Тимур Машуков - Ненаследный сын императора. Часть 1 [СИ]

Уважительно склоняя голову перед каждым, Эмиль мысленно стонал:

— Такие люди жертвуют собой! Им бы служить будущему сыну, обучать его воинским премудростям, стоять на страже его интересов! Ну что ж, мальчику придется самому находить верных защитников, готовых также отдать свои жизни за него. Может, есть в этом и плюсы. Одно дело — верность по долгу, другое — заслуженная личными качествами.

Встряхнув головой, изгоняя непрошенные, тяжёлые думы, князь поднялся с кресла.

— Что ж, выбор сделан. Лучше уйти в бою, до последней секунды сражаясь, чем позорно сложить головы на плахе. Помилования ждать нам нечего, слишком уж наш род насолил императору.

Он недобро прищурился.

— Да и последний приготовленный нами сюрприз вряд ли покажется ему приятным!

А теперь — каждый знает свои обязанности, будем готовиться к штурму.

Зимнее тусклое солнце серебряной монеткой висело в зените, когда на подходах к замку показались первые волны имперских сил. Над замком взметнулся, загудев, защитный купол, поддерживаемый магами рода.

Пасмурный день расцветился первыми кляксами атакующих заклинаний, бессильно растекавшихся по прозрачной преграде купола. Микаэль, стоявший рядом с князем, сощурился — и в сторону противника, танцуя и припрыгивая, понеслись сотни маленьких смерчей, взвихривая сверкающий снег… Большинство были развеяны не дремлющими имперскими магами, но некоторые все же прорвались в ряды пехоты, создав сумбур и сумятицу.

Первая проба сил, легкая и осторожная, была призвана не столько причинить вред, сколько оценить готовность соперника.

Торвигг отметил появление на горизонте клубящихся грозовых туч. Указав на них, он с усмешкой произнес, обращаясь к брату:

— Канцлер на подходе. Этот не может удержаться от театральных эффектов, явится среди молний и грома…

— Ага, гром гремит, земля трясется — это Громов к нам несется! — расхохотался Микаэль. Затем посерьезнел.

— Нам тоже есть, чем его встретить. И уверяю тебя, брат, наш приём покажется ему очень горячим. Мне нужно кое-что ещё подготовить.

И он стремительным шагом отправился к донжону, в подвалах которого разместилась мастерская магов. Сейчас там кипела работа — лихорадочно мечась между колб и реторт, боевых артефактов, разложенных на столах, маги заряжали их, накладывали сложные плетения, готовили укрепляющие дух и тело отвары трав.

Эмиль остался на крепостной стене, наблюдая за окружающей обстановкой. С тоской оглядывая защитные укрепления, он понимал, что в сегодняшнем сражении толку от них не будет. Глубокий ров с волчьими ямами (ловушками с острыми кольями, в которые падали атакующие, когда переворачивался мост, устроенный по типу качелей), земляной вал с деревянным палисадом — все это отлично работает, когда замок осаждают войска, подкреплённые парой-тройкой магов, уровнем не выше мастера. Сегодня же к замку Торвиггов стягивались силы, превосходящие мощью все, виденное этими землями ранее.

Почувствовав какое-то осторожное движение за спиной, князь оглянулся. Оказалось, Хелена, неслышной кошачьей поступью подобравшись к мужу, не решалась отвлечь его от раздумий. Взяв его за руку, она на миг прислонилась к плечу Эмиля, и тут же, с еле слышным вздохом отстранилась.

— Пора, — негромко произнесла она. — время на исходе.

Накануне, при обсуждении предстоящей битвы, все сошлись во мнении, что нет смысла отсиживаться за крепостными стенами. Долгой, изматывающей осады не предвиделось. Поэтому защитники замка готовились к яростной атаке, единственной целью которой было унести с собой как можно больше врагов.

Во внутреннем дворике замка собрались воины, в последний раз проверяя снаряжение, личные защитные артефакты. Над мятежной крепостью с неумолимой скоростью чернело небо, изредка освещаясь яркими электрическими разрядами.

Прибыл канцлер Российской империи, Верховный глава совета магов, великий князь Громов Владимир Алексеевич.

Словно щупальцами сказочного кракена-гиганта, атакующие заклинания магов оплели защитный купол, огненные всполохи сменялись яростным тараном ледяных кулаков… Внезапно под ногами имперских войск разверзлась земля, мерзлая почва, утоптанная сотнями лошадиных копыт, превратилась в зыбучие пески, в которых, с ужасающими криками отчаяния тонули люди.

В этот момент распахнулись крепостные ворота, по опустившемуся мосту прогремел топот конницы Торвиггов. Стремительно вклинившись в смятенные ряды имперской пехоты, мечом и магией они выкашивали ряды вражеских солдат.

В самой гуще сражения на серебристом жеребце, то и дело с диким ржанием встающем на дыбы, юркой молнией вертелась Хелена… С пронзительным боевым кличем, больше походившем на визг разъяренной дикой кошки, она без устали хлестала водяными плетьми налево и направо. Окутывавшая её туманная дымка из мельчайших капель воды то и дело окрашивалась алым. Внезапно пророкотал раскат грома, с оглушающим треском небо соединилось с землёй ветвистой молнией, ударившей точно в Хелену Торвигг. Фигура женщины с воздетыми к предавшему её небу руками ярко засветилась, ослепляя всех окружающих, потом словно подернулась сеткой из тончайших чернеющих трещин — и рассыпалась облаком пепла…

— Не-е-е-ет!!!! — дикий, животный крик вырвался из груди князя, разрывая горло, — Хеле-ена-а-а!..

Глаза его застила кровавая пелена, он рвался туда, в гущу сражения, к месту гибели жены… Но Эмиля удерживали крепкой хваткой руки брата. По посеревшему лицу Микаэля катились слезы, страшная картина все еще стояла перед его внутренним взором, отпечатавшись выжженным узором на сетчатке глаз, да и на самом сердце…

— Брат, держись, осталось немного — и ты отомстишь, ты жестоко отомстишь… Они надолго запомнят мятежный род Торвиггов!

Почувствовав, что Эмиль услышал его, смирив внешние проявления горя, застыл молчаливой статуей, Микаэль осторожно разжал побелевшие пальцы, вцепившиеся в рукав брата. Сжав поникшие плечи князя, он слегка встряхнул его, настойчиво заглядывая в глаза.

— Держись. Тебе выпала самая незавидная роль. Ты должен выстоять до конца. А сейчас — мой черёд!

Отпустив князя, Микаэль воздел руки, переплетя пальца каким-то невообразимо сложным способом, и негромко что-то произнес… Вдруг все его тело свело жестокой судорогой, жилы на шее напряглись, словно в беззвучном крике раскрылся рот… Бросившись к брату, Эмиль попытался было поднять его, но встретив его взгляд, в ужасе отшатнулся. В распахнутых глазах мага пропал и белок, и зрачок — на князя пристально уставилась сама буря… В непрерывном хаотичном движении в глазницах Микаэля кружили серые вихри, затягивая в свой омут. В воздухе, нарастая, раздался пронзительный визг ураганного ветра, на поле, среди сражающихся взметнулся огромный смерч, закручивась, воронка без разбору затягивала людей, с каждой секундой приобретая все более отчетливые очертания человекоподобной фигуры.