Виктор Бурый - Антропогенез [litres самиздат]

Потом было долгое ничто, непонятно сколько времени прошло и лишь узкий пучок света заставил вынырнуть из неги Сергея и ласковый голос матери, повторявший одну лишь фразу «Сережка, сынок, не буди зверя, не надо тебе это», сделал мир реальным, а фразу повторял уже он как заклинание.

И мир ворвался всеми шумами, болью и звуками. И человек, склонившийся над ним, облегченно вздохнул:

– Фух, бля, ну и напугал же ты нас, придурок, я чуть сам тут не обоссался, пока возился с тобой. Ну ты и выдал нам! Кажись, даже с «витаминок» и «гарика» так не прет.

– Академик, готов клиент! – крикнул второй парень, в полувоенной форме, помог сесть в уже оборудованном на скорую руку лежаке, все в том же БТР, сменил капельницу и принялся убирать блевотину в пола, запах стоял отвратительный, смесь пота, блевотины и мочи.

Сергею опять стало плохо и уже еле сдерживаемый новый позыв был подхвачен ведром. Парниша выругался и полез открывать люк для вентиляции. Академик все так же безучастно раздавал команды, по его уже изможденному виду и сорванному голосу было понятно, что он тоже уже на пределе. Парень услужливо дал чай, и Соком стал медленно глотать горячий сладкий чай, получая просто удовольствие. Тем временем Академик продолжал хрипеть в рацию, сыпля очередную порцию угроз:

– Кто мне этих недомерков подсунул? Если еще одна сука сбежит с поста, передай, я лично буду на лоскуты рвать. Едва наскребли солдат для боя, а возомнили себя непобедимыми, долбоебы! Ну и что, что их механическое сражение отказало, надо было тщательней проверять на базе. Ну и что, что твари нас продолжают преследовать. Это им не поможет! Да! Орду тварей не остановить, знаю, что все по грани ходят! Нас в самое пекло сунули не просто так, каждый должен свой хлеб отрабатывать! Вот сейчас военные тварям хвосты отрубят баллистическими ракетами, там на базе колёсной шасси «Тополя» вроде тоже развернулись, так что, держитесь, ракеты уже в воздухе! – и, уже положив рацию, произнес как бы про себя, – Отправим этих сук, откуда они вылезли, лишь бы эти ракетчики не подвели!

Академик надел свою самую милую улыбку и произнес:

– Давай, давай, чай гоняй, витамины надо восполнять, ты все в цвет сделал, Братишка! К тебе претензий нет. Я тоже пока погоняю чай, да и расскажу, чем мы тут занимаемся!

И абсолютно нормальным языком академик вещал:

– Вообще, на самом деле никто не понимает, чем мы тут занимаемся, но тебе часть расскажу, пока передышка есть. У каждого есть своя работа, отгремело сражение, твари преследуют отступающих военных, где-то перегруппировываются и стараются нагнать отступающих, при этом военные показывают полную свою дезорганизованность, скармливая тварям обманки. Ракетными залпами делают бреши в ордах мутантов. Наши же честные пацаны в это время продвигаются максимально скрыто к полям боя, там и разделочные цеха, и похоронные бригады, и медицинские бригады. Помимо мертвых тварей на поле боя могут быть и раненые наши, и просто те, кто в беспамятстве, а также недобитые твари, которые были ранены не сильно, таких мы стараемся в плен взять, а остальных добиваем на месте. С нашей стороны- это акт милосердия, в котором мы объединяем посвящение молодых бойцов и испытание их воли. Пока еще на испытательном сроке бойцы всякие бывают, там и трактористы бывшие и охотники, да разный народ, брать таких в реальный бой, где уже все команды слажены, опасно. У многих из них прям там от увиденного «кукуха» едет, а некоторые уже пришли на вольтах, так вот мы и проводим, так сказать, естественный отбор, если замечаем опасные странности там же прикапываем на всякий случай. Да, пробовали и разговаривать, и отпаивать, толку мало, кто там же на месте пулю в лоб пускает сам себе, кто-то пытался угнать технику и сбежать, кто-то пришел с целью нас угробить, а кто-то сам себе командир, мотивы у всех разные и зачастую они являются основой для этих людей. Так что тут всем мерило наступает!

И, уже обращаясь к Баклану, Академик продолжил:

– Кому тут альма-матер, учим молодых бойцов врагов добивать, вырабатываем жестокость, непоколебимость и правила выживания прививаем, да и боевой опыт, умение обращаться с оружием, работать в команде. Дерьмо же человеческое, что всплывает с пеной, тоже чистим! Поверь, мы умеем видеть людей насквозь! А уже готовых и проверенных бойцов у нас с радостью разбирают научники, разведчики и другие. А многие не проходят проверку и остаются здесь.

– А, те кому ваши законы не нравятся, вы тоже там же прикапываете? – спросил Соком, стараясь найти более уверенную позу.

Заданному вопросу Академик не смутился, а даже с каким-то энтузиазмом начал объяснять:

– Поверь, новый мир только для тех, кто готов выживать и бороться, те среди нас, у кого зона в голове осталась или «разговоры хотят про жили-были порожняком гонять», тут уже не выживают. Так что запомни, для таких, как ты, у нас одно правило – «Западло в жопу ебаться и голодным остаться».

И Баклан начал в такт сказанных слов головой мотать, Академик же прихлебнул чай и, уже обождав пару секунд и посерьезнев, сказал:

– Да, Братишка это еще не все. Самое главное действо и почти священное для наших отрядов – это сбор остатков вооружения и добыча мутагена. После боя у нас не так много времени, чтобы переработать такое количество мутантов, тем более, что мутанты тоже поедают своих собратьев, чтобы быстрее развиваться, также стремятся в первую очередь съесть главных тварей. Часто внешние рейдеры тоже поспевают к трофеям, но тут кто раньше успеет, тоже мародёрствуют, сдают в основном нам же, хотя многие уже поняли, как мутаген использовать.

– Академик, скажи, чем я хоть помог? Сколько я уже тут валяюсь?

– Сегодня уже идут третьи сутки, Братишка. А все в цвет, там шепнул, что нападают, там сказал, что убегает ретранслятор, там одну засаду раскрыл, да в конце ты вообще огонь как помог, на тебя вся орда тварей, как на манок, пошла, вояки даже повизгивать от радости стали, когда твари потеряли строй и, просто не считаясь с потерями, на наш маленький отряд буром пошли, вообще стреляли все, как в тире, почти сутки, да наших не так много погибло, только по глупости, так что твоя официальная доля от вояк будет еще с нашей стороны не слабо так подогрета. Все спи, Братишка, если что надо, вон Баклану говори.

Соком еще пытался задать пару вопросов Академику, но тот неуклонно не отпускал рацию, и то и дело кому-то прилетало по шапке. Откровенно чувствуя себя словно его переехал каток, Соком уснул глубоким сном. Изредка просыпаясь, чтобы глотнуть воды и что-то в рот закинуть, потом опять засыпал.

В одном из таких снов ему приснилось огромное поле с мертвыми людьми, которые стояли в доспехах, кто пеший, кто на коне под солнцем и просто гнил, ожидая приказа от невидимого командира. Он стоял вместе с ними и просто ждал, понимая, что команды не будет и весь ужас пережитых дней разом навалился на него осознанием, что тот самый командир – он сам, ни дыхания, ни горла, ни легких уже нет и нечем издать ни один звук.