Константин Логутов - Друг

Сейчас главные двигатели были выключены, космолет по широкой параболе обходил Землю, подравнивая курс за счет боковых корректоров. Примерно к моменту погрузки армии, он закончит обход и включит маршевые ускорители, с помощью которых корабль сможет выйти из плоскости эклиптики. Это поможет избежать встреч с тоннами космического мусора, вращающегося вокруг Солнца наряду с планетами – меньше энергозатрат на противометеоритную защиту обшивки корабля. Как специалист по бортовому ремонту в невесомости, я понимал это лучше других.

Ну а пока звездолет проходил последние проверки, мы исследовали внутренности нашего космического дома. После того, как наш катер состыковался с кораблем в одной из множества стартовых шахт, человек в оранжевом комбинезоне местной техслужбы проводил нас через огромный ангар до лифта, на котором мы уже попали в жилые сектора. Двадцать две вплотную набитых солдатами палубы, в коридорах не протолкнуться, и далеко не сразу мы нашли свой блок и казарму. Тем более, что пока корабль дрейфует на орбите, на борту была микрогравитация, и рядовые от непривычки кувыркались и отлетали от стенок. Потом, когда основная масса людей всё-таки растеклась по приписанным по плану казармам, стало легче: в общем гардеробе нашлись закрепленные за взводом башмаки с магнитной подошвой, и офицеры наконец обрели возможность отправиться к точке сбора в столовой, как приказал комбат.

По пути мы встретили Петруху. После повышения Артёма на новогоднем празднике Козлова перевели командиром в восьмой взвод вместо лейтенанта Конопли, вконец сорвавшегося с катушек и избивавшего в лагере рядовых. Искренне порадовавшись успехам физически покрупневшего Воронцова, Петруха вместе с нами направился в сторону расположения столовых.

Помещения столовых находятся в центральном блоке, герметично отделенном от остальных с помощью шлюзовых переходов, кроме того, здесь расположены стрельбища, тренажерные залы, симуляционные кабины. Вообще, каждый сектор имеет свою независимую систему воздухообеспечения, что повышает выживаемость корабля при разгерметизации. В самом центре корабля расположен огромный спортзал, где при невесомости проводят соревнования по различным видам спорта, в том числе по знаменитому спейсболу, популярному среди космолетчиков.

По первости ощущений меня затянуло. Игра довольно простая, отдаленно напоминает регби, но со своими особенностями. В зал выпускают несколько массивных металлических шаров, которые нужны для движения игроков в условиях невесомости. Используя принцип суперпозиции, нападающий должен пролететь к кольцеобразным воротам в конце поля и забросить мяч – маленький тяжелый шарик массой в несколько килограмм, обитый резиновыми накладками, чтобы не травмировать игроков. Задача противоположной команды, защитников и вратаря, соответственно, помешать забить гол в свои ворота.

Звучит просто, но не привыкшим к долгим перелетам в невесомости людям даже передвигаться по полю почти невозможно: необходимо на подсознательном уровне учитывать суммарный импульс металлического шара и своего тела, чтобы не улететь в другой конец зала. Да что там говорить, даже на воротах надо быть настороже. Иначе мяч, хоть и легкий, но обладающий высокой скоростью, придаст вратарю ненулевой импульс, и простофиля медленно влетит в собственные ворота вместе с мячом под восторженное улюлюканье толпы. В общем, поиграв с опытными спейсболистами несколько раундов, я быстро потерял интерес к игре.

* * *

И вот, наконец настал момент старта. Звездолет закончил обходить Землю, последние батальоны расквартировались в казармах, отыграли финальные матчи спейсболисты. Несколько часов космолет вздрагивал, синхронизируя работу двигателей, то и дело нас дергали в разные стороны кратковременные ускорения. Ближе к корабельному вечеру все ощутили мощный толчок и появление сначала незаметной, а потом всё более существенной силы тяжести.

Это было радостное и одновременно тяжкое ощущение. Радостное, потому что под ногами наконец-то появилась опора, и больше не приходилось болтаться в магнитных башмаках, словно привязанные аэростаты. И тяжкое, так как ускорение на корабле довольно быстро достигло значения в два «же», вызвав мучительные напряжения в суставах и мышцах. Первые сутки все лежали с синдромом космической адаптации, пока сердечно-сосудистая система снова привыкала к весу крови в сосудах, в ежедневный рацион вошли пастилки с гемоглобином, помогающим переносу кислорода к отяжелевшим мышцам.

По очень широкой дуге «Полет» постепенно вышел из плоскости Солнечной системы, радиальное ускорение при этом было настолько мало, что было почти незаметно на фоне основного маршевого. При общей массе в половину миллиона тонн, космолет вскоре дошел до скорости в семьдесят процентов от световой – максимум, до которого может разогнать импульсный термоядерный движитель без подпитки ксионным полем. Основанный на реакциях соединения изотопов водорода с гелием-3, двигатель космолета за всё время разгона выходит в расчетный потолок мощности в пять миллиардов гигаватт – один факт из потока бесполезной информации, выливаемой Артёмом во время наших тренировок.

Тренировались мы без остановки, без дела не сидел никто. Несмотря на удвоенную силу тяжести, комбаты проводили учения по стрельбе, рукопашному бою, организовывали соревнования, симуляционные турниры. Разумеется, не без наблюдения у врачей, ежедневно проверяющих солдат на электрокардиографе. Кроме того, всем пришлось пройти кажущийся бесконечным курс профилактической фармакотерапии от множества болезней чужой планеты, обладающей своей уникальной микробной биосферой. Если сказать своими словами, задница болела нещадно от ежедневных уколов.

Продолжался этот ад при удвоенной силе тяжести почти четыре месяца, а точнее, сто двенадцать суток корабельного времени. На Земле, правда, за это время прошло сто двадцать три дня, но… Но у нас на одиннадцать дней меньше. Никогда не пойму этих релятивистских штучек. К моменту, когда закончился первый этап разгона, корабль отдалился от Солнечной системы на одну десятую светового года.

Второй этап разгона ознаменовался включением исполинского ксионного кольца. Личный состав встречает этот этап в криогенных камерах – специальных устройствах для защиты от перегрузок, когда тело человека замораживается по специальной технологии в растворе, предотвращающем необратимое повреждение клеток при образовании кристаллов льда. Ускорение на корабле возрастает до пяти «же», длится этот этап всего сутки, так как нужен только для проверки всех систем в работе до финального прыжка. Офицеров собрали для краткого инструктажа, еще раз пробежавшись по порядку десантирования на Кассид. Накачав всех важностью внезапности нападения, Крабов приказал всем ложиться в криокамеры.