Рэй Кетов - Путь черпия

— Хорошо. Передайте секретарю. Я согласую, — Экберт залпом опустошил бокал коньяка и глубоко затянулся. Над столом закружилось отдающее синевой облако.

— Но, Ваше Ве…

— Я рассмотрю Ваше прошение, мистер Синглтон. Следующий.

Граф кротко опустил голову, собрал бумаги в охапку и посмотрел в сторону небольшой двери. На деревянном полотне висела маленькая табличка — СЕКРЕТАРЬ. Перехватив взгляд, Экберт утвердительно кивнул. Начальник службы регистрации бесшумно встал и засеменил к заветной двери.

— Следующий! — чуть громче повторил Экберт. На этот раз его взгляд пал на герцога Арнолда Диксона, адмирала королевского флота.

Статный мужчина с тараканьими усами выложил с десяток предложений по оптимизации снабжения флота и армии. Озвучил имена кандидатов, на которых, по его разумению, королю стоит обратить внимание с заделом на будущее. Выслушав словесную диарею, Экберт снова взглянул на дверь секретаря. После адмирала выступил профессор Вазовски. Ну а потом настал черёд начальника королевской гвардии и городской стражи маркиза Тибо Ривара.

Король любил и уважал поставленных им людей. Чтобы собрать вокруг себя команду единомышленников, он перерыл всё королевство. Даже профессора отыскал на удалённых островах. И это того стоило! Результат не заставил себя долго ждать — НИИ растёт и процветает.

Да, половина из них беспрестанно брюзжит и осторожничает. Зато возникающие проблемы решаются оперативно. С наименьшими затратами труда и финансов.

Наконец в зале осталось четверо: король Экберт, инспектор Элье Жерар, комиссар Тобиас Кормье и епископ Филип Брюмо.

— Господа! Вот мы и подошли к делам, лишающих меня спокойного сна долгие годы, — Экберт разлил коньяк. — В последнее время констебли и сыскари работают бок о бок, и этому есть объяснение. Галифаст погряз в преступности, таинственных исчезновениях и убийствах. Не ровен час, дойдёт и до революции. Людям становится страшно выходить на улицу с заходом солнца. Скажу больше! Даже оставаясь дома, они не чувствуют себя в безопасности. Мы, господа, утратили сноровку. Наши методы неэффективны и давно устарели.

— Мы добились определённых успехов, Ваша Милость, — робко возразил инспектор Жерар. — Никто из моих агентов не сидит на месте.

— И в чём же интересно?

— Убийства в портовом районе. Мы почти вышли на след проститутки–убийцы.

— Давно бы уж послали туда своих людей под видом местного сброда.

— Мы так и сделали.

— И какой результат? Поймали?

— Ничего кроме сифилиса, Ваша Милость, — инспектор раскраснелся ушами.

— Вот об этом я и говорю! Доложите, что у нас творится на улицах города, комиссар Кормье.

— На данный момент в управлении зарегистрировано восемьсот три обращения от горожан. Заведено четыреста двадцать два уголовных дела. Пятьдесят два из них завершено и находится на стадии подготовки к судопроизводству. Теперь по статистике… — Кормье сглотнул, смачивая пересохшее горло. Король улыбнулся и пододвинул стражу порядка бокал. Пожилой комиссар сделал короткий глоток и продолжил. — По сравнению с сентябрём прошлого года убийства выросли на 18% и составили 53 эпизода, изнасилования выросли на 52% и составили 88 эпизодов, грабежи выросли на 23% и составили 137 эпизодов, разбойные нападения…

— Хватит. Расскажите нам о неопознанных трупах и фрагментах тел. О похищениях, в конце концов.

Комиссар покрылся испариной. Промокнув лысую макушку платком, он продолжил.

— С начала года в городе и близлежащих графствах обнаружено 135 обезображенных останков и свыше полутора тысяч частей тел, которые совершенно невозможно идентифицировать.

— Благодарю Вас, комиссар Кормье. Именно это заставило меня снова создать департамент духовного управления, — Экберт встал и подошёл к окну. Стоя спиной ко всем он обратился к Брюмо.

— Вы только что услышали о наших скелетах в шкафах, епископ. Что вы думаете на этот счёт? — король резко обернулся и от неожиданности замер. Брюмо смотрел куда–то вверх и совершенно не обращал внимания на короля. За подобное поведение Экберт устроил бы взбучку любому из своих придворных, будь то герцог Варийский или кто другой. — Епископ?

Брюмо взглянул на короля и медленно поднял руку. Палец указывал на балкон, идущий по кругу верхнего яруса. Там находилась личная библиотека короля.

Экберт непонимающе сдвинул брови, но на всякий случай дал знак Кормье. Комиссар же, наоборот, правильно распознал знаки епископа. Он достал револьвер, и неожиданно громко заявил:

— А не выпить ли нам за знакомство! Господа? — Кормье медленно встал и направился к лестнице, ведущей на верхний ярус.

— Я за! — воскликнул Жерар. — Давайте бокалы. Разолью поскорее!

Комиссар тем временем преодолел лестницу. Бесшумно двигаясь по ковровой дорожке, он дошёл до стеллажей с книгами. Брюмо и Экберт провожали его взглядом.

— У всех налито? За знакомство! И за Вас, мой король! — Жерар поднял бокал вверх.

Неожиданно комиссар встал как вкопанный. Раздался девичий вскрик. Экберт в три шага вбежал по лестнице и оказался рядом с Кормье. Спрятавшись за пуфом, сидела девушка. Щёки от стыда становились пунцовыми. Широко раскрытые глаза поочерёдно скакали между комиссаром с револьвером наперевес и королём, готового от злости взорваться.

Экберт схватил нарушительницу за руку и грубо потащил вниз по лестнице.

— Отец! Больно, — девушка громко закричала. Чугунная пятерня короля крепко сжимала тонкое предплечье.

— Твои выходки мне уже надоели, Матильда! Считай, что благодаря своим проделкам ты только что лишила работы четырёх первоклассных охранителей. Живи теперь с этим. Бесстыжая!

— Я ничего плохого не сделала! Что мне может угрожать в стенах дворца? Я уже не маленькая девочка. Отпусти! — Матильда с силой дёрнула рукой и вырвалась из цепких клещей отца.

Епископ с интересом разглядывал взъерошенную девчонку. Такая молодая, а кровь кипит похлеще, чем у трактирских забияк. Яблоко от яблони не далеко падает. Вся в отца.

— Я прикажу отвести тебя в покои. Себастьян! Где ты там! Быстрее!

Сквозь закрытые двери послышалось шарканье — дворецкий спешил на зов короля, не жалея туфель. Створки с шумом распахнулись и ударили в стену. В библиотеке с полки упала книга. — Я не нуждаюсь в сопровождающем. Я не собака, чтобы меня вести за поводок! — девушка яростно сверкнула глазами. Дворецкий замер, решив не нарываться. Король долго сверлил взглядом дочь, потом отвернулся к окну и спокойным голосом произнёс:

— Ты ведёшь себя отвратительно. Мне стыдно за тебя. Возвращайся в свою комнату. До конца месяца ты лишена всякого общения, в том числе и с мастером шпаг. Прочь!