Валерий Желнов - Реактор-2. В круге втором [litres]

– Королеву? – догадался Дмитрий.

При этом слове глаза Вениамина полыхнули гневом, а кулаки сжались так, что был слышен хруст пальцев. Тонкие черные губы изогнулись вниз и задрожали. Казалось, насекомообразный монстр вот-вот разревется, как обиженный ребенок, которому в детском мире не купили понравившуюся игрушку.

– Она не понимала ничего. Визжала, отпихивалась, кричала, что лучше умрет. Потом осознала. Все осознала. Я всегда знал, что мы будем вместе. Даже тогда, когда она проходила мимо, не замечая моих комплиментов. Даже когда стирала мои сообщения, не читая, а письма и открытки выкидывала в ведро. Ей пришлось потом извиниться. Потому что я спас ее. Не директор, с которым она спала, не главы отделов, что рассыпались перед ней в восторгах. Нет. Они все загнулись. Я за этим лично проследил.

Вениамин замолчал, гневно глядя в пространство, вспоминая те далекие дни. Губы его дрожали, а по щекам текли слезы. Внушавший раньше ужас и отвращение монстр теперь вызывал у Зорина брезгливую жалость.

– А у ботаника конкретно крыша поехала, – пробормотала Гюрза. – Хуже не придумаешь, чем закомплексованный задрот.

– Что вы сказали? – вынырнул из пучины воспоминаний Вениамин.

– Я сказала, что мне вас очень жаль! Очень трогательная история, – произнесла Гюрза.

Лицо монстра мгновенно исказила гримаса гнева. Он подскочил к девушке и поднял ее на уровень своего лица.

– А мне не нужна твоя жалость. Ни твоя, ни тех, кто думает, что если у них между ног есть что-то особенное, то они – повелительницы мира.

Вениамин швырнул Гюрзу обратно на землю.

– Или бицепсы больше, – он ткнул пальцем в Князя.

– Или мордашка смазливая, – жест в сторону Дмитрия.

– Или самоуверенность прет изо всех дыр, – настал черед Пастора.

– Или…, – остановившись над братьями, Вениамин задумался и, видимо, так и не нашел, что им предъявить. Несмотря на серьезность ситуации, Зорин еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Что ни говори, а на месте братьев он бы обиделся.

– Теперь вы все – лишь биологическая масса. Пища. Вас сожрут, а я останусь и буду дальше править. Своим королевством, которое я создал!

Монстр замолчал, гневно глядя на пленников, тяжело дыша и сжимая кулаки.

– Ты меня, конечно, извини, – внезапно спокойно и ровно проговорил Пастор, – мне предельно ясно, что нас всех ожидает, и я скажу прямо. Ты – трусливое, ничтожное чмо с комплексом Наполеона. Я думаю, что выражаю общее мнение.

При этих словах Вениамин оскалился и двинулся на него. В этот момент сверху посыпалась земля. Все, даже муравьи-солдаты, подняли головы. Из нор стали появляться насекомые, которых Дмитрий раньше не видел. Плоские, похожие на мокриц существа быстро ползли по стене вниз, перебирая коротенькими лапками. Вениамин осклабился.

– Королева кушать изволила, – пропел он елейным голосом. – Теперь, когда вы будете корчиться в ее челюстях, я, как вы выразились, «чмо», буду на это смотреть.

Маска насекомого вновь наползла ему на лицо, и он отбежал назад, уступив место прибывшим тварям. Мокрицы подползли к пленникам вплотную. Они начали медленно взбираться на людей, намереваясь покрыть их всем телом. Наемники задергались.

– Отвали от меня, тварь! – завизжал Князь, пытаясь сбросить с себя мерзкое насекомое.

– Кто-нибудь что-нибудь смог сделать? – закричал командир, и даже в его голосе промелькнули нотки паники.

Муравьиное лицо Вениамина слегка раскрылось.

– Даже не надейтесь освободиться, – прокричал он в образовавшуюся щель. – Паутина у нас сделана на совесть.

Ответил ли кто-нибудь Пастору, Зорин услышать не успел. Хитиновое брюшко накрыло его с головой. В лицо ударила вязкая, вонючая струя, а в тело болезненно впились мелкие коготки. Все это время Дмитрий оставался в сознании.

Зорин словно оказался в плотном, непроницаемом саркофаге. Свет и звуки мгновенно отсекло. По плавному покачиванию он понял, что его куда-то несут. Его лицо через мягкий пластик противогаза прижималось к холодному хитину, и вонь стояла невыносимая. Даже противогазные фильтры не спасали от едкого запаха. По ощущениям Дмитрий понял, что ничего парализующего в него не ввели, мышцы сокращались по желанию хозяина. Жаль только, что толку от этого было мало. Все это время он безуспешно пытался вытащить нож из ножен. Мозг лихорадочно работал, стараясь придумать хоть какой-нибудь способ спастись от надвигающейся гибели. Но ничего реального в голову не приходило. Оставалось надеяться только на появление зубной феи. Постепенно у него начался приступ паники. Нет, не так он хотел закончить свое существование. Зорин, конечно, не питал иллюзий, что умрет глубоким стариком, лежа на мягкой постели в окружении детей, внуков и правнуков. Но не так же! Не быть же съеденным мерзкой тварью непонятно какого происхождения и роду-племени!

Наконец, их путешествие закончилось, и Дмитрий выпал из цепких объятий на твердый каменный пол. Упав, он больно ударился головой о камень, порвав на затылке противогаз. И почувствовал, как полилась кровь, затекая за шиворот и пропитывая паутину. Этого еще не хватало! Тут помирать через несколько минут, а он в таком неприглядном виде! Оставалось только описаться и обгадиться. Хотя, может, этим тварям жрать его противнее будет! Зорин мысленно сплюнул. Господи, о чем он думает?!

В пещере, куда их приволокли, было светло. Диме даже пришлось зажмуриться на несколько секунд, когда его выронили из этого передвижного гроба. Когда глаза привыкли к зеленоватому свету, он огляделся.

Он и его товарищи по несчастью лежали на небольшом, ограниченном кругом света, клочке земли десять на десять метров. Остальное терялось в непроглядной тьме, но чувствовалось, что пространства вокруг много. Любой шорох разлетался глухим эхом, и казалось, что товарищи лежат на краю глубокой пропасти. Впрочем, это вполне могло быть и правдой. Вокруг суетились насекомые, различные как по виду, так и по размерам. Зорин заметил Вениамина, который стоял поодаль и наблюдал за процессом. Муравьиная маска было закрыта, но Дима не сомневался, что под ней закомплексованный ботаник улыбается.

Насекомые-носильщики выложили людей рядком и отошли. Солдаты выстроились вдоль границы света, как на параде. Вениамин вышел вперед. Створки маски разошлись. Мутант прошелся вдоль лежащих наемников.

– Ну, вот и все, – проговорил он чуть задумчиво, – не скажу, что приятно было с вами поболтать. Я думал, наконец, попались нормальные люди, даже хотел кое-кого из вас утаить от нашей повелительницы, но нет. Вы оказались такими же, как и все. Напыщенными, самодовольными, неприятными. Как вы сказали? Я – чмо? Ну, что ж. Не вы первые, я уже привык. Пусть будет так.