Михаил Тихонов - Отшельники. Клан Заката. Книга первая. Приемыш [СИ]

Сам Андрей, за весь путь не проронил ни слова. Упрямо шел напролом через лес, торя дорогу для остальных.

— Знаете, граф. — Князь все же прервал возникшую паузу. — Я не знаю. — Пожав плечами, Глеб Георгиевич отвернулся и вышел наконец из сугробов на накатанную дорогу.

Мда… Зрелище, удручающее… От возка остались одни обгоревшие обломки… Искать в этой куче хлама, что-то уцелевшее, бесполезное дело… Оружие, оставшееся внутри, после огненной купели, явно пришло в негодность… Нет, можно, конечно, металл забрать, потом переплавить и все заново отковать. Вот только, не стоило оно того, чтобы ковыряться в, местами еще тлеющих, обломках. Разве только ради денег, разбирать эту кучу хлама… Но тоже, не такая уж и большая сумма была у князя с собой… Что-то около сотни серебром.

— Глеб, Аркадий, помогите-ка! — Пока князь с сожалением оглядывал останки своего транспортного средства, Андрей быстро пересек дорогу, и немного углубился в лес. И сейчас звал отставших спутников на помощь.

Граф, в общем-то, уже и так около него находился, это только князь застрял.

Аким! Внезапно до князя дошло, что потерял Андрей на другой стороне дороги. Черт! А он… Хорош называется хозяин и друг… О возке жалеет!

Глеб Георгиевич, выбросив из головы посторонние мысли, тут же бросился на зов.

При виде верного слуги, сердце князя ёкнуло… Аким лежал под вековой сосной, на наспех сделанном ложе из наломанных сосновых ветвей… Обугленный полушубок, под которым тяжело вздымается грудь, лицо, на котором, кажется нет живого места. Из под опаленной кожи, спекшейся в коричневую корочку местами сочится сукровица… Ужасающее зрелище…

Князь крепко сжал зубы и подошел поближе. Андрей сидел на корточках, рядом с Акимом, осторожно ощупывая его…

Сердце князя сжалось от тоски… Как же так… Верный друг, оставшийся рядом даже, когда все остальные ушли… Сейчас он умирает, а Глеб Георгиевич ничего не может поделать… Так не должно быть… Но даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что Аким долго не протянет, без помощи мага-лекаря… Да даже просто без обычного травника какого-нибудь…

— Глеб, нужно сделать носилки. — Андрей поднялся на ноги. — Сам он не дойдет. Кажется, сломана левая нога. Жаль промедола у вас тут нет… Глеб, ты чего? — Князь, задумавшись, не сразу понял, что Андрей обращается к нему.

— А? Что? — Выныривает Глеб Георгиевич из своих дум. Все же, усталость начинает брать свое. В голове шум, реальность немного плывет.

— Говорю, носилки надо. У Акима нога сломана. Сруби две крепких жердины, я пока его перевяжу. Как бы заражение не пошло. — Андрей пристально смотрел на князя, а тот все никак не мог понять, что он от него хочет.

— Так… Понятно. Присядь-ка пока. — Андрей взял князя за плечо и легонько подтолкнул в сторону наваленных веток. — Аркадий, сруби две жердины. Сможешь? — Повернулся он к графу, рвущему на ровные полосы плащ, который снял с себя Анрей.

Глеб Георгиевич, следуя указанию Андрея, присел на ветки, постеленные прямо на снег… Глаза закрывались… Шум в голове все усиливался и усиливался… В какой-то момент, он перестал различать, о чем говорят Андрей с графом. Что-то кольнуло в районе сердца, князь попытался вдохнуть воздух, но не смог… И почти сразу провалился в кромешную тьму беспамятства…

Второй раз за последние несколько дней я вижу пробитый череп живого существа. И если парня, попавшего под распахнутую Ригером дверь, надо же, помню имя мною первого убитого человека, мне было просто жаль, но так… Скажем честно, не очень, потому что сам дурак. Не стал бы в драку бросаться, отсиделись бы тихо и жив бы остался…

Но вот Рекс… Хоть и не очень мы с ним дружны были, с этим беспородным псом, так и норовившим сцапать меня за ногу при случае, или еще за какое-нибудь мягкое место…

Не знаю, что на меня внезапно находит… Может, сказалась усталость, может, общее напряжение и переживания, перейдя определенную черту, просто сорвали ограничители. Не знаю… Я смотрю на убитого пса, а сознание стремительно очищается от всего напускного, оставляя ровное сияние черной тьмы ненависти…

Только ненависть и ничего больше… Люди убивают людей, таков закон мироздания. Любой человек, имеет возможность дать отпор другому человеку. Но что сделал обычный дворовый пес, выполняющий свой долг по защите имущества хозяев? Ничего, за что его стоило бы убить…

Мне почему-то вспомнилось, как резко оборвав тоскливый вой, Рекс лишь тихо поскуливал в своей конуре, когда вносили в дом его мертвого хозяина. Что ж, тебе не долго пришлось тосковать, зверюга…

И еще… Мне больше не хочется бояться. Все смешалось в кучу… Я ведь боялся. Когда бежал из лицея, сломя голову. Когда сидел в комнате, наедине с дядей Мартыном. В конце концов, боялся, когда стоял в лесу у могилы. Все же, прав был отец, как-то раз сказавший, что бояться нужно не мертвых, а живых. Мертвые уже не навредят, а вот живые…

Нет, какой-нибудь некромант, может и оспорить данное утверждение, конечно. Вот только, сейчас мне нет до этого дела. Да и вообще… Творения некромантов, пусть и созданы из мертвецов — живые. Они движутся, едят, даже думают, пусть и не все… Так себе жизнь, конечно, но тем не менее…

Черное пламя ненависти, волной пробегает по моему телу, вычищая усталость и заставляя мышцы звенеть от напряжения. Легко, будто весь день отдыхал, а не занимался скорбным тяжким трудом, вскакиваю на ноги и быстро шагаю к двери, ведущей в сенцы. Не до конца отдаю отчет в том, что творю, если честно…

Где-то, в глубине души понимаю, что со мной происходит что-то странное и непонятно-страшное, но… Ничего не могу поделать… Слишком зыбок голос разума, слишком много негативных эмоций впитала моя душа за такой бесконечный короткий зимний день…

Столько, что они требуют выхода… Немедленно, грозя разорвать меня в клочья взрывом, если я не дам им выплеснуться наружу. Лишь на короткий миг, переступая через тело Рекса, поддавшись внезапному импульсу, наклоняюсь и провожу рукой по жесткой, вставшей колом на морозе шерсти…

Пара ступеней, я их даже не замечаю, перескочив прыжком. Дверь, ведущая внутрь избы. Даже не задумываюсь о том, что встретить меня может острый клинок, или каленный арбалетный болт, а то и вовсе, выстрел из файермета, тяну ее на себя, сразу же делая шаг вперед.

Короткая пауза, чтобы оценить обстановку. Нет, вопреки моим худшим опасениям, за обеденным столом, сидят, о чем-то разговаривая и взрываясь смехом, вовсе не бойцы герцога.

Пять незнакомых мне людей, одетых в разномастную одежду, явно не новую, местами с заплатками. Судя по телосложению, они явно не воины. Кряжистые тела, мозолистые руки, обветренные лица. Их легче представить где-нибудь идущими вслед за сохой, или у горна в кузне, чем в ровном строю.