Тимофей Царенко - Сны и башни [СИ]

— Мало того, что трахал королевскую прабабушку с верным оруженосцем на пару. Угу, Ричард, я тоже читал газеты, только я не думаю, что эта новость уйдет куда-то за стены дворца. Журналистами тут кормят зверинец, так что нет никакой угрозы. Тебе что, бабу поцеловать сложно?

— А вдруг она рванет? Умирать, знаете ли — не самое приятное занятие.

— А вот это, Ричард, уже твоя профессия. Тяжелая, грязная, но важная и нужная.

— Ага, заклятия со спящих принцесс снимать. А вот если бы эту принцессу, допустим, надо было трахнуть. Как бы тогда Виктор поступил?

Ответить Салех не успел. Их внимание привлек гомон: к башне шел император Виктор Седьмой, собственной персоной. Следом за ним шли люди в серых масках. Император смотрелся так себе. Бледный, напряженный, нет и следа от того самообладания, что всегда было на лице этого волевого мужчины.

— Господа, я вас приветствую. Прошу вас, решите для меня эту загадку. Я уже себе места не нахожу от волнения. Уж очень та девушка запала мне в сердце.

— Будет исполнено, ваше величество. Поклонился сюзерену Ричард, а за ним и Рей.

Рей и Ричард отправились к башне под прицелом десятка взглядов.

— Мистер Салех, а может вы дадите Виктору совет занять себя рукоблудием, принять на грудь и успокоиться? А то я за него переживаю, — Ричард скривил лицо в гримасе жуткого раздражения.

— Почему сам не скажешь?

— Меня он убьет сразу. А вас — не факт, — привел довод молодой человек.

— Но я-то умру насовсем, а тебе только костюм менять, — Салех пожал плечами, — ну нашло на мужика, ну так все всё прекрасно понимают, не мешай человеку.

— Мистер Салех, я прощаю вам ваше безумие, но нас слишком многое связывает. Вы тоже двинулись умом, как и все окружающие, но вы храните верность и рефлексы, а это главное. Не расслабляйтесь, — Ричард решительно шел к башне.

— Ладно, хоть шлюх больше не потрошит… — Рей смиренно пошел следом за приятелем.

В башню Ричард поднимался уже один. Гроб все так же висел в центре комнаты, только вот от его крышки осталось несколько острых кристаллов по краям каменного ложа.

На острых гранях плясала едва различимая искра, что кристаллик за кристалликом выгрызала призрачный камень.

Ричард смотрел в окно и скучал. На девушку он бросил лишь короткий взгляд.

С тонким звоном исчезли последние крупицы странного хрусталя. Девушка задышала.

Молодой человек развернул на столе набор сканирующих артефактов и стал использовать магические приборы один за одним. Никаких подозрительных заклинаний или магически активных веществ в девушке и на ней не оказалось.

В конце Ричард снял цилиндр и коротко коснулся губ девушки своими губами, потерял равновесие и поцеловал девушку чуть крепче, чем собирался. Та, неожиданно, ответила. Неопытно и страстно. Ее свежее дыхание слегка пахло лавандой и мятой.

Ричард отстранился, настороженно озираясь.

— Я спала и видела прекрасный сон. Кто вы, сударь, что прервали его? Вы тот, кого я должна полюбить?

— Нет, дитя, я лишь преданный пес своего императора. И целовал я вас с той целью, чтобы если ваше тело и гроб заминированы, мой сюзерен не пострадал, — Ричард скривил губы в скверной усмешке.

— Такая самоотверженность достойна восхищения. Помогите мне встать. Боюсь, я немного забыла, как управлять своим телом. Сколько я проспала?

— Долго, — Ричард протянул девушке руку и она неожиданно крепко ухватила его за предплечье. Молодой человек вздрогнул и с трудом удержал рефлексы — он едва не активировал свой атрибут, — прошли тысячи лет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девушка соскочила со своего ложа и осторожно прошлась, все так же крепко сжимая руку Ричарда. В ее движениях была одновременно и властность, и хрупкость. Она ни мгновение не сомневалась в том, что Ричард ей поможет. Его помощь она воспринимала как данность этого мира. Не сомневалась, что ей будут служить.

— И что дальше?

— Дальше… — Ричард постучал себя пальцем по щеке. — Дальше мы поговорим. И если у меня не возникнет подозрений, вы сможете увидеть императора. Виктора седьмого. Тот, в чьем саду появилась та башня. Кстати, не объясните, почему башня появилась именно тут?

— А у вас есть при себе карта звёздного неба? Я не знаю, где мы сейчас.

— Не думаю, что названия вам что-то скажут. Но я должен спросить, вы знаете, почему башня возникла на пути нашего императора?

— Это все отец. Он сказал, что башню отворит только благородная кровь.

— То есть это мог быть и не дворец?

— Вполне. Я могу быть женой высшего аристократа, — девушка замерла напротив окна. Она протянула руку и коснулась ветки дуба, что заглядывала в окно. — Вы так и не спросили моего имени.

— Мне оно не нужно, — Гринривер внимательно изучал девушку, словно опасную змею, — лучше расскажите, как вы тут оказались? От какой страшной участи вы бежали в неизвестное будущее?

— Наши соседи, название их народа вам наверно ничего не скажет, прорвали грань миров. Голодные духи опустошили наши земли. Мой отец был сильным… нет в вашем языке такого слова… Или… чаропевцем! Вот! Мой отец был чаропевцем, сильнейшим, его песни подчиняли горные хребты! Он мог заставить танцевать само небо! Но и он мало что смог противопоставить голодным духам… Тогда он решил подарить мне шанс. Пусть призрачный, пусть безумный, но шанс прожить жизнь! Для этого он пожертвовал собой и сам стал частью своего волшебства. Возможно, он и направил башню вашему властителю. Ищите здесь лишь волю любящего отца! Вам ведь должно быть знакомо это чувство! — слова девушки попали в цель, но не в ту, в которую она метила. Ричарду не была знакома любовь родителя. А вот любовь в исполнении верховного биоманта он наблюдал буквально пару часов назад. Так что Ричарда видимо передернуло, от омерзения. И едва не стошнило.

Девушка, разумеется, поняла его совершенно неправильно. И на ее лице появилось сострадание.

— На что было похоже ваше детство, добрый господин, раз мои слова вызвали такие страдания? — в голосе девушки было столько этой липкой жалости, что Ричарда едва не вырвало второй раз. Он был готов стереть эту жалостливую улыбку с лица девушки силой, просто разбив его, чтобы в стороны полетели зубы, а ласковую улыбку стерли слезы и гримасы ужаса.

Нет, определённо, худшего кандидата на роль того, кто разбудит принцессу, не существовало в принципе!

Кажется, девушка что-то прочитала на лице Гринривера. Она в испуге отшатнулась.

— Вы безумны!

— Да, вы правы. Но также я достаточно знатен, чтобы меня можно было привлечь к решению вопроса с вами, достаточно живуч, чтобы не оскорбиться на попытку меня использовать как трал, и достаточно мразотен, чтобы в случае моей смерти император отпраздновал это событие на международном уровне. Так что дитя, опустите глаза в пол, отвечайте тихо и не смейте испытывать ко мне сострадание, иначе я спущу с вас кожу и скажу, что вы вызвали у меня массу подозрений. Сейчас вам все понятно в вашем положении?