Александр Петров - Забавы жестоких богов [calibre]

– Ты понял теперь, зачем защита?

– Да, если бы не “ошейник”, ты срезал бы мне голову даже этой деревяшкой, – произнес начальник охраны, потирая горло. – В Черном Патруле все такие?

– Разные, – ответил ему Эндфилд. – Ты думал, что “драконы” незнакомы с ближним боем?

– Есть такое мнение. Оказывается, это не так…

Раздался сигнал телефона. На экране появилась княжна.

– Здравствуй, мой герой, – произнесла девушка Иронически. – Найдется ли у тебя время для моей персоны?

– Конечно.

– Я сейчас приду.

– Хорошо, любимая.

Джек попрощался с Виктором и направился в зал приемов своих апартаментов…

Телефон взрывался зуммером. Все новые и новые лица возникали на экране с банальными вопросами: “Как дела, как отдохнула, что нового?” Всплывали совершенно неинтересные Капитану события, подробности о незнакомых ему людях. Для Ники это явно что-то значило. Девушка говорила с неподдельным интересом, улыбаясь и смеясь, поощряя собеседников на разговор.

Джек поражался, как меняется она от собеседника с собеседнику. Со старой теткой она выглядела молодой серьезной женщиной, с подружками – совсем девчонкой. С мужчинами, которые ей звонили, она казалась скучающей королевой, которая снисходит до разговора со своими подданными.

Под конец Эндфилду надоело сидеть рядом, то и дело попадая в фокус видеодатчика. Он устроился на диванчике поодаль и принялся за свои расчеты. Установил контакт с квик – установками, и вскоре его данные вплелись в общую напряженную вибрацию антенных куполов.

– Вижу, ты не теряешь зря времени, – сказала девушка неопределенным тоном, в котором все же проскальзывала легкая досада. – Ты всегда при деле.

– Жизнь коротка, – усмехнулся Капитан. – Если хочешь успеть, надо торопиться.

Слова Джека расстроили княжну. Она приказала секретарю на коммутаторе не соединять ее ни с кем, подошла к Эндфилду, который совершенно непроизвольно заблокировал изображение на экране своего компьютера.

– Джек, я люблю тебя, – сказала девушка, положив ему руки на плечи.

Раздался зуммер. На экране появилось лицо секретарши.

– Какого черта?! – рявкнула княжна.

– Госпожа Клавдия приглашает вас обсудить вопросы, связанные с сегодняшним вечерним приемом, – голос был лилейно-невозмутимым, лицо благожелательным.

– Спасибо, – Ника вложила в свой голос всю иронию, на которую была способна.

– Что мне передать госпоже Клавдии? – так же ровно произнесла девушка.

– Я иду, – с раздражением сказала младшая Громова.

– И я люблю тебя, – ответил ей Капитан. – Ты уходишь надолго?

Ника вздохнула, покивала головой и пошла к дверям, устало покачивая бедрами. На пороге она бросила короткий быстрый взгляд на Джека. Тот был погружен в расчеты, в глазах отражалось свечение символов экрана.

Корона уже потеряла свою ослепительную яркость, стала тускло-красной, утопая лучами в насыщенной влажными парами плотной приземной атмосфере. День клонился к вечеру. В лучах заходящего светила дворец казался глыбой черного камня, увенчанной пылающими шапками пирамид. Гости потихоньку собирались. В честь приезда княгиня и княжна собрали знакомых и близких родственников. Глядя на опускающуюся за горизонт кровавую звезду, Эндфилд с огорчением подумал, что им с Никой так и не дали побыть наедине. Малозначащие фразы, звонки, Громова-старшая, которая под любым предлогом отрывала девушку, шикарные апартаменты, сексапильные служанки… За этим явно что-то стояло. Капитан отошел от окна, посмотрел на себя в зеркало. Его лицо приняло благородно-величественное выражение, правая рука подняла воображаемый бокал. Он усмехнулся и направился в зал.

Малый прием отличался демократичностью и почти дружеской, свободной атмосферой. Глашатай не выкрикивал имен вновь прибывших, еда не превращалась в священнодействие с дюжиной столовых приборов, переменами блюд, дышащими в затылок лакеями и обязательным этикетом застольных разговоров. Приглашенные перемещались по залу, иногда сбиваясь в кучки для обсуждения очередных сплетен, присаживались на Диванчики и за столики для карточных игр, болтали, развлекались вовсю. Лакеи разносили шампанское и легкую закуску для подогрева праздной бездумной атмосферы приема. В толпе выделились серые и синие мундиры офицеров и черные платья женщин в трауре.

Вновь прибывшие гости, как было положено в таких случаях, подходили к хозяйкам дома и, поздоровавшись со старшей и молодой княгинями, отправлялись веселиться.

Джек ничем особенным не выделялся из толпы, разве что наметанный глаз мог заметить слишком крепкие для среднего человека мускулы и излишне точные и аккуратные движения. Он стоял рядом с хозяйками дома. Никто не обращал на него особого внимания.

Клавдия и Ника представляли его своим знакомым. Капитан жал руки мужчинам, многие из которых были одеты в синюю форму, говорил комплименты дамам и чувствовал себя ученым тюленем в цирке, которого хорошо выдрессировали для исполнения несложных трюков.

Время тянулось чрезвычайно медленно. Эндфилд чувствовал обращенный на себя интерес мужчин и женщин. Спросить напрямую не позволяли правила хорошего тона, но гости шушукались, кто же этот молодой человек. В конце концов общественное мнение сошлось на том, что это новый любовник княгини.

Наконец вечер дошел до своей кульминации. Когда гости были в хорошей кондиции, успев набраться шампанского и накуриться шалалы, Клавдия попросила внимания.

– Дамы и господа! – произнесла она. – Хочу сообщить вам о помолвке между моей дочерью и Джеком Эндфилдом, майором Черного Патруля в отставке.

Ответом был нестройный гул голосов. Трудно было найти более неудачное время для этого объявления. Ника стояла поодаль и была к этому совсем не готова. Вокруг Джека сразу образовалось свободное пространство, наполненное пристальным вниманием и холодным отчуждением. Только что он был частью этого зала, этого вечера, этой толпы и в один момент оказался на уровне прислуги.

Девушка метнула ненавидящий взгляд на мать, посмотрела на Капитана и под взглядами знакомых, подруг и родственников подошла к “дракону”.

.

–Да, это правда, – Ника обняла его и поцеловала. – Джек – лучший мужчина из всех, которых я встречала в жизни.

Пауза длилась. Княжна с вызовом смотрела на окружающих. Эндфилд чувствовал, как по ее телу, едва прикрытому полупрозрачным платьем, скользят взгляды мужчин.

Ника привлекала многих. Юноши и зрелые мужчины находили ее красивой и сексуальной, многие имели на нее виды в плане постели и брака.

Девушкам и дамам она тоже нравилась; молодым – открытостью и безудержным весельем, женщины постарше находили ее не по годам тактичной и рассудительной и считали, что из младшей Громовой выйдет толк.