Даниэль Дакар - Легионер

— Рядовая Дитц прекрасно выглядит, — тихо сказал неслышно подошедший Ким. — Уже — прекрасно.

— Понятно, — кивнул ротный. Схему ведения допроса явно следовало пересмотреть. — Здравствуй, Дитц. Я — капитан Малькольм Рурк, командир этих бандитов. Лежи. Ким, можно подложить ей что-то под голову и плечи? Для удобства разговора? Спасибо. Ну что ж, рассказывай.

— С какого момента, сэр? — тихо, но вполне ясно спросила Дитц.

— Ну, допустим, с того, как вы получили приказ спасать мистера Ассенгеймера.

Записи записями, и часть он просмотрел по дороге сюда, но личное впечатление самое точное. Записи мысли не читают и в мотивах действий не разбираются, есть у них такой недостаток.

Должно быть, девчонка хотела высказаться, а Эрни, выполняя приказ, не дала ей такой возможности. И сейчас слова били фонтаном.

Лана Дитц заговаривалась. Перескакивала с пятого на десятое. Углублялась в подробности, но тут же обрывала себя, возвращаясь к главному. Дисциплинка, однако… кто ж тебя муштровал, такую красивую?!

Мрина, чьим-то попущением занесенная к землегрызам, то почти кричала, то шептала. В какой-то момент капитану Рурку стало холодно, и ни поднявшееся солнце Гардена, разогнавшее тучи и принявшееся всерьёз припекать, ни прекрасно работающий комбинезон ничего не могли с этим поделать. Кто-то ответит за всё, о чем говорит эта девочка. Ответит, никуда не денется, по полной схеме ответит, или он не Малькольм Рурк.

— Вот, значит, как, — протянул командир роты, когда фонтан иссяк. — А господин Ассенгеймер, не поверишь, заявляет, что вы его бросили…

Секунду спустя он получил ещё одно подтверждение собственной уверенности в том, что умирать не имеет никакого смысла. В данном конкретном случае отсутствие смысла определялось скукой. Бывалого десантника после смерти теперь уж точно не ожидало ничего интересного.

В сущности, не религиозный, но глубоко верующий человек, Малькольм Рурк прекрасно отдавал себе отчёт в том, что по завершении земного существования встреча с Богом ему не светит. Профессия не та. Что же до Дьявола — его, севшего и расстегнувшего спальник для пущего удобства, капитан видел перед собой прямо сейчас.

Дьявол сидел очень прямо, словно проглотил шомпол. Там, где сцепленные в замок пальцы Дьявола прокололи свободную от бинтов кожу рук обломками грязных ногтей, выступили капельки крови. В лице Дьявола ничего не осталось ни от человека, ни даже от кошки. Лица, впрочем, тоже не было. Наличествовала лишь кошмарная морда. Разноцветные глаза Дьявола полыхали двумя сверхновыми. И голос, шипящий, рычащий, с трудом прокладывающий себе путь через окаменевшее горло и стянутые в потрескавшуюся нитку губы, тоже не имел ничего общего с посюсторонними существами:

— Бррррросссссили?! Ззззззззначччччччит, брррросссссили… пасссссскуда!

Это было жутко. Взаправду, без дураков.

И вдруг все закончилось.

— Я дура, сэр, — худая, измученная, несчастная девчонка ежилась и не рисковала поднять голову, пристально изучая застёжку спальника. — Наивная дура. Что мне стоило промолчать?! Это ведь я их убила. Сама Свистку нож в руки вложила, а Ассенгеймеру — баллон. Придержи я язык, и мы бы все благополучно выбрались, а там уж этого гада можно было скрутить… делов-то! Нет, выступила.

Рурк помедлил, подбирая слова. К Лане Дитц у него вопросов по упомянутому поводу не имелось. Вопросы были к Кристенсену, но он валялся без сознания. К сожалению капитана и к счастью для себя.

Какой ты, к черту, старший в паре, если — да, наивная! Но и храбрая тоже, всем бы так! — девчушка вообще успела открыть рот?! Трое более опытных, куда дольше отслуживших мужиков в команде, а говорила эта мелочь! Допустим, Нельсон, по всему судя, тот еще фрукт… был. Но вы-то с Варгасом куда смотрели?! Или Варгас колебался, а ты под ученицу уже прогнулся и сам не заметил, как? Оно конечно, под такой прогнуться, небось, одно удовольствие… чёрт, что-то его не туда понесло.

— Верно, наивная. Но не дура. Наивная — ещё не значит глупая. Все мы сначала не имеем опыта, а потом он приходит. Иногда — с чужой кровью, иногда — с собственной. Ты сказала то, что должна была сказать. Просто неправильно выбрала время. Такое случается. Со всеми. Ты пока отдохни, а мы… секунду… — капитан поднял палец, призывая к тишине, и прислушался к тому, что звучало сейчас в кольце коммуникатора.

— У нас гости.

Быстро сориентировались, однако. Ну что ж, после такого утра погавкаться — самое милое дело.

Катер скользил над океаном. Один катер. Два других остались на острове в качестве ненавязчивого напоминания компании "Дистант Констракшн" о том, что решено ещё далеко не всё. А то её представители, примчавшиеся как раз туда, где расположились подчиненные капитана Рурка, уж больно нагличали поначалу. И то им не так, и это не этак.

Почему Легион до сих пор не покинул чужую территорию? Что делают его бойцы с не принадлежащей им собственностью? Кто позволил?! Как посмели?!

Пришлось предъявить им Дитц и Кристенсена и мягко намекнуть, что оформленное несколько часов назад право на остров (особенно ввиду по-прежнему висящего над островом орбитера) компания может засунуть в… графу "Убытки", скажем так.

Естественно, не прошло и получаса, как поступил вызов от майора Льюиса. Пребывающий на грани истерики командующий базой "Роузхилл" требовал немедленно доставить его подчиненных в расположение. В самом требовании не было ничего необычного, но лейтенанту Дюпре совершенно не понравился тон землегрыза. И теперь она с тщательно скрываемым нетерпением ждала, когда Скунс закончит думать.

Сержант Марек, получивший свою кличку за широкую черную полосу четко посередине серебристо-белого ежика уставной стрижки, не первый год оставался загадкой для Эрнестины. Разумеется, ей и в голову не приходило спрашивать, в какой области этот занятный тип подвизался на гражданке. Но кое-какие выводы напрашивались сами собой.

Чего стоило, к примеру, блестящее умение Скунса найти нестыковки в самой безупречной логике и слабые места в абсолютно непрошибаемой позиции. Лейтенант ничуть не удивилась бы, скажи ей кто, что в "мирные" обязанности Яна Марека входило устройство "чёрного дня" отдельным личностям и целым их группам. Не исключено, что именно это и стало причиной его визита в контору вербовщика. Личности и группы, случается, обижаются со страшной силой.

Разумеется, поставленные на службу взводу, способности сержанта приносили немало пользы. Главным образом тем, что позволяли избегать ям и ловушек, которые время от времени встречаются на любом пути. И теперешняя его задумчивость беспокоила Эрнестину Дюпре куда больше, чем даже собственные смутные подозрения.