Гарри Гаррисон - Крест и король

Пойманному ничего не оставалось, как подпрыгнуть и выбросить ноги вперед, обхватить ими бедра, крутануться вбок и повалить лысого. Когда они рухнули на шкуру, Шеф увидел фонтан крови; ближайшие зрители дружно охнули. Вышли судьи, растащили противников. Шеф увидел, что нож глубоко вонзился в грудь юноши. Когда переворачивали старика, показался и второй нож, торчащий из глазницы.

Зрительницы завизжали и кинулись прочь. Шеф обернулся к Гудмунду, готовый обругать порядок, из-за которого женщина за один удар сердца лишается и мужа, и отца, а ребенок — отца и деда. Но слова застряли у него в горле.

В ложбину спускался Катред с шипастым щитом и мечом. За ним бежали Фрита и Озмод, в двух шагах позади — Удд, все при арбалетах, но с совершенно беспомощным видом. Вскакивая и проталкиваясь им навстречу, Шеф услышал безумные выкрики Катреда на ломаном норманнском языке:

— Ублюдки! Трусы! Привязывают, чтобы не убежал. Держат, чтобы зарезать. Дерись с англичанином, у которого руки развязаны! Чего ты боишься? Одну руку ему привяжи, если хочешь. Скоты, сукины дети! Вот ты, ты!

Изо рта берсерка вылетала белая пена, и зрители расступались, под конец оставив его в обществе двух покойников. Глянув вниз, Катред махнул мечом и глубоко рассек лицо юноши. Он принялся топать и шумно пыхтеть, готовый напасть на всю толпу.

Шеф встал перед ним, выждал, пока в безумном взгляде не мелькнуло узнавание. Узнавание через силу.

— Они не будут драться, — раздельно проговорил Шеф. — Нам придется подождать до лучших времен. А рубить трупы — грязная игра, Катред. Это никуда не годится, ты же ordwiga, herecempa, frumgar, королевский богатырь. Сохрани себя для Рагнарссонов, для убийц твоего короля Эллы.

На лице Катреда отразилось воспоминание о его славе начальника стражи короля Нортумбрии. Он посмотрел на окровавленный меч, на разрубленный труп, бросил оружие и разразился мучительными рыданиями. Удд и Озмод приблизились к нему, взяли за руки и увели.

Утирая пот, Шеф встретил неодобрительный взгляд законника, судьи поединка.

— Осквернение мертвого тела, — начал норманн, — карается штрафом в…

— Мы заплатим, — сказал Шеф. — Заплатим. Но кто заплатит за то, что сделали с живым человеком?

Следующим утром Шеф стоял на узких сходнях, ведущих на нежно любимый Брандом корабль, на его «Морж». «Чайка» Гудмунда, уже загруженная, легонько покачивалась на волне в двадцати ярдах, головы гребцов рядком торчали над планширом. Загрузка кораблей оказалась непростым делом. На каждом, имеющем по восемнадцать весел с борта, — полная команда в сорок человек. К ним требовалось добавить Шефа, Хунда, Карли и Торвина, восемь катапультистов, четырех женщин, спасенных на Дроттнингхольме, Катреда и ватагу беглых рабов, присоединившихся по дороге через Уппланд и Согн, — почти три десятка человек, довольно много для двух узких кораблей.

Но сейчас на месте были не все — пропали Лулла, Фрита и Эдви из команды катапультистов. Что их задержало? Не прячут ли их где-нибудь в округе, предназначив для продажи в рабство, а то и жертвоприношения? При мысли, что его людей могут повесить на храмовых деревьях в каком-нибудь захудалом городке, у Шефа лопнуло терпение.

— Выводи всех на берег! — крикнул он Бранду. — И ты тоже, Гудмунд. Мы можем выставить сотню человек. Пойдем через город и будем переворачивать палатки, пока нам не вернут наших людей. А кто станет возражать, получит стрелу в брюхо.

Шеф вдруг осознал, что Квикка и другие реагируют без того оживления, которого он ожидал. Они напустили на себя вид полной непричастности — наверняка что-то знают, но не осмеливаются рассказать.

— А ну, выкладывайте, — сказал Шеф, — что случилось с этой троицей.

Озмод, обычно бравший слово в затруднительных ситуациях, заговорил:

— Тут вышло такое дело. Мы с ребятами прогуливались, смотрели товары. А все здесь только и судачат что о катапультах, арбалетах и прочем. О них все много слышали, но никто не знает, как устроены. Ну, мы, конечно, похвастались, что всё знаем про катапульты и арбалеты, а Удд, можно сказать, сам их и изобрел. Тогда они и говорят — а они нам уже поставили кружку-другую, — говорят: «Вот здорово, а вы, ребята, знаете, как сейчас с этим на юге?» — «Нет», — отвечаем, само собой, ведь мы же не знаем. Тогда они говорят…

— Ну давай, давай, — прорычал Шеф.

— На юге платят большие деньги опытным мастерам, людям, которые умеют строить катапульты и стрелять из них. Большие деньги. Мы думаем, что Лулла, Эдви и Фрита решили отправиться на заработки.

Шеф изумленно посмотрел на Озмода, не зная, как реагировать. Он освободил этих людей. У себя в Англии они уже были землевладельцами. Как можно уйти и наняться к кому-то на службу, оставив своего государя? Но ведь свободными они стали, потому что он освободил…

— Ладно, — сказал Шеф. — Забудь об этом, Бранд. Озмод и вы, парни, благодарю, что остались со мной. Думаю, вы от этого не проиграете. Давайте все на борт, и отплываем. Вернемся в Англию через пару недель, если Тор пошлет попутный ветер.

Тор не посылал, по крайней мере сначала. На всем пути к выходу из узкого фьорда, от места, где встречаются Согн и Гула, и до открытого моря, корабли постоянно боролись со свежим встречным бризом, глубоко просев под тяжестью команды, пассажиров и припасов. Бранд руководил гребцами, меняя за веслами англичан и своих викингов.

— Сейчас свернем за мыс, — пообещал он, — и тогда ветер будет сбоку, можно поставить парус и больше не грести. Что это там впереди?

Из-за оконечности мыса, сторожившего Гула-фьорд, за полмили с небольшим появился корабль. Странный корабль, не похожий на торговые и рыболовецкие, с полудюжиной которых они уже разминулись. Полосатый бело-голубой парус был надут попутным бризом, на мачте развевался вымпел, вытянутый ветром в их сторону, так что увидеть изображение удавалось лишь мельком. Что-то было не так с парусом этого корабля. И что-то не так с его размерами.

— Помоги нам Тор! — воскликнул стоявший за рулем Бранд. — Это корабль береговой охраны Хальвдана. Но у него два паруса! И даже две мачты! Такого я отродясь не видывал. Зачем это им?

Шеф своим единственным, но зорким глазом углядел изображение Хватающего Зверя.

— Командуй разворот, — сказал он. — Уходим отсюда! Это королева Рагнхильда. И ничего хорошего от нее ждать не приходится.

— Корабль у нее большой, но нас двое против одного, мы могли бы сразиться с нею…

— Разворот! — рявкнул Шеф, уловив нечто знакомое в движениях людей на корабле.

Бранд догадался одновременно с ним и послал «Морж» в такой крутой поворот, что гребцы проехались по скамьям.

— По правому борту табань, — командовал он, — греби с бакборта! Теперь греби вместе! Дружно, ударим посильнее! Поднять парус по ветру, кто там у мачты? Нарр, Ансгейр, помогайте! Гудму-у-унд!..