочу зачитать короткое послание Тайного круга жрецов всех богов, — далее голос мужчины стал ещё сильнее и крепче. — «Наши подчинённые в вере, пусть ваша вера в свободе только укрепляется, ибо грядёт освободитель, молитесь, приносите жертвы богам и повинуйтесь своим местным тайным служителям культов. Да! Готовьтесь жертвовать собой ради будущего! Готовьтесь подняться ради нашего великого дела и будьте крепки в своём мятеже!».

— Да-да! — раздались крики одобрения.

— Тише-тише! — стал бить по трибуне мужчина и она едва не рассыпалась. — Но есть и хорошая новость. Наши кураторы из тех, у кого есть близкие тёрки с рейховскими шакалами, сообщают, что скоро в нашем полку прибудет подкрепление. Да и вообще, как мне вчера взболтнул начальник десяти ячеек, наше движение заключило союзный договор с ещё пятью такими же движухами в городе. Там не понять, кто за что выступает, но суть одна — у нас теперь больше народу для хорошего дела.

В зале раздались возгласы ликования и безудержной радости, которые моментально были прерваны ударами молотка о разваливающуюся трибуну.

— Так, тут у меня есть доклады по нашей деятельности. Да, конечно, за полгода нам удалось немного, мы испортили канализацию, оборвали пару поставок продовольствия в полицейские столовые, да и совершили несколько актов свобод выражения — ну вы помните пару взрывов возле участков полиции, нападения на служивый люд и всё в этом роде.

В зале снова готовы разразиться вопли о том, что необходимо было действовать активнее, что нужно изничтожать всех приспешников Империи, но снова как гром звучат удары о трибуну.

— Тихо! Я понимаю ваш пыл, но наша задача иная — ждать

— Да сколько можно ждать!? — раздался вопль от одного из бунтовщиков. — С приходом Рейха у меня половина знакомых стала ходить в административных ограничениях и штрафах. А нашего семейного жреца посади на три года за то, что он принёс в жертву петуха за благополучие нашей семьи. Да как же так можно!?

— Я разделяю вашу печаль и злобу, — говорит мужчина за трибуной. — Но мы должны понимать, что сейчас мало что можно сделать, так как у нас нет сил для полномасштабного выступления.

— И на кой тогда мы тут собираемся?!

— Ради великой цели, конечно. — Дал ответ мужчина. — Но ещё немного, ещё чуть-чуть осталось подождать. Вы должны знать, что наши кураторы трутся возле той силы, которая действительно сокрушит Рейх.

— И что это за сила!?

Листнув пару раз в телефоне линеек с видео, глава ячейки ткнул в экран и раздался шипящий звук, слышимый вместе со словами мужского гласа:

— Это передача по скрытой линии. Пока нас не накрыли. Говорит президент движения «Свободный Коринф»…, - имя пропало в обрывах перескоках из-за плохой связи. — Мы выступаем на новом уровне, всем слышно? Ещё недавно мы занимались тем, что устраивали маленькие саботажи и долгие лета изучали писания свободы, исследовали тактики воин и мятежей, а также в обрядах и мистериях призывали помощь богов, чтобы они дали свободу нашему народу. И вот случилось. Наш наставник от управления хозяйствам Балкан сообщил, что у его повелителей, которые подчиняются незримым владыкам, есть шанс всё вернуть на круги своя. Ещё немного и всё начнётся. А пока, от всех ревнителей свободной Греции, которые это услышат — мы требуем создать ополчение по количеству в половину человек в одной ячейке. Полка вооружайтесь, тем, чем есть — ножи, палки, самодельные пистоли и готовьтесь. Через наши скрытые каналы уже поступила информация о том, кому нужно вооружение и ждите, оно будет. Мы приготовились, уже составлены все планы молниеносного захвата власти, приготовлены воины, которые нанесут первый удар. Ожидайте, свобода грядёт.

Видео окончилось и Элизабет призадумалась. Её будоражит новость, волнует — всё может быть как иначе, никакой бюрократии и засилья Империи, никакой новой национальной политики, никакого культурного уничтожения. Всё как прежде — и это из разряда невозможного переходит в область допустимого.

— Вот видите! — слово взял глава ячейки и его тускло освещённое лицо выдало гримасу ненависти. — Рейх скоро падёт, и мы опять будем править на своей земле. Мы здесь власть! Не Канцлер, не его правительство, а мы!

— Да! — раздались крики в поддержку слов.

— Я жду ещё одного пакета информации и указаний.

Внезапно телефон Элизабет задрожал, поставленный на вибрацию он не доставил никому неудобства и девушка нажала «принять вызов».

— Это коринфское управление заключение браков Министерства Семьи Рейха, — раздалось в трубке. — Это Элизабет Кросс? Неделю назад вы и гражданин Филон подал заявление на возможность подачи заявления в органы регистрационно-семейного учёта по поводу вступления в брак и отмене административного ограничения. Мы одобрили вашу заявку и сняли административные ограничения за их нецелесообразностью и

— Филон, — убрав телефон, обратилась к возлюбленному Элизабет. — Мы можем быстро расписаться.

— Э-это, — губы мужчина задрожали. — Прекрасно.

— Нам нужен будет глава элитного отряда ополчения, — заявил глава мятежников.

— Он у вас есть! — возопил Аристарх и взял дочь за плечи. — Она — гвардеец Ареса, солдат бывшей коринфской армии и поверьте, тут не найдётся кандидатуры лучше среди всех собравшихся! — Аристарх посмотрел дочери, и она встретилась с его взглядами, в котором на неё давил чувство долга. — Давай дочь моя, соблюди заветы свободной Греции, давай вместе, как в детстве, снова будем служить великой идее свободы.

Дихотомия выбора ещё сильнее рвёт душу Элизабет. Вокруг неё пляшет безумие толпы, сердце сдавливает долг и желание, множество глаз уставились на неё в ожидании «верного» решения, и только одна пара янтарных очей смотрит на неё с любовью и пониманием. На её груди странно отдаёт холодом амулет в виде меча — подарок отца, заставивший напомнить её о долге перед родителем, который всю жизнь ей вбивал в сознание мысль, что она должна бороться за свободу и силу своей родины. Она не может оскорбить честь и чувства отца отказом. С другой стороны, она в предвкушении ощутила, как её безымянный палец будет увенчан кольцом из золота, как уже представила, как она с новым мужем снимет квартиру побольше, как они вместе будут воспитывать Анастаса и родят ещё одного.