Тимур Машуков - Ненаследный сын императора. Часть 1 [СИ]

Серый день, ставший переломным в судьбе Российской империи, достиг середины. Низко нависшее небо мягкими подбрюшьями мрачных снеговых облаков, казалось, вот-вот зацепит верхушки деревьев, повиснет на тонком золоченом шпиле Адмиралтейства.

Слухи о поразительных событиях, потрясших дворец, распространялись по столице с огромной скоростью. Всюду были приспущены флаги с траурной каймой, закрыты двери увеселительных заведений и торговых лавок, пугало безлюдье на улицах. Кто-то отсиживался под защитой родных стен, кто-то устремлялся в ближайшую церковь, старые воины в отставке хмуро чистили оружие, проверяли боевые и защитные артефакты.

По брусчатой мостовой, очищенной от снега, бодро катился неприметный экипаж безо всяких опознавательных знаков. Лёгкое шевеление плотной темной занавески на оконце говорило о том, что кто-то украдкой изучает виды Санкт-Петербурга… Но невесело встречала столица таинственных гостей.

Поплутав по улочкам и переулкам притихшего в напряжённом ожидании города, экипаж остановился у ворот особняка, отведенного во владение английскому посланнику. Из него выскользнула тоненькая девичья фигурка, укутанная в дорогую меховую накидку с глубоким капюшоном, следом вышел и огляделся вокруг, потягиваясь, приятный мужчина средних лет, с изящной, ухоженной бородкой. Учтиво предложив руку своей спутнице, он повел её по широкой тропинке, ведущей в сам особняк, что-то эмоционально втолковывая.

Сам хозяин резиденции, представляющей собой кусочек Великобритании посреди России, с нетерпением поджидал гостей у дверей. Увидев вошедших, он облегченно вздохнул, склонив голову, учтиво произнёс:

— Милорд, рад приветствовать вас в этом доме!

Повернувшись к юной девушке, склонился, галантно целуя её протянутую руку:

— Леди Маргарет! Одно ваше появление в моем скромном обиталище скрасило всю серость и уныние зимнего дня. Позвольте предложить вам пройти в гостиную, где уже жарко растоплен камин, приготовлен свежий ароматный чай и легкое угощение…

Откинув капюшон, девушка поправила растрепавшиеся белокурые волосы, довольно свернула зеленью глаз и высокомерно подняв чуть курносый носик, царственной походкой проплыла в гостиную.

— Сэр Эндрю, — вполголоса произнёс граф Дарем, убедившись, что внучка королевы удобно устроилась в мягком кресле, расположенном у камина, и протянула озябшие узкие ладони к огню. — Я был несказанно удивлен, получив известие о том, что вы и ваша очаровательная дочь инкогнито отправились сюда, в Россию… Позволено ли мне будет узнать причины этого скоропалительного визита?

— Милый граф, — вздохнул Эндрю Йоркский, — Вам, должно быть, известен нрав этой милой девушки…

Мужчина бросил осторожный взгляд на дочь, удостоверяясь, что она ничего не слышит, увлеченная горячим чаем.

— После того, как Маргарет узнала о предстоящей помолвке с русским принцем, мы пережили… — он замялся, подбирая слова, — … несколько весьма неприятных минут… Но потом, как благоразумная воспитанная леди, она дала свое согласие. Но выставила одно условие, выполнение которого сочла основным в принятии окончательного решения.

Граф Джон Джордж вопросительно изогнул бровь, тоже бросив очередной взгляд на Маргарет. Зная характер взбалмошной, избалованной принцессы, он ожидал чего угодно, вплоть до требования добыть ей перо из хвоста сказочной птицы Феникс или самую огромную раковину-жемчужницу со дна морского… Герцог Йоркский тяжело вздохнул:

— Она пожелала познакомиться с возможным женихом лично, в неофициальной обстановке, чтобы самой составить мнение о нём. И если она сочтет, что сэр Алекс достоин чести стать её мужем, то дальше состоится уже официальное знакомство согласно установленному регламенту…

Оба мужчины уставились друг на друга. Понимая, в какое щекотливое положение поставила всех капризная девчонка, они молчаливо согласились, что выбора она им не оставила.

— Ну что ж, — задумчиво протянул граф Дарем, — это было бы не столь трудно, но в свете последних событий… Наследник престола, совершивший страшное злодеяние, заключен под стражу, сам император скончался, императрица погрузилась в пучины горя… Для Алексея наступили тяжёлые времена. Сейчас он и канцлер России, великий князь Громов, подготавливают церемонию прощания с Александром Павловичем…

— Так что получается?! — прервал их беседу звонкий девичий голосок, — у Алексея Александровича появился реальный шанс занять престол Российской империи?

Вздрогнув, оба мужчины испуганно взглянули на незаметно подкравшуюся Маргарет. Её отец опасливо поинтересовался:

— И много ли ты, дорогая, услышала? Вообще-то, это невежливо — подслушивать чужие разговоры…

— Ах, отец, оставьте! Я должна быть в курсе всего, что может хоть как-то повлиять на мою судьбу! И если бы я не подслушивала ваши секретные беседы с бабушкой, то не узнала бы, что ты собираешься тайно посетить Россию, и сейчас сидела бы, вышивая инициалы на очередном шелковом платке для приданого. А тут такие события! У меня появился верный шанс стать императрицей!

Девушка возбужденно заметалась по гостиной, что-то вполголоса приговаривая… Потом решительно обернулась и повелительно указала пальчиком на графа:

— Глубокоуважаемый сэр! Я думаю, вам не составит труда как можно скорее устроить нашу встречу с цесаревичем Алексеем! Трудные времена требуют принятия серьезных решений. И старомодным этикетом можно и пренебречь! Я считаю, что сейчас я обязана лично выразить свои соболезнования жениху и оказать ему посильную поддержку, в том числе, и в борьбе за престол! Если, конечно, найдется кто-то, кто осмелится чинить моему будущему супругу в этом препоны.

Девушка вытянулась в струнку, от волнения её тоненькая фигурка, казалось, вибрировала, точно струна… В её горящих глазах легко читались честолюбивые мечты, мысленно она уже примеряла на свою очаровательную светловолосую головку корону Российской империи.

Граф, переглянувшись с герцогом Эндрю, тяжело вздохнул и произнес:

— Конечно, миледи… Я незамедлительно этим займусь.

Пока во дворце шли приготовления к церемонии прощания с телом императора, Александра Павловича, я отправился со скорбным визитом в дом Нарышкиных. Знакомый до боли путь показался как никогда коротким. Постояв немного на улице, я собирался с духом. Наконец, словно нырнув в темную пучину бушующего океана, я шагнул в дом. Приглушенный свет заливал весь особняк. В гостиной усыпанной множеством цветов с одуряющим, вызывающим своей сладостью даже легкую тошноту, ароматом. В центре комнаты, на возвышении, покрытом белоснежной тканью, покоился гроб с телом Даши. Девушка, пронзительно прекрасная, со сложенными на груди руками, одетая в подвенечное богатое платье цвета слоновой кости, казалась безмятежно спящей. Вокруг собралось все многочисленное семейство. Заметив меня, ко мне подошел глава рода, Николай Андреевич Нарышкин. Его пышные пшеничные усы обвисли, в глазах притаилось горе, которое он загонял как можно глубже, считая своим долгом поддерживать родных в пришедшем в дом несчастье.