Гарри Гаррисон - Крест и король

— Там полно еды, если знаешь, как добыть ее.

Шеф недоумевал. Эхегоргун следовал за ними через горы до самого стойбища Пирууси. Не мог ли он пойти и дальше? Потаенный народ, кажется, умеет ходить везде, где захочет. Катред однажды обмолвился, что троллей всегда кругом было больше, чем думают люди. Может быть, бродя на лыжах, он встречается с Эхегоргуном, а то и с Мистарай. Катред пришелся по душе потаенному народу. Не то что людям, хотя кое-кто из женщин жалел его. Что ж, по крайней мере, он был надежным защитником для Хагбарта, а Хагбарт не тот человек, который мог бы чем-то разозлить его, в отличие от Карли, миловавшегося с Эдит, и от Кеолвульфа, явно напоминавшего Катреду, кем тот сам был когда-то.

Пришел праздник Юле, принеся в их жизнь разнообразие: жареная свинина и кровяная колбаса на столе, песни и легенды жрецов Пути в праздничном застолье. Вслед за тем наступила глубокая зима, с такими ураганными ветрами, что ветряное колесо приходилось на время снимать с мельницы, повалил густой снег. Маленькой общине, в изобилии запасшейся едой и топливом, одеялами и пуховыми спальными мешками, морозы были нипочем. Шефа даже удивляла жизнерадостность товарищей, но вскоре и это разъяснилось.

— Да, здесь, конечно, холодно, — сказал Квикка. — Но подумай, каково нам приходилось на английских болотах, в рабстве у черных монахов. Хорошо, если было одеяло, из еды одна каша, да и той недостаточно, жили в хибарах на земляном полу, который не просыхал от Михайлова дня до Пасхи. И впереди ничего не светит, кроме Великого поста! Нет, я никогда не проводил зиму лучше, чем здесь.

Веселья добавил и результат одного из опытов Удда. Тот все никак не мог забыть полную неудачу, постигшую их при попытке изготовить зимний эль, выпаривая воду вместо того, чтобы вымораживать ее. Зимний эль сейчас можно было получить, просто выставив на улицу ведро, но Удд уперся. Если в кипяченом эле не остается крепости, рассуждал он, значит крепость должна уходить из него вместе с паром. Он принялся мудрить, делая шаг за шагом. Уловить пар. Закрыть кипятильный котел. Приделать к нему трубку — из легкой для обработки меди, — идущую из жара в холод, чтобы пар оседал быстрее. Собирать конечный продукт. Повторить весь процесс с более тщательно заделанными щелями и более аккуратным кипячением. В конце концов Удд получил нечто и предложил остальным попробовать. Они пили с опаской, потом с любопытством и одобрением.

— Неплохое питье для морозного дня, — высказался Озмод. — Может, и не такое хорошее, как зимний эль с пряностями, но более натуральное. В нем остался какой-то привкус огня. «Огненный эль» — так надо его назвать.

— Лучше бы делать его из вина, — сказал Удд, который за всю жизнь вино пробовал от силы пару раз.

Катред ничего не сказал, но, исчезая в очередной раз на лыжах, захватил с собой фляжку.

Наступил долгожданный день, когда они смогли выкатить перестроенный «Орвандиль» из корабельного сарая и спустить его на берег реки, которая все сильнее шумела подо льдом в ожидании близкого ледохода.

— А не положить ли нам для удачи что-нибудь на катки? — задумался Шеф.

Хагбарт резко глянул на него и проворчал:

— Обычно приносят кровавую жертву Ран, троллихе из морских глубин.

— Я имел в виду другое. Удд, нет ли у тебя с собой туеска с огненным элем? Положи его под киль. Корабль его раздавит, когда пойдет.

Хагбарт понимающе кивнул.

— И ты должен будешь дать кораблю новое имя. — Он похлопал по мачте. — Это уже не мой «Орвандиль». Ты знаешь, что «Орвандиль» — имя звезды. Сделанной из отмороженного пальца ноги гиганта, которого Тор закинул на небо. Доброе имя для быстрого корабля. Теперь он совсем другой. Как ты его назовешь?

Шеф не ответил ничего, пока люди не взялись за канаты, чтобы вытащить корабль из сарая, в котором так долго трудились. Когда они налегли и густая коричневая жидкость плеснула на киль, Шеф крикнул:

— Я нарекаю тебя «Неустрашимым»!

«Неустрашимый» медленно сполз по слипу, захрустел на толстом льду и остановился, удерживаемый канатами.

Выглядел корабль непривычно. Из самого крепкого дерева и железа, какие смогли достать, собрали киль, на него через каждые несколько ярдов поставили шпангоуты, а к ним, вопреки обычной практике, доски прибили, вместо того чтобы привязать сухожилиями. Собственных досок «Орвандиля» хватило только на верхнюю часть бортов нового корабля. В нижней части прикрепили более прочные сосновые доски. На носу и корме прежние чистые обводы были искажены боевыми башнями, скопированными с тех башен для мулов, что Шеф увидел на стенах Хедебю. В каждой размещался вновь построенный мул. Чтобы уравновесить их тяжесть, «Неустрашимый» имел глубокую осадку и круглые борта, и в образовавшийся объемистый трюм спустили немало балласта. К боевым башням примыкали полупалубы, под которыми команда могла устроиться гораздо уютней, чем под кожаными навесами, верно служившими викингам даже в Атлантике.

В двух вопросах Хагбарт добился своего. «Неустрашимый» остался одномачтовым, хотя с учетом увеличения корпуса парус тоже пришлось увеличить, правда не вверх, а только в стороны, но все же его площадь возросла почти в полтора раза. И те стальные пластины, которые должны были в качестве брони защищать борта и башни с мулами, были сложены в трюме, чтобы доставать их только в случае надобности.

— Я бы не рискнул надолго выходить на нем в открытое море, — сказал Хагбарт, предусмотрительно отойдя подальше от корабля, чтобы не накликать беду. — По сравнению с ним самый неуклюжий кнорр выглядит изящным, а когда вы поставите пластины, будет еще хуже.

— Он построен не для того, чтобы плыть в Англию, — ответил Шеф. — Если доставит нас через проливы к Фризским островам, он выполнит свою задачу.

Как раз мимо Бретраборга, подумал Хагбарт, но ничего не сказал. Сам он не желал отправиться в это опасное путешествие. У него имелось долговое обязательство от казначейства Шефа и Альфреда за продажу «Орвандиля», и он намеревался получить свои денежки.

А Шеф мучился сомнениями — имел ли он право требовать, чтобы люди разделили с ним риск похода? Англичане, которые уже прошли со своим королем долгий путь, разумеется, последуют за ним и дальше, надеясь вернуться на родину. Не отстанет и Карли, который мечтает рассказать в Дитмаршене историю своих странствий. А также Хунд. На своем участии настоял Торвин. Хагбарт и его малочисленная команда дойдут вместе с отрядом до Смоланда на юге Швеции и за это время покажут «сухопутным крысам», как управляться с парусом.

Когда снег начал таять и люди уже подумывали об отплытии, Катред пришел повидать своего государя.

— Хочешь, чтобы я отправился с тобой на юг? — спросил он.