Александр Дроздов - Свет освобождения. Дилогия

— Капитан, почему вы без корабля? — послышался голос в эфире. Райк облегчённо выдохнул.

— Вас послал Алексей? Помогите, умоляю вас! Воздуха хватит ненадолго, мы возле обшивки.

— Засёк вас, вижу двоих в космосе. Через шесть минут заберу.

Секунды обратились в вечность. Через бесконечно долгие две минуты показался ромбовидный боевой корвет. Маневровые двигатели вспыхивали, но звука не было слышно. В условиях атмосферы, он наверняка бы уже оглох. Грузовой шлюз открылся. Какие-то ящики выбросило наружу, но Райк надеялся, что в грузовом отсеке найдутся запасные кислородные баллоны. Корабль замер и из грузового отсека выпрыгнула фигура. Зацепив их обоих, человек направил десантный костюм обратно, короткими импульсами выпуская струйки сжатого воздуха. Всего пять метров свободного полёта, но как же это медленно!

Отсек снова загерметезировался, бортовой компьютер начал восстанавливать баланс кислорода в отсеке, но шлем снимать рано. Его всего колотило. Дорогой комбинезон явно исчерпал свои возможности. Краем глаза, Райк наблюдал за тем, как человек сбрасывает с себя десантный костюм, как он заменяет кислородный баллон в костюме Мари. А давление и атмосфера, тем временем, выровнялась. Райк снял шлем и сделал осторожный вдох. Успел!

С трудом найдя в себе силы подняться, он подскочил к подруге, но Мари лежала тихо. Райк сильно прижал руку к её груди, но не почувствовал ничего. Она не вздымалась, вдыхая спасательный воздух. Паника, боль, ужас, все обрушилось на него одновременно. Райк буквально сорвал шлем десантного костюма, но увидел лишь безжизненно закатившиеся глаза столь близкого человека. Нет, он не позволит! Прижавшись губами к её губам, Райк стал силой вдувать в неё воздух. Никакого эффекта. Стал давить на грудь, снова с силой вдувать воздух, но реакции так и не последовало.

— Мы опоздали, — послышался позади голос, исполненный сочувствия.

— Нет! У неё хватало времени, этого не может быть! — его мышцы болели от напряжения, но от искусственного дыхания не было никакого проку.

— У тебя есть что-нибудь? Адреналин, стимулятор, ну хоть что-нибудь!

— Возьми, адреналин, — человек протянул ему шприц и Райк тут же вонзил иглу прямо в сердце Мари. Снова искусственное дыхание, но толку не было, — уже поздно парень, оставь её, — сильная рука опустилась на его плечо, сочувственно стискивая, — позволь ей уйти спокойно.

Райк взвыл от отчаяния. Держа в руках её руку, он беззвучно рыдал. Смотреть на лицо Мари, ещё совсем недавно светившееся жизнью, было выше его сил, но он не мог отвести взгляд. Он хотел сказать ей ещё так много! Услышать её голос, хотя бы один последний раз. Солдат обнял его за плечо и, вежливо отстранил в сторону. Учтивым движением, он одними пальцами закрыл глаза Мари.

— Я был слишком далеко, извини парень. Так и знал, что не следовало улетать за «Гипотезой». Абсолютная глупость! — его голос был до боли знакомым. Райк, подняв голову, увидел знакомые усталые глаза, неаккуратную седую щетину. Это невозможно!

— Алексей, это ты? — Осторожно спросил он.

— Нет. Ты не веришь своим глазам? Дружище, я жив. Я абсолютно рад нашей встрече, и невероятно сожалею, что она произошла при таких обстоятельствах. Я сожалею о твоей утрате, — его манера речи, лицо, да даже движения рук…

— Иван? Но ты… я видел, как тебя убили! Я оплакивал тебя!

— Они стреляли не на поражение. Люди моего брата, Алёши. Меня схватили и посадили под замок. Не было абсолютно никакой возможности связаться с тобой.

— Невероятно… Но как ты выбрался?

— Мой брат вытащил меня. Перед лицом опасности, в ход идут все ресурсы. Он сказал ты знаешь, что нужно делать, это правда? — Райка словно парализовало. Он пытался ответить на вопрос, но не мог заставить себя отвести взгляд от Мари́, вернуться к реальности. Увидев, как старый друг тянется к нему с шприцем в руке, он ожил.

— Нет! — в ужасе, Райк подался назад.

— Тебе необходимо лекарство. Ситуация катастрофическая, если ты можешь что-то сделать, тебе нельзя поддаваться горю. Не сейчас. Мы отдадим дань уважения Мари позже.

— Я не собираюсь предаваться горю. Я опустошён, но меня обуревают другие чувства, — Райк стиснул кулаки с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев, — я в ярости!

— Держись за свою ярость, — Иван убрал шприц и протянул Райку руку, — какие будут указания?

— Курс на станцию «Сх-О-217». Держись осторожно, там могут быть вражеские корабли. Алексей ввёл тебя в курс дела?

— Да. И… Эксплойтеры уже здесь.

— В таком случае остерегайся их. Постарайся найти сигнатуры двух кораблей, «Глефы», и ещё один, боевой корвет, — он потянулся к браслету, но Иван жестом его остановил.

— Не утруждайся, я же следил за вами. Если мои данные верны, а я в этом абсолютно уверен, они опережают нас почти на час. Я сейчас же отправлюсь следом. Что… Что ты собираешься делать? — спросил Иван, глядя на Райка, потащившего тело Мари к одной из стен.

— Проведу криозаморозку.

— Зачем? Ты же знаешь, что… — он замолчал.

— Да. Я хочу похоронить её.

— Похоронить? — изумился Иван.

— Она родилась на планете. Мне кажется, ей было бы приятно завершить свой путь также, на поверхности. Нужно что бы тело сохранилось. Но не на Земле. Где-нибудь, где я смогу… — Райк с силой сжал кулак, но тут же бессильно его разжал, — где я смогу навещать её.

Иван, лишь покачав головой и ушёл. Его резкая, решительная походка отличалась от того, как он брёл по улицам Столицы. Что-то в нём переменилось. Райк уже привык подозревать всех подряд и первой мыслью было то, что он заражён эксплойтерами. Нащупав дексплойтер, Райк мысленно поблагодарил Филимона за это, изобретение. Он достал его и, с сожалением, крякнул. Дексплойтер раскололся надвое. Ему придётся довериться Ивану. Приняв решение, он вернулся к телу Мари.

Осторожно поместив тело Мари в грузовой ящик для тел, Райк зафиксировал шлем у неё на голове, аккуратно убрал волосы внутрь, что бы не повредить их и активировал систему криозаморозки. Последний раз он взглянул на её лицо и, превозмогая душевную боль, отвернулся. Полевая медицина на боевом корвете слабая. Здесь имелся минимальный набор медикаментов, но полноценные госпитали держать при столь малом экипаже считали неразумным. Поэтому при любом критическом повреждении члена экипажа, его замораживали в этих капсулах. Даже при уничтожении корабля, у спасательной команды был шанс спасти этих людей позже, после боя. Автономная батарея могла поддерживать жизнь больше двадцати дней.

Закрывая ящик, Райк старательно отгонял рассуждения, из серии «если бы», но они упорно проникали в его мозг. Если бы они остались на «217й»? Если бы он не предлагал исследовать обшивку? Слишком много бесполезных «если». Он должен смирится. Должен, чтобы её смерть не стала напрасной. Ярость кипела в нём, он жаждал мести. Он положит конец этой безумной экспансии, любым способом. Поклявшись отомстить, он, глядя на ящик, тихо шепнул «я люблю тебя» и резким шагом направился в кабину пилота.