Валерий Сабитов - Звездная кара

— И между прошлым и будущим: степень их соответственного присутствия в настоящем непрерывно меняется. В данный момент превалирует влияние будущего, — сказал третий.

— Чье будущее? — спросил Эрланг.

— Подозреваю, наше. Парадокс стучится в нашу дверь.

Трое перевели разговор в плоскость мысли.

«Дверь открыта…»

«Ты видишь себя рождающимся из лепестков лотоса у ног Будды Амитабхи? А после того, — возвращенным в сегодняшнее состояние Системы?»

«Сегодня Система продлилась до центра вращения в Стрельце».

«Стать проводником в буддийский рай я не хочу. Эрланг сможет?»

«Нет, братья. Я слишком землянин. Копия не имеет права выдать себя. А если не выдаст — Правитель не откроется. И мы преждевременно раскроем свои цели. Но дилеммы-то нет?»

«Нет. Будем метаться от «Да» к «Не-Да».

«Демонстрация для Чрезвычайной Комиссии готова?»

«Все! Теперь готова. Как трудно общаться на земных наречиях… Буду давать видеообразы прямо на экран».

По временной шкале Системы эксперимент длился пять минут. По внутреннему времени Леда Крониной прошло более трех часов.

…Подземелье марсианской пирамиды, оставшейся от неизвестных. Место заключения Псевдо-Леды. Охрана — усиленный отряд бестфайров. Тут — прямая связь с Йуругу, с главным Кащеем. Но только голосом, как на телемосте с участием Прохоровых.

…Блокировав окно связи с Йуругу, копия Леды уничтожила отряд охраны и создала иллюзию реальности. Мираж убеждал Кащея: имел место десант с Земли, который освободил Леду Кронину и возвратил ее на родную планету. Пока штаб бестфайров опомнится, копия Леды достигнет Цитадели. Для чего проложен психокоридор…

Леран снял с головы Леды обруч, поднял ее на руки и перенес в соседнее помещение. Постель, сон, оздоровленный Кенной воздух. Сутки отдыха.

Вернувшись в помещение эксперимента, Эрланг вышел на связь с Бортниковым.

«Игорь, ты все видел?»

«Все, Леран. Запоздалый вопрос: монстры вылезли у предгорий Алтая по наводке Псевдо-Леды?»

«Да. Мы позволили извлечь из нее заранее подготовленную информацию. О наличии секретной директрисы-прохода в Цитадель с севера».

«Самое главное… Ты больше землянин, чем фаэт. Ты поймешь. Как удалось? Ведь не было шансов!»

«Вовремя сбросили с себя бред псевдорелигиозного сознания. Люди сами себя распяли, когда объявили, что Бог умер на кресте. Столько столетий культивировали ницшеанский мазохизм…»

Багровый шар желтой звезды с трудом просвечивал сквозь алую пелену высокооблачного неба. Слабые лучи ложились акварельными мазками на вихрящуюся пеплом черную землю Европы.

— Ничерта не осталось! — крутил головой Салтыков, — Ни единой живой молекулы! Далеко еще? И что нас ждет?

— До горы Теди около сотни километров. Вершину срезали десять лет тому. Получился приемник орбитальной гелиостанции. Вот они и подзаряжаются в чаше, — доложил Ян Зарка.

— Но где-то тут мы видели оазис. Альпийские луга и все такое? Куда он делся?

— Был еще один оазис, — криво усмехнулся член оперативного штаба Гил Закер, — в самой Женеве. Город, как и положено, сожгли. А вот тюрьму Шан-Деллон не тронули.

— Чем тюрьма им приглянулась? — поинтересовался Денис, — Верхушку «Нео-.Силлабуса» без сантиментов ликвидировали. Не пошли в счет и прямые услуги-заслуги.

— В Шан-Деллоне триста пятьдесят мест. Не камеры, а пятизвездочные номера. Чтобы в них попасть, надо было быть великим человеком. И богатеньким, как миллион Буратино. Заслуженных преступников они не трогают. Ворон ворону…

— Вот жизнь! Тюрьма-курорт! — восхитился Ян, — А с ними что сталось?

Судьбу арестантов приоритетной тюрьмы выяснить не успели. В пределы видимости вошел эллипс энергоприемника. Площадь в сто квадратов вся была покрыта шевелящимся роем. Сторожевой охраны, обычной для таких скоплений, бестфайры не выставили. От эллипса к небу уходил слабо мерцающий столб легкого фиолетового оттенка.

— Они что, восстановили орбитальную гелиостанцию?

— Зачем? В теле горы, в накопителях, колоссальный запас электричества. Ведь ни электросетей, ни потребителей не осталось.

— Но сколько их здесь!

— Нам пора. Пора освободить пространство. Как будем работать?

— Хватит одного излучателя. Пристроимся где-нибудь сверху. В стороне от свечения. Эрланг запретил к нему приближаться.

— Твою дивизию, мужики! — воскликнул Салтыков, — Несколько слов на сотню метров квадратных, — да их тут легион! Какую сковородку приготовил для своих Вельзевул! Давай, Демьян, нажимай на спуск…

Демьян Прохоров, с лихорадочными еще глазами после памятного телемоста, взглядом поблагодарил за предоставленную ему возможность первого удара. Неслышный всеволновый залп, — и роение на энергоприемнике прекратилось. Тарелка Юнивера пошла круто вниз. Демьян выпустил обычную ракету по нижнему краю серой массы. Несколько тел выбросило ударной волной на обожженные камни склона. Следом посыпались десятки. Денис Исидорович, проследив взглядом за тем, как бестфайры, разваливаясь на куски, катятся под уклон, разочарованно вздохнул:

— Неинтересно… Что за война, когда противник не сопротивляется? Лапки вверх, — и готово.

— А к роли победителя привыкнуть труднее, чем к амплуа побежденного, — тоном Генерального координатора заметил Демьян, — Они получили команду и готовятся к межпланетному броску. Для чего и нужен запас энергии.

— Правильно! Они полезут сейчас из всех нор и щелей. Кора планеты освобождается, — снова голос Эрланга.

Денис хотел было сказать Демьяну, что тот слишком уж копирует шефа, повернул голову и обомлел: перед ним стоял сам Эрланг, оставшийся в Цитадели. «Психокопия!» — дошло до него. Салтыков впервые видел двойника фаэта, и нисколько тому не обрадовался. Как и все в Юнивере. За исключением молодых из Чрезвычайной комиссии. Тех ничто не могло поразить.

— Мы не сможем перекрыть кислород сразу всем тварям, — сказала психокопия, смотря мимо Салтыкова на чашу энергоприемника, — Многие вырвутся. Придется их ловить по всей Системе. Или кто думает по-другому?

— Вы правы, — Демьян никак не мог отделаться от голосового подражания Эрлангу, или же не замечал того, — Но наполовину. Оставшихся соберут в одном месте. На Йуругу. Хозяин без них как без рук.

— Что отсюда следует? — снова спросил двойник Генерального координатора.

— Отсюда следует смена стратегии, — плохо скрывая раздражение, сказал Салтыков, — Чтобы быть в уверенности, надо поймать Кащея поразговорчивей.

— Верно, Денис Исидорович, — с пылом согласился Ян, — Говорящий пленный — почти гарантия тому, что мы сможем обезглавить Вторжение. Иначе после нас…